Последний поцелуй на ночь - Джена Шоуолтер

Матас и ее отец когда-нибудь станут бороться за права на цирк. Однажды, подумала она, ее отец навсегда выиграет у него. Как и сейчас, после того, как Матас «излечил» руку?

Она не была так уверена. Но понимала, что только один из них выйдет победителем, и не хотела быть рядом, чтобы узнать, кто это будет.

Она уедет сегодня же вечером, решила Вика. После работы, когда все будут слишком пьяными или усталыми, чтобы заметить ее действия. Больше нельзя ждать.

Она соберет столько своих драгоценностей, сколько сможет унести, освободит Соло и остальных и убежит. Бежать и не оглядываться, как сказал Соло.

Наконец-то.

Если Джекис найдет ее, в общем, она лучше умрет, чем вернется. И есть способы гарантировать то, что произойдет.

— Добро пожаловать в удивительный и захватывающий Цирк Монстров! — Голос Джекиса отразился эхом по темному шатру. Вика стояла в стороне.

Она не могла ни услышать его, ни прочитать по губам, просто знала этот шаблон наизусть и его отличительную вибрацию.

Красные, синие и зеленые прожекторы внезапно включились и осветили толпу, наполняющую трибуны, окружающие центр кольца.

Как и ожидалось, вспыхнуло волнение, задевшее ее кожу. Свет погас, снова погрузив шатёр в полнейшую темноту.

Затем разноцветные искры рассыпались в воздухе… фейерверк, который в действительности не был таковым, каскадом падал на людей.

Судя по оживленным выражениям лиц, она поняла, что все визжали от восхищения.

Когда искры погасли, прожекторы снова включились…. но на сей раз, они освещали то, что происходило на арене.

Дым заклубился из специально расположенных валунов, и когда тарелки с лязгом ударили, появились самые красивые актрисы Джекиса, а затем еще и еще.

Каждая женщина носила расшитый блестками бюсте и крошечные трусики. После того, как они сформировали пирамиду, взбираясь друг на друга, то выпрямились и развели руки, ожидая аплодисментов.

По крайней мере, большая часть тела Вики прикрыта. Она надела вечернее платье рубинового цвета, как и помада. Платье сидело на ней как влитое, с открытой спиной и расклешенное снизу. Ее волосы были распущены, сверкая золотистым блеском, ниспадая великолепной волной до талии.

Следующим из дыма выпрыгивал клоун, удивляя зрителей, но вместо помощи девушкам с пирамидой, он поднялся на вершину и попытался поцеловать звезду.

Она сопротивлялась, и пирамида балансировала. Клоун опустился к нижнему уровню и попытался поцеловать другую, которая также отказала ему, потом фигура рухнула. Смех усилился, когда женщины встали, подняв свои руки, и, казалось, подтянули клоуна в воздух невидимой веревкой. Он болтался там, подвешенный и отбивающийся, и толпа проглотила это.

Два других клоуна выбежали из дыма, и отчаянно попытались помочь своему другу, но вскоре их поймали в такие, же пузыри воздуха, и девушки начали жонглировать ими, не касаясь их.

Через десять минут выход Вики. Даже мысль об этом заставила ее сердце сильно биться. Где Икс? Она хотела поговорить с ним, спросить совета.

Он сказал бы ей правду, ничего не утаивая, и на этот раз она послушает, зная, как следует поступить или нет.

Одра стояла около нее, гарантируя, что она не пропустит свое выступление. Вика предстояло стать частью волшебного выступления Матаса, понимая, что это просто другое наказание.

— Почему ты продала свою душу за это? — спросила Вика ее. Она хотела отвлечься, но также желала знать ответ.

Вздернув подбородок, девушка не потрудилась взглянуть на Вику.

— А что еще мне следовало делать? Куда идти?

— Куда угодно.

— Я полагаю, ты почувствовала радость, когда попыталась, — ответила Одра, закатив глаза. — Наш вид отвергают там.

Наш вид.

— Я не такая как ты.

Сильная вибрация прошлась по ее телу, и она поняла, что толпа в полном восторге аплодировала.

Клоуны исчезали один за другим, и когда их не стало, женщины посмотрели друг на друга, потом заглянули за валуны, как будто понятия не имели, что произошло.

— Не обманывай себя, — сказала Одра. — Ты такая же, как я.

— Да ну?

— Мы испорчены. И без этого цирка ничего не значим.

Нет. Она не поверит в это.

— Ты знаешь, я любила тебя когда-то, — сказала Одра.

— И я тебя. — Часть ее все еще любила, несмотря ни на что. Она помнила маленькую девочку, с которой играла и смеялась.

— Ты уничтожила меня, отвергнув.

— Нет. Я спасла тебя.

— Нет! Уничтожила! Моя семья так гордилась, что я дружила с дочерью Джекиса, и когда ты выбросила меня из своей жизни, они сделали тоже самое. В двенадцать лет мне пришлось найти человека, который принял бы меня. Он был ужасен, постоянно меня использовал и, что печально, я все еще оставалась бы с ним, если бы Джекис не захотел бы это тело.

— Мне жаль. — Она знала, что Одра начала жить с одним из мужчин Джекиса, но не понимала… не думала… — Ты видела то, что Джекис сделал с Долли. Я не могла позволить, чтобы такое произошло с тобой.

Одра неестественно рассмеялась.

— Долли. Я всегда ненавидела то, как сильно ты заботилась о ней.

Что!

— Она тоже была твоей подругой.

— Нет, лишь ходячей неприятностью. Ты думаешь, кто сказал твоему отцу, что она защемила твою руку клеткой?

— Нет, — отрицала Вика, качая головой, отказываясь верить тому, что имела ввиду ее бывшая друга.

— О, да. Я хотела, чтобы ты дружила только со мной.

Но как она могла жить в неведении, когда бывшая подруга так смело, рассказала о своем преступлении? Гнев поднялся.

— Ты погубила невинную девушку из-за собственной эгоистичной выгоды. Скажи мне, Одра, ты довольна таким результатом своих поступков?

Последовали аплодисменты, сигнализируя конец номера и спасая Одру от необходимости отвечать.

Вика сосредоточилась на арене, чувствуя, как ладони начали потеть.

Матас вышел в центр. Он действовал со своим обычным очарованием и врожденным талантом, когда взмахнул рукой над большим черным цилиндром… вылетели двадцать птиц, каждая окрашенная во все цвета радуги.

Они разлетелись по шатру, окружая толпу, чтобы потом исчезнуть в тумане дыма, как и клоуны.

Он отбросил шляпу, и тени поднялись от его плеч, формируя… головы львов. Это что-то новое. Хищники повернулись к Матасу, открыли рты и проглотили его за один присест.

Он исчез. Затем испарились львы. Все стали озираться. Несколько человек даже встали. Прошла секунда, две, три. Львы вновь появились с другой стороны арены, открыли рты, и выплюнули невредимого Матаса, зарабатывая еще больше аплодисментов.