Письма от женщин, которые любят слишком сильно - Робин Норвуд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С другой стороны, один очень важный аспект исцеления, с которым психотерапевт может справиться лучше, чем спонсор, заключается в том, чтобы помочь пациенту разобраться со сложными семейными проблемами из прошлого. На мой взгляд, психотерапевты могут принести огромнейшую пользу в лечении всей семьи в целом, помогая ее членам разобраться в тех ролях, которые они выбрали и стали играть, чтобы справиться с зависимостью, и проанализировать, каким образом эти роли способствовали усугублению зависимости. Семейная психотерапия помогает членам семьи пересмотреть свое поведение, чтобы ускорить собственное индивидуальное исцеление, а также исцеление всей семьи в целом. Эффективные семейные сеансы помогают избавиться от привычки обвинять друг друга и способствуют самопознанию и признанию личной ответственности за свои решения и поступки.
Вот уже несколько лет многие специалисты, больницы и клиники, работающие с алкоголиками и наркоманами, используют такой семейный подход и рекомендуют своим пациентам параллельно участвовать в программах «Двенадцать шагов». Тот же самый подход используется в лечении других видов зависимости, включая компульсивное переедание, а с недавних пор и зависимость от секса. Но зависимость от отношений пока не признают столь же серьезным заболеванием. Возможно, виной тому величайшая потребность нашего общества романтизировать зависимые отношения даже в их самых деструктивных проявлениях.
Если не принимать во внимание стационарные и амбулаторные программы лечения, считающие зависимость и созависимость одинаково серьезными заболеваниями, зависимость от отношений редко принимают всерьез, считая ее проявления обыкновенными неудачными решениями, которые человек принимал в личной жизни. Однако пара глупых решений, принятых в личной жизни – это одно, а очень серьезное заболевание, называющееся зависимостью от отношений – совсем другое. Много лет назад, когда марихуана, а затем и кокаин впервые получили широкое распространение, большинство врачей и психологов считало, что эти психоактивные средства не вызывают привыкания. Лишь спустя несколько лет, когда те, кто употреблял эти препараты, поняли, что не в силах самостоятельно прекратить их употребление, специалисты начали признавать, что у некоторых людей эти вещества действительно вызывают привыкание. Точно так же понятие зависимости от отношений еще не знакомо многим людям, и сам этот термин не ассоциируется с тяжелым заболеванием ни у кого, кроме тех, кто глубоко понимает истинную природу зависимости.
Мой опыт показывает, что никто по-настоящему не исцеляется от зависимости от отношений исключительно с помощью психотерапии, как не исцеляются и от любой другой зависимости, используя лишь это средство. Человек может на некоторое время прекратить навязчивое поведение, но, как правило, впоследствии это поведение не просто возобновляется, но и становится еще более разрушительным, если только человек не отказывается от своеволия и не сосредотачивается на духовных аспектах исцеления.
Письмо Мэри Эллен, приведенное далее, ярко иллюстрирует все сказанное выше. Она обратилась к психотерапевту из-за душевных мук и страданий, вызванных ее зависимостью от отношений (тогда еще недиагностированной). Так как навязчивая природа ее поведения еще не была установлена, не говоря уже о лечении, все усилия Мэри Эллен, как и попытки психотерапевта помочь ей, так и не привели к улучшению ее состояния. Более того, ей становится хуже.
Уважаемая г-жа Норвуд!
Вот уже девять лет, как я ушла от мужа-алкоголика. Последние три года я прохожу психотерапию у женщины с докторской степенью по психологии. Я начала ходить к ней после резкого разрыва отношений с другим мужчиной, который тоже был алкоголиком.
И в браке, и в этих отношениях меня охватывало чувство отчаяния, и я испытывала потребность постоянно звонить своему мужчине, о чем вы писали в первой главе своей книги.
Все эти годы мне казалось, что я могла бы вернуться к бывшему мужу… что он все еще любит меня, но не может перебороть себя ради меня и наших детей, потому что он болен. Я так и не смогла забыть его. Каждый раз, встречаясь с ним (он живет в Калифорнии, а я – в Орегоне), я спала с ним, и мне всегда казалось, что, если я покажу ему, насколько сильно я его люблю, он изменится.
В мае я назначила ему «свидание», так как собиралась в Калифорнию по делам. К тому моменту мы не виделись два года. У меня уже несколько лет не было никаких отношений с другими мужчинами, и встреча с ним казалась ответом на все мои молитвы. Да, он все еще продолжал пить и не сделал ничего, чтобы улучшить свою жизнь, но он оставался тем самым мужчиной, который окружил меня любовью и вниманием. Короче говоря, мы снова начали встречаться и все лето ездили друг к другу в гости. Мы говорили о том, чтобы он вернулся в Орегон и начал все заново, но в августе, когда я была с ним, у него случился сердечный приступ.
Три недели он провел в больнице. Ему было очень, очень плохо. У него серьезные проблемы с сердцем, и вдобавок ко всему развилась пневмония, а еще он три дня провел в белой горячке, вызванной резким отказом от алкоголя.
Я поговорила с его врачом и описала ситуацию. Врач побеседовал со мной и с двумя его братьями (оба – бывшие алкоголики) и сказал, что у Майкла нет шансов поправиться, если он останется в Калифорнии на своей нынешней работе. Он работал швейцаром в крупной гостинице, и ему часто приходилось носить тяжелые чемоданы. Кроме того, он много пил и курил. Когда его выписали, он отправился со мной в Орегон. Врач предупреждал меня о том, что я беру на
