Военное искусство Александра Великого - Джон Фуллер

Пока Александр готовился к наступлению, жители Тира также не бездействовали. На стене, обращенной к дамбе, они построили деревянные башни, чтобы находиться выше новых осадных сооружений; они также собрали множество катапульт, развернув их в направлении дамбы, также нам сообщают, что они не подпускали к городу вражеские корабли – вероятно, корабли с таранами[179], – обстреливая их горящими стрелами. Возникли и еще более серьезные трудности: выяснилось, что у конца мола невозможно подвести корабли с таранами к стене, поскольку у ее основания на дне моря лежали обтесанные камни. Прежде чем использовать корабли с таранами, следовало устранить это препятствие. Несмотря на то что с палубы это было сделать довольно трудно, все же камни обхватывали скользящими петлями и стаскивали с места с помощью кранов. Хотя прямо не говорится, делалось это для того, чтобы корабли с таранами могли бросить якорь в непосредственной близости от стены.

Справедливость нашего предположения подтверждается последующими действиями тирийцев. Они оснастили несколько кораблей защитными стенками и двинулись на вражеские корабли, подрезая их якорные крепления. В ответ Александр поставил несколько галер, оснащенных подобным же образом, вдоль якорных крепежей. Не смущенные этим, тирийцы посылали ныряльщиков подрезать якорные крепления. В конце концов корабли с таранами смогли бросить якорь и закрепиться в непосредственной близости от стен, там, где со дна подняли каменные плиты.

Чтобы ослабить натиск на стену вблизи дамбы, жители Тира пошли на следующую хитрость. Они заметили, что каждый день около полудня большинство команд кипрских кораблей, которые перекрывали вход в Сидонскую гавань, удалялись на берег, чтобы поесть, и что Александр, который обычно находился с финикийским флотом, также ел в это же время перед своим обычным отдыхом. Они решили воспользоваться ситуацией, напав на корабли, когда их команды сойдут на берег. Чтобы держать свой план в тайне, они загородили вход в гавань парусами и за ними снарядили десять самых крепких кораблей, с командами из воинов.

Примерно в полдень паруса спустили; эскадра напала на кипрские суда и сразу потопила четыре квинквиремы. Но к несчастью для тирийцев, Александр, хотя и сошел на берег, в этот день отказался от послеобеденного отдыха и возвратился к финикийским кораблям раньше обычного, когда большинство моряков были еще на берегу. Когда до него дошло известие о нападении неприятельских кораблей – возможно, ему просигналили с мола, – он приказал всем командам собраться и перекрыть вход в Египетскую гавань, чтобы предотвратить прорыв неприятельских кораблей. Затем, с теми квинквиремами, которые были полностью укомплектованы, и пятью триремами он поплыл вокруг острова, на помощь кипрскому флоту, стоявшему севернее дамбы. Тирийцы видели этот маневр из города и разгадали намерения Александра, они отчаянно стали сигналить своим кораблям, чтобы они возвращались. Но очевидно, их команды столь увлеклись, что суда не успели скрыться до прибытия Александра, который подошел с тыла их левого фланга и ударил по ним[180]. Некоторые из них были выведены из строя, квинквирема и квадрирема захвачены у входа в гавань, однако большинство моряков спаслись вплавь.

На сей раз Александра несомненно застали врасплох. Проблема полуденной еды не была новой; сходную военную хитрость применили жители Сиракуз в 413 г. до н. э. (Ф ук и д и д. VII). Кроме того, следует заметить, что, если команды каждый день сходили на берег, чтобы поесть, следовало проявлять при этом больше предусмотрительности, к тому же завеса из парусов должна была предупредить Александра о том, что неприятель что-то задумал. Будь тирийцы поотважней и ударь они всей своей силой одновременно по двум гаваням, Александр оказался бы в очень сложном положении и осада могла продолжаться еще очень долго.

После этой вылазки наступление с дамбы стало вестись с удвоенной силой, однако благодаря крепости стен без особого успеха. Александр расположил свои корабли с таранами в районе Сидонской гавани; но, поскольку там в стене не обнаружилось слабого места, он провел их вокруг острова в Египетскую гавань и опробовал стену в разных местах. Наконец, в одном месте стена треснула и частично обрушилась. Он провел пробную атаку, и, хотя тирийцы отбили его наступление без особого труда, он нащупал слабое место и решил нанести последний удар.

Поначалу в его планы входило расширить пробитую брешь, что, как он рассчитывал, вынудит тирийцев выступить против него, а когда они это сделают, а он станет штурмовать брешь, кипрский и финикийский флоты прорвутся в Сидонскую и Египетскую гавани, а эскадра галер с катапультами и лучниками окружит остров и пристанет где только возможно или выстроится в ряд «так, чтобы тирийцы, атакуемые со всех сторон, потеряли голову и не знали, куда деваться от страха» (Арриан. II).

Через три дня после пробной атаки корабли с таранами подошли при спокойном море к нужному месту, и значительная часть стены была разбита. Затем эти корабли ушли и подошли другие, оснащенные мостками, или так называемыми «воронами» (подробное описание см.: Полибий. I). На каждом судне размещался штурмовой отряд, на одном – гипасписты под командованием Адмета, а на других – часть батальона фалангистов Кена. Александр находился среди первых.

Когда корабли стали на якорь, были переброшены мостки на стену и нападающие устремились по ним в брешь. Гипасписты шли первыми, и, воодушевляемые Адметом, они захватили часть стены, примыкавшей к бреши; однако сам Адмет был пронзен брошенным в него копьем. За ними шел Александр со вторым отрядом нападавших; он разметал тирийцев перед собой и продолжать теснить их, пробиваясь к царскому дворцу. Тем временем финикийские корабли прорвались в Египетскую гавань, а кипрский флот пробивался в Сидонскую гавань; их ударные отряды атаковали город с этой стороны.

Увидев, что их атакуют с трех сторон, и оттесненные от стен, тирийцы устремились в Агенорий (святилище Агенора), где оборонялись до тех пор, пока гипасписты Александра не прорвали их ряды и не обратили их в бегство. Заключительную сцену описал Арриан: «Началось великое побоище, город был захвачен со стороны гавани, отряд Кена также прорвался за стены. Македоняне были исполнены гнева, досадуя на долгую осаду и на самих тирийцев, которые забрали в плен нескольких их сородичей, отплывших из Сидона, привели их на стену, так, чтобы их видели из лагеря, а затем, убив, выбросили тела с море. Около 8 тыс. жителей Тира погибли; а из македонян, помимо Адмета, который показал свое мужество, первым забравшись на стену, были убиты двадцать щитоносцев-охранников. В целом в этой осаде погибли почти 400 македонян» (II).