Князь грязи - Елена Прокофьева

Уже в другом, разумеется, но опять-таки в светлом! Совсем ненормальный, что ли?

- Что случилось с Андреем? - спросил он глухим голосом.

- Его убили.

- Это я понял уже, но почему, что случилось?

Я вкратце поведал ему все, что знал.

- Да... Теперь я понимаю. Но голову... Зачем?

- Не я это придумал. И не Кривой...

Пытаюсь еще оправдать своего патрона!

Венечка долго молчал. Сидел, опустив голову, и смотрел в одну точку.

- Это значит, теперь я должен?

- Теперь вы.

- А если я откажусь?

Теперь уже я молчал и ничего не отвечал ему. Он сам все понимает... Надеется, конечно, что ему позволят остаться жить, да и то - надеется потому только, что надежда, как известно, последнее, что покидает душу человека. Не могу я дать ему надежду!

- Да, грустно умирать в восемнадцать лет...

Я даже вздрогнул - ведь это мои слова! - и холодная волна пробежала по позвоночнику.

- мы придумаем чего-нибудь, - сказал я с усилием.

- Сабнэка вам придется убить, тут уж ничего не поделаешь, но потом... Есть у меня одна мысль.

Венечка сидел по-прежнему глядя в землю, но я чувствовал, что он слушает меня очень внимательно.

- Вряд ли получится, конечно, но ведь стоит попробовать.

- Пожалуй, стоит все попробовать, мне терять нечего.

Он посмотрел на меня и улыбнулся.

- Как тебя зовут-то, Мелкий?

Я несколько опешил.

- Как тебя на самом деле зовут? Ведь есть у тебя имя какое-нибудь человеческое, или как?

- Се... Сергей...

- Ну, вот, так что у тебя за мысль, Сережа?

Я не могу допустить, чтобы его убили! Честное слово, не могу... Может быть, крысеныш подвальный Мелкий и мог бы...

Поймете ли вы, что это значит - имя? Вот всегда говорят человек делает себе имя, а не оно его. Но человек всегда ведет себя в соответствии со своим именем. Можете ли вы себе представить, что Хряка, к примеру, зовут на самом деле Валентином Викторовичем? Придет ли вам в голову так его назвать? Не думаю, разве что в суде его так назовут. И вот, когда его так назовут, то и станет он жалким, бесполезным, гнилым человечишком. Подонком общества. А Хряк - это авторитет! Хряк - это сила! Надеюсь, вы понимаете, что я хочу сказать? Надеюсь, вы понимаете, что крысеныш Мелкий и мальчик Сережа - это совсем разные люди. Совсем!

Только вот кто я из этих двоих? Вопрос остается нерешенным. Как я сам буду называть себя всю оставшуюся жизнь?

Мелким или Сергеем Анатольевичем Лебедевым? Мне надо решить это прямо сейчас!

- Кривому нельзя допускать, чтобы убийца Сабнэка остался жить, - сказал я. -Из того места, откуда вы должны будете стрелять, вам никуда не убежать. Поймают. Спрятаться в другом месте вы тоже не сможете - негде там больше спрятаться. Так что единственное, что мы можем сделать, так это чтобы вы, с громким индейским воплем, выскочили прямо туда... ну, туда, где все сидеть будут! Застрелили Сабнэка, а потом, пока они еще не опомнятся, сразу бежали бы туда, куда я вам скажу. есть у меня несколько мест под землей, где вас никогда не найдут. Только вам надо будет как следует дорогу запомнить, как туда добраться.

- Дорогу запомнить?! Там, внизу?!

- Ну, я же запомнил...

Против этого аргумента возразить было нечего.

- К тому же речь о вашей жизни идет.

- Стрелочки начертить можно, - размышлял Венечка.

- Ага, вот по этим стрелочкам они вас и найдут быстро!

- Да, действительно... Что-то я тупею не по дням, а по часам...

- Придется вам запомнить количество поворотов и всякие характерные особенности.

Венечка посмотрел на меня с тоской.

- Ты мне покажешь все?

- Конечно... Сначала вы с Кривым поговорите, а потом уж я вас водить буду. Только это... Вы бы из одежды что-нибудь похуже выбрали. Темное что-нибудь желательно...

Венечку мое предложение весьма позабавило.

- Знаешь, Сереженька, я как-то не предполагал никогда, что мне предстоят частые и длительные прогулки по канализации. И соответствующим прикидом не обзавелся... К тому же, вполне может статься, что мне никакие прикиды больше не пригодятся. Разве что белые тапочки. Так что имеет ли смысл их беречь?!

Я подумал, что вряд ли Венечку станут сбрасывать в коллектор в белых тапочках - разве что по личной просьбе влюбленной Рыбки - но, разумеется, не сказал ему об этом.

История повторилась.

Я отвел сэра Ланселота к Кривому, где тот посвятил его в детали предстоящей операции - как до того господина Крушинского. Единственно Венечка был в основном в курсе дела, и разговор у них получился значительно более короткий.

Зато потом! Пришлось нам с Венеамином Юзефовичем полазить!

Тайное место, о котором я ему говорил, было тем самым знаменитым заброшенным депо, с которым у меня столько связано!.. Столько глупостей. раз уж я там умудрился потеряться, так там кто угодно потеряется, да и не полезет туда никто, в здравом рассудке, разумеется.

Сам путь под землей был невероятно длинным и извилистым, если бы в былые времена я не изучил его так хорошо, то, может быть, и сейчас заблудился бы. А Венечка был просто в отчаянии!

- Я не смогу запомнить! Умру, но не смогу!

- Точно умрешь, если не сможешь, - сказал я загробным голосом.

Мы посмотрели друг другу в глаза и Венечка сказал:

- Ну, давай еще раз... С самого начала. только теперь я тебя поведу, хорошо?

- Хорошо! - простонал я.

Куда он меня только не заводил!

Честно говоря, я тоже начал впадать в отчаяние. Более неприспособленного к жизни человека, чем Вениамин Юзефович лещинский мне видеть никогда не приходилось!

Он абсолютно не умел ориентироваться в пространстве!

Он не запоминал особых примет и поворотов!

Его фатально тянуло в опасные места!

Если б я действительно доверился ему, как провожатому, мы давно задохнулись бы, провалились бы, утонули бы...

Мы прошли этим путем не один... И не два... И не три раза! Когда я мог уже пройти там с завязанными глазами, когда у меня выработался уже условный рефлекс, Венечка наконец произнес неуверенно:

- Кажется, я уже начинаю запоминать.

- Только начинаешь?

Наверное, мой голос был страшен! Ну, еще бы! мы не меньше суток уже ползаем по одному и тому же месту, почти не отдыхая и не жрамши! Мало того, Кривой еще может хватиться... Господи, за что мне это все?

- Может, еще раз? - спросил Венечка. -Последний?

- А может, нам съесть чего-нибудь?

- Здесь есть палатки поблизости?!

- Нет... Но здесь неподалеку овощной склад... Там можно чего-нибудь...

Венечка не дал мне договорить:

- Знаешь, что, ты иди, поешь, если хочешь, а я - переживу!

- Да, ладно, я тоже переживу.

Чем ему овощной склад не угодил? Я же не в помойку ему лезть предлагаю?

И мы прошли еще один раз. После чего у нас едва достало сил выбраться на поверхность.