История Халифата. Том 2. Эпоха великих завоеваний, 633—656 - Олег Большаков

Поразительно, что во всей Албании Салман не встретил серьезного сопротивления. Можно допустить, что арабские источники не сохранили воспоминания об этом, но и у Каланкатуаци нет упоминаний о сражениях с арабами. Сама решимость Салмана предпринять дальний поход после завоевания Албании говорит о том, что его войско не понесло заметных потерь. Объяснить это можно только тем, что для мелких княжеств, на которые была раздроблена Албания, четырех-шеститысячное войско Салмана было неодолимой силой.

Конечной целью похода, скорее всего, был Дербент, последний пункт Сасанидской империи, еще не завоеванный арабами. Это было важнейшее звено оборонительных сооружений, прикрывавших закавказские владения Сасанидов от вторжений кочевников с севера. Здесь узкая двух-трехкилометровая прибрежная полоса, по которой проходила главная дорога из прикаспийских степей в Закавказье, была перекрыта в середине VI в. сначала одной каменной стеной, высотой до 12 м, потом параллельно ей на расстоянии 200 — 400 метров — второй, которые тянулись от собственно крепости, расположенной на последнем отроге гор, заходя далеко в море. В предгорной части, где находились основные ворота, располагались жилые кварталы, но большая часть пространства между стенами была свободна от застройки (рис. 15).

Рис. 15. План Дербента VI–VII вв. (27 KB)

В другую сторону от крепости по горам на десятки километров от башни к башне тянулась еще одна стена, не позволявшая обойти Дербент с нагорной стороны [+87]. Недаром эту крепость персы называли Дар банд — "замок", а арабы стали называть Баб ал-Абваб ("ворота ворот", т. е. "главные ворота" (рис. 16, 17).

Рис. 16. Дербент. Ворота Кала-Капа, вид изнутри

Рис. 17. Вид с цитадели Дербента

Сасаниды держали в Дербенте большой гарнизон, но неизвестно, что стало с ним после завоевания арабами Азербайджана. Во всяком случае, Салман занял Дербент без особого сопротивления [+88].

Легкий успех вскружил голову Салману. Дав своим воинам три дня отдыха, он повел их еще дальше — в глубь хазарских владений. Три-четыре перехода до Тарки (Семендера) [+89] были также пройдены беспрепятственно. Мы не знаем, задержался ли он в этом одном из крупнейших городов Хазарии, во всяком случае, к тому времени, когда арабское войско совершило еще один переход переправилось через Сулак ("река Баланджара") [+90], хазарский хакан успел собрать войско.

Неожидаемое столкновение с превосходящими силами противника оказались роковым для арабов — потеряв своего командующего (и с ним погиб и его брат Абдаррахман), они искали спасения в бегстве, но хазары перерезали путь к отступлению. Из четырехтысячного войска спаслись лишь единицы [+91]. Дербент достался хазарам, а албанские княжества вновь обрели независимость. Хузайфе б. ал-Йаману, назначенному Усманом наместником кавказского пограничья (carp Армйнийа), пришлось снова совершать поход на Барда'а [+92].

Хабиб возвратился в Сирию, уводя с собой более полутора тысяч заложников из лучших армянских семей. Не избежала этой участи и семья Мушега Мамиконяна, первым явившегося к Хабибу засвидетельствовать свою покорность. Уехал в Дамаск и Теодорос Рштуни, скончавшийся по дороге [+93]. Кем он был: почетным пленником или эмигрантом, скрывавшимся от ненависти земляков, которые не могли простить ему союз с арабами, — вероятно и то и другое; армянские источники молчат об этом, а арабские просто не удостоили этого деятеля своим вниманием.

КОНЕЦ САСАНИДСКОЙ ДЕРЖАВЫ

Рис. 18. Северо-Восточный Иран (73 KB)

После завоевания Азербайджана на севере и прорыва в сторону Фарса на юге арабы натолкнулись на упорное сопротивление с одной стороны в районе Сабура — Шираза — Истахра, с другой — в районе Хамадана — Рейя.

Арабы прорвались в этот район по инерции нихавендской победы, но не могли надежно закрепиться: как только основная армия уходила в Куфу, то один, то другой город восставал, и их приходилось завоевывать снова. Возможно, некоторые сообщения о походах на Рейй и Исфахан сдублированы в процессе компиляций, но несомненно, что окончательное присоединение этих городов произошло только в начале правления Усмана в 645 или 646 г. [+94].

Наместник Куфы, Са'д б. Абу Ваккас, непосредственного участия в походах не принимал, предпочитая блеску воинской славы блеск драгоценного металла, собираемого в личную сокровищницу в спокойной резиденции. Хотя с конца правления Умара финансовое и военно-административное ведомства часто разделялись, это не мешало наместнику вольно распоряжаться казной. Грешил, видимо, этим и Са'д, взявший деньги из казны в долг и не пожелавший их возвратить. Казначеем же был Абдаллах б. Мас'уд, человек из старой гвардии ислама, который не пожелал спустить амиру посягательство на общинное достояние. Он неотступно требовал возвращения долга.

Между ними произошла серьезная ссора, вызвавшая раскол среди куфийцев. В то время казна в сознании мусульман еще не превратилась в царскую сокровищницу, а оставалась мал ал-муслимин ("имуществом мусульман) и они принимали покушения на нее близко к сердцу, поэтому многие встали на сторону казначея, но нашлись защитники и у задолжавшего амира.

Халиф разгневался на обоих виновников раскола куфийцев, но все же Абдаллаха оставил на его посту, а Са'да заставил вернуть взятые деньги и сместил, заменив его ал-Валидом б. Укбой, своим троюродным племянником из того же рода Умаййи, который удовлетворил всех куфийцев своей щедростью и открытостью в буквальном смысле слова: дверь его резиденции не закрывалась, и любой мог войти в нее [+95]. О других сторонах его деятельности как правителя ничего не известно, можно лишь сказать, что воинственным рвением он не отличался.

Интенсивные военные действия в это время велись только на южном фланге восточной границы Халифата, в Фарсе, хотя и без особого успеха. Одни и те же города приходилось завоевывать несколько раз. Упорство сопротивления можно объяснить как богатством и населенностью, этой провинции, колыбели Сасанидской державы, так и присутствием здесь Йездигерда III, хотя его авторитет после всех поражений был невелик.

В 25/645-46 г. Усман б. Абу-л-Ас, командовавший авангардом армии Абу Мусы ал-Аш'ари, занял Сабур и заключил мирный договор с хирбедом, по которому Сабур и Каэерун обязаны были выплачивать 3300 тыс. дирхемов в год [+96]. Договор был нарушен сразу же: жители одной из крепостей Казеруна убили двух мусульманских всадников и тайно похоронили в саду. Истина все же выявилась, и селение было жестоко наказано: все мужчины перебиты, а женщины и дети уведены в рабство [+97]. Тем не менее, после ухода арабских войск этот район отложился, и его пришлось вновь завоевывать на следующий год.

В 27/647-48 г. арабы продвинулись еще дальше на восток, до Дерабджерда, правитель которого обязался уплатить 2200 тыс. дирхемов [+98].

Продвигаясь все дальше, арабы оставляли за собой не вполне освоенные и покорившиеся районы. Восстания иногда вспыхивали в далеком, казалось бы, тылу. В 28/649 г. (на четвертом году правления ал-Аш'ари) [+99] восстали курды Лура и жители Идаджа. Регулярные войска находились в это время в Фарсе, поэтому Абу Мусе пришлось набирать и экипировать добровольцев. И здесь произошел казус, стоивший ему поста наместника: у Абу Мусы то ли не оказалось средств обеспечить отряд верховыми животными, то ли он решил приберечь деньги, во всяком случае, он стал расписывать воинам отряда особые заслуги пешего похода в войне за веру и вроде бы убедил их. Но когда в день, назначенный для выступления, из ворот резиденции наместника вышли 40 мулов, груженных багажом Абу Мусы, то возмущенные его лицемерием добровольцы схватили мулов за уздечки и остановили их с криком: "Вези нас на этих "заслугах", а сам прельстись пешим походом, каким прельщал нас!"

Поход сорвался. Возмущенные басрийцы послали делегацию к халифу с требованием сместить Абу Мусу, обвиняли его в том, что он возвеличивает сородичей, возрождает дух джахилии и пренебрегает делами Басры. Усман сместил Абу Мусу и взамен назначил двадцатипятилетнего Абдаллаха б. Амира б. Курайза, своего племянника по линии матери и в то же время дальнего родственника Мухаммада (отец Абдаллаха был сыном дочери Абдалмутталиба, т. е, двоюродным братом Мухаммада по женской лииии) [+100].

Пусть не покажутся слишком назойливыми генеалогические указания — родство играло большую роль, и многое в политической жизни Халифата объясняется родственными отношениями.