Пигалица - Ольга Рузанова

- Бл@ть, - вздыхает Матвей, - ну, может, они там ждут кого-то…

- Ты его защищаешь?! – у меня просто дар речи пропадает, - тебе друг дороже меня?!

- Вот давай ты на мне свою злость срывать не будешь! Придет твой Денчик – на него и ори!

Обиженно фыркнув, я захожу в свою бывшую комнату и с грохотом захлопываю дверь. Закутываюсь в плед и утыкаюсь лицом в подушку. Снова начинают бежать слезы.

Если он меня обманывает, если изменяет, я нож себе в сердце воткну, но ни за что не прощу. Соберу пожитки и вернусь в родной город. Ничего, помучаюсь, поболею и начну жить заново. Без Тюменцева.

Как следует всплакнув, я сама не замечаю, как, засыпаю.

Глава 26.

Ночью просыпаюсь внезапно. От жары и неясного чувства тревоги. Оторвав голову от подушки, какое-то время вглядываюсь в темноту. Мне требуется минута, чтобы воскресить в памяти события минувшего вечера.

«Деловой» ужин Дена и мой побег из его квартиры.

Хватаю телефон и активирую экран. Три часа ночи. И ни одного пропущенного звонка.

Мать вашу, он не вернулся домой?!

Подскочив на ноги, начинаю метаться по комнате. В груди расползается боль, притихшая на время сна.

Решив вернуться в квартиру, чтобы лично во всем удостовериться, на цыпочках выскальзываю из комнаты, в потемках нашариваю свою обувь и выскакиваю в подъезд.

Бегу через двор сломя голову, будто за мной стая бешеных собак гонится, залетаю в подъезд и уже через минуту выхожу из лифта на нужном этаже.

С виду все спокойно, чемоданов моих под дверью нет, страстных стонов из-за двери не слышится.

В квартире тоже тишина, словно нет никого. В два шага преодолеваю расстояние до спальни и толкаю дверь.

Дома. Спит в обнимку с подушкой.

Тревога отступает, но вместе с тем начинает душить обида.

Почему, не обнаружив меня дома, он спокойно лег спать?! Не заметил моего отсутствия или снова сказал «Господь услышал мои молитвы»?

Стоя над ним, какое-то время прислушиваюсь к ровному дыханию, а затем, забрав свою подушку и тонкое покрывало, ухожу спать в гостиную.

Сил и времени на слезы уже не осталось, поэтому, немного покрутившись, проваливаюсь в сон.

Утром просыпаюсь с трудом, голова гудит, веки по ощущениям как пельмени, а лицо неприятно чешется.

Бросив взгляд на окно, понимаю, что уже давно утро.

- Ден? – зову охрипшим ото сна голосом.

Встав, шлепаю босыми ногами в спальню, и, не обнаружив его там, спешу заглянуть на кухню и в ванную.

Ушел. Ушел на работу, не удосужившись меня разбудить и хоть что-то объяснить.

Часы показывают почти девять. В телефоне пять пропущенных от брата и ни одного от Дена.

Кажется, он объявил мне бойкот.

- Моть, я немного задержусь, - стараюсь говорить ровно, не срываясь на всхлипы.

- Что случилось?

- Проспала.

- Во сколько ты от меня ушла?

- В три.

В трубке слышится протяжный вздох.

- Помирились?

- Мы не виделись, он ушел, когда я еще спала, - отвечаю нехотя.

Так-то, я не планировала посвящать Матвея в наши с Деном разборки. Плакаться ему, рискуя услышать «Я тебя предупреждал» не сильно хочется.

Но от одного вопроса удержаться все-таки не могу.

- Моть, Денис звонил тебе вчера вечером?

- Звонил.

- И ты ему сказал, что я у тебя?

- Конечно, сказал.

Ясно. Значит, все-таки искал меня. И на этом спасибо.

Принимаю душ, заставляю себя выпить чашку кофе и перед выходом из дома решаюсь все-таки набрать Дена.

Он отвечает сразу, будто только и делал, что ждал моего звонка.

- Успокоилась? – интересуется вместо приветствия.

- Успокоилась. Но твоих объяснений, видимо, не заслужила.

- Я не должен тебе ничего объяснять.

Лицо вспыхивает, как от пощечины. Сглотнув вязкую слюну, сипло спрашиваю:

- Даже так?

- Не начинай, Эля. Вечером поговорим.

Отключившись, опираюсь рукой в стену и опускаю голову. Нельзя больше реветь, я на работу опаздываю. Сегодня договор с поставщиками машинных масел заключаем. Нужно быть в тонусе.

Плохо соображаю, как добираюсь до офиса. В коридоре встречаюсь с Женей.

- Что с лицом? Умер кто?

За прошедший месяц мы сдружились, пару раз я была у нее в гостях, но сплетничать о личном страсть, как не люблю.

- Магнитные бури, - делаю неопределенный жест рукой.

Женька не отстает. Идет следом вплоть до моего кабинета. Заходит и плюхается на диванчик, закинув ногу на ногу.

- Так что у тебя с Тюменцевым? С кем он вчера трапезничал?

Ладно. Придется поделиться. К тому же, Женька их видела своими глазами, поможет разъяснить ситуацию.

- Это его секретарша София. У них был деловой ужин.

- Точно! – ударяет она себя по лбу, - а я все голову ломала, где ее видела. Она же к нам в офис приезжала.

Прикрыв плотно дверь, обхожу стол и сажусь в свое кресло.

- Как они себя вели?

Видит Бог, каких усилий мне стоило задать этот вопрос. Но Женька, вроде, не из болтливых. Если попрошу – будет держать язык за зубами.

- Не сосались и не тискались, если ты об этом, - на секунду задумавшись, пожимает плечами.

- С ними был кто-то еще?

- Я никого не видела. Когда мы пришли, они сидели вдвоем, я сразу их сфоткала.

- С кем ты была?

- С парнем. На свидание ходила.

Тоже хорошо. Я боялась, что свидетелями его «делового» ужина стали еще Аля или Юля. Пришлось