Весь мир на блюдечке сметаны - Виталий Бодров

Ну да не беда, если в Краснореченске она побывала, найти я ее сумею, богатырь гребешок захватить озаботился, а на нем волосы остались. Для поиска лучше и не бывает.

Ищущий Ветер чары сии называются, и справить их проще простого. Нужны ночь, перекресток, несколько волос и Баба-яга. Или ведун, если таковой нет.

— Это не он, — вздохнул Хреногор. — Но барона надо навестить, вдруг присоветует что.

— Я б на вашем месте от него подальше держался, — не одобрил тощий. — Если не имеешь самое малое семь колен благородных предков, даже говорить не будет.

— Со мной, — негромко, но внушительно сказал Хреногор, — пока еще никто разговаривать не отказывался. И мне очень интересно было бы посмотреть на человека, который станет первым. В глаза там посмотреть, и все такое.

Увлекшись беседой, не заметили, как исчез из трактира наш попутчик. Впрочем, беда невелика, разве что спасибо не сказали. Дела у дядьки свои, может, дома ждут, может, еще где. Удачи ему в делах, хороший человек попался, душевный.

— Ладно, мне пора, — сказал тощий, поднимаясь из-за стола и вкладывая медяки в руку подскочившего служки. — Если что, спрашивайте Томека у хозяина этого трактира, он подскажет, где найти.

— Непременно, — махнул ему рукой Хреногор.

Толстяк с тем, что в плаще, горячо о чем-то спорили, им было не до нас. Богатырь явственно загрустил по своей невесте, глядя в пивную кружку и подперев щеку рукой.

— Дядька добрый, сколько комнату снять стоит? — поинтересовался я у трактирщика, собирающего с нашего стола кружки. Тот глаза от удивления выпучил.

— Дядька хороший, да где ж ты сейчас место сыщешь, накануне матча? Все постоялые дворы, трактиры, даже таверна в порту, и та под завязку, хотя в ней я бы никому останавливаться не советовал, ограбят непременно, а то еще и убьют, порт место не для добрых людей… Позавчера уже во всем городе местечка не сыскать было, а уж сегодня! Труднее, наверное, только билет на игру достать.

— А в конюшне? — уныло спросил я, уже зная ответ. Хозяин помотал головой.

— Не вы одни такие умные. Все подсобки битком, кроме кладовки и кухни, но туда, уж извиняйте, ни один постоялец нос не сунет, пока я жив.

— Хреногор! Эй, ты спишь, что ли? Очнись, нам надо ночлег искать.

— А здесь? — Богатырь прослушал весь мой разговор с трактирщиком, поглощенный печальными думами. — Хоть на сеновале?

— Везде битком, а на сеновале вообще стоя спят в три ряда. Пойдем, я тебе говорю, пока еще двери не позакрывали.

— А что, могут? — удивился богатырь.

— Закроют непременно, трактирщикам тоже спать надо, а завтра Игра. Ты что, не слушал, что люди нам рассказывали?

— Слушал, — не признался Хреногор. — Только не все, они ж друг друга то и дело перебивали. Ладно, пошли отсюда. Трактирщик, сколько с нас?

— Два серебряных баблона, — равнодушно произнес хозяин.

— Ого! А чего так много?

— За того приятеля, с кем пришли, с вас счет?

— Ну да, я ему пиво выставил.

— Другой приятель, в плаще — вам счет?

— Э нет, этого впервые тут увидели, никакой он нам не приятель.

— Пил-то с вами, а ушел, не расплатившись. А выпил прилично, из вашей компании больше всех. По указу дядьки гэна за ушедшего без расплаты платят собутыльники. Сами деньги достанете или мне стражу кликнуть?

— Достанем, — хмуро сказал я, останавливая мгновенно вскипевшего богатыря. — Только нечестно это. Неправильно. Ты нас тут раньше видел? Не видел. А эти парни сюда, уверен, чуть не каждый вечер заглядывают. Стало быть, за наших друзей принять ты их не мог. Проворонил, а теперь за наш счет отыграться решил?

Трактирщик сконфуженно молчал.

— Стража твою сторону примет, по-другому и быть не может. Так что забирай свои деньги — и мое проклятие вместе с ними.

— Так его, ведун! — алчно хрустнул пальцами Хреногор, разминая руки. — Чтоб честных людей не обманывал! Ишь три шкуры драть вздумал, сволота запечная!

— Ведун? — В голосе трактирщика послышалась паника. — Это который как Баба-яга, только мужик?

— Он самый, — хищно ухмыльнулся я.

— Э-э-э… пожалуй, не надо денег. Все за счет заведения. Простите, дядьки уважаемые, Косяк зловонный попутал. Да в канун Серебряного Кота, грех-то какой! Если желаете, можете на дворе коней оставить, присмотрю за ними. По нашим улицам пешком сподручнее.

— Ладно, чего уж там, — махнул рукой Хреногор. Богатыри, они отходчивые. Если сразу голову не оторвал — простит и забудет. Да и если оторвал, разница невелика.

Прохожих на улице почти не было, люди старались лечь спать пораньше, чтоб хватило сил на завтрашний день. Но иные все же не торопились, у них-то мы и узнавали, где находятся постоялые дворы и трактиры. К сожалению, трактирщик оказался прав — свободных комнат не было нигде, и даже на сеновалах и в конюшнях нам не позволяли остаться. Усталые, мы наконец повалились прямо на землю на заросшем травой пустыре.

Я порядком загрустил. Нет, мы можем, как бродяжки, и на улице переночевать, ничего страшного, ночи теплые, но уж больно хотелось понежиться на кровати, пусть и без мягкой перины, зато с подушкой и одеялом.

Потом я вспомнил, какие клопы бывают на постоялых дворах, и передумал. До той самой минуты, пока память не подсказала, что у меня достаточно мор-травки, чтобы выгнать прочь всех клопов этого города. Кстати, в другой день я непременно получил бы за эту услугу у любого трактирщика неплохую скидку, но сегодня мест не было вообще.

— Видно, придется ночевать на улице, дядька Совран, — прогудел Хреногор. — Или побуянить как следует, тогда в темнице переночуем.

— В канун Дня Серебряного Кота любое преступление карается втрое против обычного, — напомнил я. — А нам еще твою невесту спасать.

Богатырь сразу притих.

— Знаешь что, — меня вдруг осенило. — У меня же печка есть. Чай, на печи-то удобней сидеть, как полагаешь?

Хреногор ответил непонимающим взглядом. Я пошарил в мешке, вытащил печку. Внутри она махонькая, словно игрушечная, а как вытащишь, сразу свой размер набирает. Едва руку отдернуть успел, чуть не покалечился.

Печку топить — это всяк умеет. Дрова у меня тоже нашлись, так что совсем скоро в печную заслонку с шипением и треском бился огонь.

— Почти как дома, — вздохнул Хреногор. — Только крыши нет. Но так даже лучше, можно на звезды смотреть. В городах они тусклые, то ли дело в степи, в дозоре. Но все равно это звезды…

Я с изумлением посмотрел на богатыря. Надо же, даже такому вот дуболому чувство прекрасного не чуждо. Да, я давно понял уже, что Хреногор не так прост, как кажется, и все равно каждый раз удивляюсь.