Дочь для трона - Ханна Уиттен

Поначалу ей показалось, что такую оплошность легко исправить. Но грязь, окружавшая воду, заглотила ее, как голодная пасть, и пожрала до колен раньше, чем Нив успела вскрикнуть, и до пояса к тому моменту, как она все-таки закричала, а Солмир побежал.

Выплюнув проклятье, он вцепился ей в руки и попытался вытянуть ее из топи – она увязла уже по плечи и погружалась глубже, перемазавшись в грязи так, что ее ладони выскальзывали из его хватки. У Нив больше не было сил кричать, все они уходили на попытки найти опору и вырваться из болота прежде, чем черная вода польется ей в рот.

Но вдруг ее ноги очутились в воздухе.

Она застыла, безумными глазами глядя на Сол-мира.

– Там что-то внизу. Пещера или пустота. – Короли, она уже чувствовала вкус грязи; ей приходилось запрокидывать голову, чтобы говорить, а половина ее тела оказалась неизвестно где под толщей трясины.

– Ходы, – сказал Солмир, смахивая волосы со лба и оставляя пальцами грязный росчерк. Он отвел глаза, что-то быстро прикидывая. – Когда провалишься насквозь, не шуми. Я приду за тобой.

– В этих ходах кто-нибудь есть? – От ужаса голос у Нив стал тонким и надтреснутым. По болотам снова разнеслось пощелкивание, на этот раз более частое. – Солмир, если они там, что мне…

Грязь затопила ее лицо прежде, чем она успела договорить.

Она словно оказалась похороненной заживо. Грязь просочилась всюду, куда могла – в рот, в глаза – сырая, едкая и дико не сочетавшаяся с тем, что ноги Нив уже свободно болтались, провалившись сквозь толщу трясины в неведомую пустоту под ней.

Когда топь наконец выплюнула ее с омерзительным хлюпающим звуком, полет был коротким. В легкие Нив набилась грязь, от падения перехватило дыхание, и она глубокими судорожными глотками принялась втягивать кислый болотистый воздух. Земля облепила ей волосы и лицо; Нив яростно стерла ее с глаз, стараясь скорее привыкнуть к сумраку.

Пещера. Она попала в пещеру со стенами, пронизанными корнями, и влажным полом; вокруг пахло испражнениями и чем-то звериным. Над головой застыло болото, связанное странными законами Тенеземья и остатками магии Крысы и Таракана.

От мыслей о двух божествах, что жили в этом месте раньше, и об их отпрысках, что оставались здесь и поныне, у Нив зачастило сердце. Она поднялась, отчаянно пытаясь дышать потише.

И когда ей удалось задержать воздух в легких вместо того, чтобы шумно глотать его, она услышала, как рядом дышит что-то еще.

Нив медленно обернулась, с трудом различая в темноте смутные очертания. В углу пещеры сгрудились шерстистые туши, и вся эта масса плоти шумно вдыхала и выдыхала в унисон. Нив видела хвосты, клыки и другие части тел, и все вперемешку. Они казались слепленными вместе; сплетшиеся телами крысы превратились в единое целое. Засохшая грязь покрывала встопорщенную шерсть, увеличивая и без того громадных чудовищ до необъятных размеров.

Нив зажала рот заляпанной ладонью. Быстро окинула взглядом остальную пещеру в поисках тараканов, опасаясь, что при виде их уже ничто не сможет удержать ее от вопля. Но, судя по всему, единственным живым существом в этой норе была кошмарная путаница из крыс.

Что-то прорвалось через слой грязи под потолком. Нив съежилась, обхватив голову руками, но, открыв глаза, увидела лишь высокую жилистую фигуру с перепачканными волосами, а не нападающее на нее крысиное божество.

– Да уж, – прошептал Солмир, – отвратительное зрелище.

Крысиный узел в углу пещеры заворчал и завозился, так что оба они резко присели, и Солмир задвинул Нив себе за спину. Когда твари успокоились, она прошептала:

– Как будем выбираться?

Солмир мотнул головой – на едва заметный в темноте тоннель.

– Там выход, – ответил он почти беззвучно, так что Нив не услышала, а прочитала ответ его по губам, и лишь потому, что стояла рядом. – Пещеры ведут к скалам над морем. Так тоже можно попасть к Сердцедреву, хотя придется немного прогуляться.

– Полагаю, нам уже не привыкать немного прогуливаться.

– Согласен.

Нив снова метнула взгляд на копошащихся в углу чудищ.

– Такие там еще будут? Или… другого вида?

– Уверен, что будут всякие. Так что держи рот на замке.

С этим далеким от утешительного заявлением Солмир схватил Нив за руку и повел ее в тоннель.

Они пробирались под болотами так же осторожно, как и по ним. Ладонь Солмира сначала скользила в ее пальцах, но со временем грязь засохла, затвердела и слепила их руки так же, как тех крыс в пещере. Нив старалась не думать об этом. Старалась не думать вообще ни о чем, кроме того, как они выберутся отсюда, желательно не наткнувшись на новых малых чудищ.

Ей показалось, что миновали часы движения в темноте, прежде чем сумрак перед ними начали пронзать слабые отблески света – выход был где-то рядом. Сразу стало видно, сколько на обоих грязи – она облепила их с головы до ног.

– Почти пришли, – прошептал Солмир. – Еще где-то с милю, и…

Позади раздался шорох. Звук множества ног, обладатели которых старались красться неслышно и преуспели бы в этом, если бы Нив не привыкла так сильно к полной тишине.

Они оба застыли, прошел миг, второй. Потом перестук шагов зачастил, заклацали зубы и с низким гулом содрогнулся тоннель, обсыпая их грунтом с потолка.

Солмир не стал оборачиваться и смотреть, кого именно они пробудили и кто настигал их в недрах земли. Он лишь дернул рукой, за которую держалась Нив, так что она мотнулась вперед и заскользила по грязи. И тут же споткнулась; их ладони были по-прежнему плотно слеплены.

Солмир схватил ее за запястье, удерживая его на месте, а сам резко вывернул предплечье – Нив увидела, как он скривился в тот краткий миг, когда его рука выгнулась под неестественным углом. Не так сильно, чтобы вывихнуться или сломаться, но точно болезненно.

В следующее мгновение Нив была свободна, и Солмир толкнул ее вперед.

– Иди!

Они больше не старались скрываться, не было смысла. Их сапоги скользили по сырому полу тоннеля, а позади мчалось нечто с жутким множеством пастей, множеством глаз и множеством зубов, нечто, испускавшее душераздирающий писк, будто крыс перемалывали в мясорубке вперемешку с этой липкой, вязкой грязью.

Нив на бегу вытянула из кармана осколок кости и вцепилась в него, как в клинок. Костью бога предполагалось убивать Древних, а не малых чудищ, но другого оружия у них не было, и вес костяного кинжала в руке