Вердикт (= Сбежавшее жюри) - Джон Гришем

- Да, мистер Истер?

- Вы хотите сказать, что завтра мы весь день должны будем просидеть взаперти в мотеле?

- Боюсь, что да.

- Я не понимаю - почему?

Адвокаты, прервав свои совещания, уставились на Николаса. Это был редкий случай, чтобы присяжный вот так открыто говорил в зале суда.

- Потому что у нас есть целый ряд дел, которые, повторяю, не предполагают присутствия присяжных.

- О, это мне понятно. Но почему мы должны сидеть, как пришпиленные?

- А чем бы вы хотели заняться?

- У меня масса предложений на этот счет. Мы могли бы, к примеру, зафрахтовать морской катер и покататься по заливу, порыбачить, если будет охота.

- Я не могу, мистер Истер, просить налогоплательщиков штата оплатить подобное удовольствие.

- Я думал, что мы и есть налогоплательщики.

- Я вынужден ответить - нет, простите.

- Оставим в покое налогоплательщиков. Уверен, что все эти адвокаты не откажутся пустить шапку по кругу. Послушайте, попросите, чтобы они скинулись на тысячу долларов. Мы могли бы снять большой корабль и прекрасно провести время.

Хотя и Кейбл, и Pop отреагировали мгновенно, Pop успел вскочить и заговорить первым:

- Мы будем счастливы внести свою долю, Ваша честь.

- Замечательная идея, господин судья, - быстро и громко добавил Кейбл.

Харкин поднял руки, требуя внимания.

- Подождите, - сказал он. Потирая виски, судья рылся в памяти в поисках прецедента. Разумеется, он ничего там не нашел. Впрочем, не вспомнил он и такого закона или инструкции, которые запрещали бы подобную акцию. Никакого противоречия.

Лорин Дьюк тронула Николаса за плечо и что-то прошептала ему на ухо.

- Ну что ж, до сих пор мы ни с чем подобным не сталкивались. Похоже, этот случай подпадает под категорию, допускающую решение на усмотрение суда. Мистер Pop?

- Не вижу ничего предосудительного. Ваша честь. Каждая сторона платит половину. Никаких проблем.

- Мистер Кейбл?

- Я не знаю постановления или процедурного правила, которое запрещало бы подобную акцию, и согласен с мистером Рором. Если стороны поровну разделят бремя затрат, что в том дурного?

Николас снова поднял руку:

- Простите меня, Ваша честь. Мне сообщили, что часть присяжных предпочитает походить по магазинам в Новом Орлеане, чем кататься на пароходе по заливу.

Pop опять успел первым:

- Мы будем рады, Ваша честь, совместно оплатить им автобус и обед.

- Равно как и тем, кто отправится на морскую прогулку, - подхватил Кейбл. - И ужин тоже.

Глория Лейн прошла по ложе присяжных с блокнотом. Николас, Джерри Фернандес, Лонни Шейвер, Рикки Коулмен, Энджел Уиз и полковник Феррера записались на пароход. Остальные предпочли Французский квартал.

Включая видеозапись показаний Джекоба Вуда, обвинение представило десять свидетелей, на что ушло тринадцать дней. Дело получилось солидным, и присяжным предстояло теперь решать вопрос не о том, вредны ли действительно сигареты, а о том, не пора ли наказать тех, кто их производит.

Если бы жюри не подверглось изоляции, Pop вызвал бы еще минимум трех экспертов: одного - специалиста по психологии рекламы, другого - по веществам, вызывающим привыкание организма, и еще одного, который в подробностях мог описать, как инсектициды и пестициды проникают в табачный лист.

Но жюри было изолировано, и Pop понимал, что пора остановиться. Было совершенно очевидно, что нынешнее жюри необычное. Слепой присяжный. Чудак, занимающийся йогой вместо обеда. Уже две забастовки. Масса требований по самым разным поводам. Столовое серебро и фарфор. Пиво после работы за счет налогоплательщиков. Социальные общения и личные визиты. Судья Харкин с этими присяжными лишился сна.

Даже для Фитча, человека, сорвавшего работу большего количества жюри присяжных, чем кто бы то ни было в истории американской юриспруденции, нынешний состав жюри не был обычным. Фитч расставил привычные капканы и замешал, как обычно, побольше грязи. Его жульнические уловки проходили гладко и безболезненно. Пока всего лишь один пожар. Обошлось без переломанных костей. Но появление этой девушки, Марли, смешало все карты. С ее помощью он мог купить вердикт, убийственный оправдательный вердикт, который уничтожит Рора и отобьет охоту у полчищ алчных адвокатов кружить, словно стая стервятников, в ожидании падали.

В этом самом крупном до настоящего времени "табачном деле", в котором участвуют самые хищные акулы юриспруденции со своими миллионами, любимая крошка Марли преподнесет ему на блюдечке нужный вердикт. Фитч верил в это, и это постоянно занимало его мысли. Он все время думал о Марли, она даже снилась ему во сне.

Если бы не это, Фитч вообще не спал бы, ибо положение казалось тревожным: все благоприятствовало обвинению - это их суд, их судья, настроение присяжных складывалось в их пользу, эксперты были несравнимо более квалифицированными, чем те, которых он повидал за девять лет, что участвует в подобных процессах. Девять лет, восемь процессов, восемь оправдательных вердиктов. При всей своей ненависти к Рору Фитч вынужден был признать, что если есть адвокат, способный прижать табачные компании, так это он.

Победа над Рором в Билокси надолго воздвигла бы препятствие на пути вероятных будущих судебных преследований табакопроизводителей. Она надежно оградила бы их от следующих исков.

Подсчитывая вероятный расклад голосов присяжных, Фитч всегда начинал с Рикки Коулмен. Ее голос был у него в кармане, хотя она этого еще и не знала. Затем он прибавлял голос Лонни Шейвера. Потом - полковника Херреры. Получить голос Милли Дапри тоже было нетрудно. Эксперты по присяжным не сомневались, что Сильвия Тейлор-Тейтум органически не способна к состраданию, кроме того, она - курильщица. Однако его эксперты не знали, что она спит с Джерри Фернандесом. Джерри и Истер приятельствовали. Фитч предвидел, что эти трое - Сильвия, Джерри и Николас - проголосуют одинаково. Лорин Дьюк сидела рядом с Николасом, и можно было часто видеть, как они перешептываются во время заседаний Фитч полагал, что Лорин проголосует так же, как и Николас. А если так проголосует Лорин, то и Энджел Уиз последует ее примеру, поскольку они были единственными чернокожими женщинами в этом жюри, хотя разгадать, что на уме у самой Энджел Уиз, возможным не представлялось.

Никто не сомневался, что тон при обсуждениях задает Николас. Теперь, зная, что за плечами Истера два года юридического факультета, Фитч не сомневался, что тот поделился этой информацией с остальными присяжными.

Невозможно предсказать, как проголосует Херман Граймз. Но на него Фитч и не рассчитывал. Так же, как на Филипа Сейвелла. Фитч надеялся на миссис Глэдис Кард. Она пожилая, консервативная, и ее передернуло, когда Pop запросил около двадцати миллионов.

Итак, Фитч имел четыре голоса, с миссис Глэдис Кард, возможно, пять. С Херманом Граймзом неизвестно - орел или решка. Сейвелл - отрезанный ломоть, человек, так стремящийся к слиянию с природой, должен ненавидеть табачные компании. Оставались Истер и его команда из пяти человек. Для того чтобы вердикт оказался правомочным, необходимо не менее девяти голосов. На один голос меньше - и Харкину придется объявить, что присяжные не сумели прийти к однозначному решению. Это означало бы, что судебный процесс придется проводить заново, чего Фитчу в данном случае вовсе не хотелось бы.

Судебные аналитики и ученые, пристально следившие за ходом процесса, редко в чем соглашались друг с другом, но в одном они были почти единодушны: если оправдательный вердикт по делу "Пинекса" будет вынесен двенадцатью голосами, это охладит пыл других гипотетических истцов, а то и вовсе отобьет у них охоту вчинять иски табакопроизводителям вперед лет на десять.

Фитч намеревался добиться именно такого результата, чего бы это ни стоило.

В понедельник вечером в конторе Рора царило приподнятое настроение. Поскольку с вызовом свидетелей было покончено, напряжение спало. Многие потягивали в конференц-зале прекрасный шотландский виски. Pop жевал сыр и крекеры, запивая их минеральной водой.

Теперь мяч - на половине поля Кейбла. Пусть он со своими ребятами попотеет, натаскивая свидетелей и нумеруя документы. Рору нужно будет лишь реагировать на происходящее и задавать вопросы. Он уже десяток раз просмотрел все видеопоказания свидетелей защиты.

Джонатан Котлак, в чьи обязанности входило изучение настроений присяжных, тоже пил только воду. Они с Рором говорили о Хермане Граймзе. У обоих было ощущение, что он - их человек. Им казалось, что они могут рассчитывать также на Милли Дапри и Сейвелла, каким бы странным тот ни был. Херрера их беспокоил. Все трое чернокожих - Лонни, Энджел и Лорин - надежно занимали место на их корабле. В конце концов речь ведь шла о противостоянии маленького человека могущественной корпорации. Конечно же, черные граждане будут на стороне маленького человека. Они всегда так поступают.