Убийцу скрывает тень - Мэттью Хансен

Впрочем, Фрейзер явно не обрадовался его голосу в трубке телефона.

— А, детектив Шнайдер, — сказал он. — Я все жду вашего откровенного выступления в прессе. А вы, похоже, все не торопитесь.

— Еще несколько человек пропало в горах! И думаю, это он виноват!

— Всякий волен думать, что он хочет, — осторожно ответил Фрейзер. — Снова будете просить, чтоб я публично подкрепил ваши предположения?

— Ну да! Оттягивать — преступно. С каждым днем это становится яснее и яснее.

— Я снова отвечу твердым «нет». Что, собственно, изменилось после нашего последнего разговора? У вас есть слепок следа. Вы про него по-прежнему помалкиваете. А про другие улики я не слышал. Их, похоже, и не существует. В прессе о звере — ни полслова. Так с какой же стати мне вдруг подставляться, если вы сами так и не посмели высунуться? Не уверены в своей правоте или боитесь за карьеру?

Не в интересах Мака было сообщать, что его служебная карьера, похоже, накрылась. Фрейзеру лучше не знать, что ему одному есть что терять в данной ситуации.

Фрейзер понял молчание Мака как согласие с критикой.

— Что, детектив, крыть нечем? Свою позицию я уже разъяснял. Будет у вас зверь, живой или мертвый, я с радостью изучу его, каталогизирую, выступлю перед научным миром. А до этого уж вы как-нибудь сами.

— На что вы мне после поимки зверя? — в сердцах сказал Мак. — Тогда найдется много охотников каталогизировать и диссертации писать!.. Ладно, извините за грубую прямоту. Подскажите хоть что-нибудь. С какого конца начинать поиски?

— Прямоту извиняю. А насчет поисков… Эти звери должны иметь очень устойчивые привычки. Постарайтесь угадать их и определить территорию, которую он считает своей. Но будете прочесывать лес — имейте при себе солидное оружие. Зверюшка, судя по всему, с норовом, и полицейской хлопушкой ее не остановишь.

— Вы разве не мечтаете о живой особи? — не без яда ввернул Мак.

— Мечтаю. Но я реалист. В одиночку зверя такой силы и такого темперамента сеточкой не поймаешь. Экспериментировать со снотворным — себе дороже. Средство одно — пуля такого калибра, что укладывает слона. Ладно, удачи, детектив Шнайдер.

Повесив трубку, Мак печально призадумался. Потом позвонил Сьюзи Чанг на работу.

— Привет, это Мак.

Судмедэкспертша заговорщицки понизила голос, чтобы коллеги не слышали.

— Мак, тут вокруг тебя такая свистопляска! Как тебя угораздило наступить на мозоль всем сразу?

— Ах, Сьюзи, долго объяснять…

— Лучше объясни — без этого я тебе не помощница.

— Объясню непременно, потому что твое содействие нужно мне как никогда.

— Ладно, верю тебе авансом. Что именно тебе нужно?

— Меня интересуют новые исчезновения в горах. Я должен быть в курсе любых сколько-нибудь необычных деталей. Копируй все подряд и шли мне.

— Заметано. Еще что-нибудь?

— Пока все. Будь осторожна. Чтоб не дали по зубам за сотрудничеством с врагом.

Сьюзи печально хихикнула.

— Ладно. Ты тоже напрасно не геройствуй.

— Договорились. Ты золото, Сьюзи. Обязан тебе по гроб.

Остаток утра Мак убирался в квартире. Эта механическая работа позволяла думать о чем-то постороннем. И в итоге его посетила идея куда более интересная, чем давешняя мысль припрячь Фрейзера. Он схватил одну из папок, прихваченных с работы, и углубился в изучение ее содержимого…

Секретарша в приемной «Седьмого канала» была вышколена беседовать вежливо с любым посетителем. Даже если он выглядел так, что она шарахнулась бы от него даже на многолюдной улице. Небритый малый лет тридцати, на голове колтун, джинсы драные совсем не по моде, футболка застирана до потери цвета, армейская куртка расползается по швам. Неужели нынче таких берут на работу посыльными?

— Чем могу служить? — спросила она.

— Мне бы к этой, которая Крис Уокер. К репортерше, значит. — Вышло как-то неубедительно, и он торопливо добавил: — Я тут знаю кой-чего про убийства, про которые она, значит, рассказывает. Не то что я убийцу знаю, как вот, значит, знакомого какого. А просто мысль имею, значит, который этих людей, значит, того — убивает. Она на неправильного говорит, а я, значит, правильного знаю.

Секретарша нахмурилась, искренне пытаясь продраться к смыслу услышанного.

Уаттс и сам чувствовал, что годы тюрьмы вкупе с любовью к марихуане сказались на доходчивости его речи. Свои понимают с полуслова, а с остальными — безнадега.

Правильно уловив в речи бомжеватого субъекта ключевое слово «знаю», секретарша сказала:

— Мисс Уокер еще не пришла. Передать ей что-нибудь?

Похоже, он рано приперся. Ну да, такие фифы вряд ли приходят на работу в девять утра.

— Вот непруха! — сказал Уаттс. — Ну, лады…

Он мучительно соображал, что бы такое-этакое сказать, чтоб подластиться к этой грудастой непущале. Ничего в голову не приходило, и он, хлюпнув носом, повторил:

— Ну, лады…

Он пошел было прочь, потом вернулся.

— А когда она будет-то — то есть, значит, Уокер эта?

Секретарша справилась со своим блокнотом.

— Скорее всего она будет после часу.

Уаттс кивнул и был таков.

Секретарша потянулась за бумагой — написать записку насчет этого диковинного визита, но тут же передумала. У Крис Уокер на студии сложилась весьма определенная репутация. Этой лучше не попадаться под ноги — затопчет. Поэтому ее внимание обращать на себя было страшно даже и доброй услугой!

Глава пятьдесят первая

В обгорелых руинах мастерской никого обнаружить не удалось. Хозяин бесследно пропал. И полиция, и пожарные пришли к выводу, что домик был разрушен до начала пожара. Дверь, которая открывалась внутрь, была не выбита, а вырвана наружу — с добрым куском стены. Эксперты не могли взять в толк, что приключилось с Рассом Тардифом и его мастерской. Массивный отрезной станок со столом лежал поверх одной из поваленных стен. Чтобы поднять его и отнести в сторону, понадобилось трое дюжих пожарных. И этот факт только усугубил всеобщую растерянность. Что тут, черт возьми, произошло?

Поскольку в средствах массовой информации шумели о серийном убийце, гуляющем в окрестных горах, инцидент было решено замять — в полицейском рапорте говорилось лишь о загадочном пожаре. Ни слова про то, что мастерская Расса Тардифа разворочена, а сам хозяин исчез бесследно и вряд ли найдется живым.

Ронни уехала на работу не попрощавшись. Тайлер надеялся, что она и на этот раз перекипит и успокоится. С утра он опасался новой тяжелой сцены и испытал облегчение, когда «лексус» жены скрылся за воротами.

Как обычно, ощущалась настоятельная необходимость еще до завтрака срочно «поправиться», и Тайлер открыл заветный ящик письменного стола, где всегда имелся запас виски. Рука легла на бутылку и замерла. Он вспомнил про свое обещание старику индейцу. За один вечер Бен стал для Тайлера родной душой и лучшим другом и даже чем-то вроде отца — родной отец Тайлера погиб в автокатастрофе много лет назад. Сейчас Тайлеру как никогда нужно было плечо, на которое можно опереться. Все в его жизни пошло наперекосяк. От карьеры отказался. Доброе имя потеряно. Брак разваливается, семья распадается… И Бен, словно по волшебству соткавшийся из ниоткуда, был дивным подарком судьбы.

Отличный повод — выпить за нового друга.

Тайлер отвинтил пробку, вдохнул аромат виски… и завинтил бутылку.

Обещание есть обещание. Даже если придется мобилизовать всю волю…

Бен сказал, что предстоящее требует ясной головы.

А что, собственно, предстоит? Ни один из них — ни Тайлер, ни Бен — не имел четкого плана. Ну найдем. И что тогда? Застрелить? Попробовать усыпить, несмотря на связанный с этим риск? Или набросить простыню и ударить чугунным утюгом? Кто вообще сказал, что они когда-нибудь найдут зверя? В здешних бескрайних лесах всю жизнь можно шарить и ничего не нашарить.

Рука снова потянулась к бутылке. Чего мучиться-то?

С другой стороны, у него достаточно денег, чтобы использовать самые современные технологии и нанять помощников. Можно стащить с чердака пылящиеся там датчики инфракрасного излучения, детекторы движения, приборы ночного видения… Теперь он знает, где конкретно искать, — участок не так уж велик, если сравнить с прежним размахом его поисков, когда он прочесывал штат за штатом! Нужны только воля, решимость и трезвая голова.

Тайлер сунул бутылку в ящик, а ящик задвинул.

Правда, у Бена совсем другой подход. По его мнению, искать зверя толпой и с применением всех современных технических прибамбасов означает спугнуть и потерять всякую надежду его найти. Бен собирался искать зверя с помощью духовной интуиции. На эмоциональном уровне Тайлер понимал и одобрял «внутренний глаз» Бена, но… мозг программиста-прагматика вставал на дыбы против этой мистики. Экстрасенсорное восприятие — занятная тема для дискуссий. Но верить в него серьезно?..