Жилой комплекс «Курицын» - Дмитрий Петров

С этими словами Филипп передал свой телефон Варваре, показав жестом, что потом это должны увидеть все присутствующие. Сам он занял удобное место, чтобы хорошо видеть Ямова.

– О боже! – вскрикнула Варвара, и всех охватило любопытство.

Через минуту эти снимки облетели весь офис. Огромный зал, торжественная обстановка. В свете софитов Автоном Викторинович Ямов в смокинге и при бабочке. Он то восседал в президиуме, то с букетами, конвертами, пакетами и прочими праздничными атрибутами тёрся вокруг длинноногих красавиц. Иногда его руки бесстыдно касались упругих талий.

– То, чем я занимаюсь во внерабочее время, вас не касается, – ответил Ямов на нетерпеливые взгляды сослуживцев.

– Нас всё касается! – прикрикнул Филипп. – А что ты ёрзаешь? Ведь ты бы так не ёрзал, если б это были Ломоносовские чтения!

– Это зависть? – спросил Ямов с превосходством.

– Филипп Самуилович, в самом деле, это же личное… – заступилась за Ямова Надежда.

– А вы представьте себе, – перебил её Филипп, – что у вас есть дочь (а она у вас есть!). Хотели бы вы, чтоб она в нижнем белье дефилировала перед Ямовым, а он бы решал, достаточно ли она хороша?

– Фу, нет! – Лицо Тарасовой исказилось от отвращения.

– То-то же! – торжествовал Филипп, вознеся палец к потолку. – Проверить, не присмотрел ли там себе Ямов несчастную девушку. Надо её спасать.

– Рыцарь хренов, – процедил Ямов.

Дискуссию прервала тихонько отворившаяся дверь. В кабинет вошла скромная, как монашка, девушка в платочке поверх рыжих волос. Кто бы узнал под тёмными очками вчерашнюю строптивую мадам?

Филиппу, Варваре и Надежде, хоть им это и не понравилось, пришлось покинуть помещение. Остались Саша Попов, Алиса Захарченко-Агуардиенте и Автоном Ямов. Последний – по личной просьбе дамы. Саша не возражал – ему так было даже выгодней.

Перебив Ямова, который выступил с пространной преамбулой на тему джентльменства в бизнесе, Саша озвучил Алисе простые условия, как второклассникам диктуют задачку по математике:

– Я дам тебе пятьсот тысяч долларов сразу. Ещё сто пятьдесят после окончания стройки. Остальное отдаст Ямов. Курс сегодня пятьдесят восемь, это значит как раз двадцать миллионов рублей.

Казалось, от этого расклада внутри Алисы сломался маленький калькулятор.

– Как? Разве Автоном Викторинович не говорил, что он украл эти деньги? – Саша изобразил удивление. – Про суд, про фирму своего брата – не рассказывал? Это же очень интересно! Но ничего страшного, я скину на почту судебное решение.

Алиса смотрела на Ямова, как Кибальчиш на Плохиша.

– Да, – промолвил Ямов с достоинством, – я спас эти деньги. Я сделал это, выполняя волю Игоря Владимировича, царствие ему небесное.

Саша стряхнул с ушей воображаемую лапшу и подытожил:

– Спас и спасибо. Теперь отдай. Ты же джентльмен? Юрист подготовит документы к завтрашнему дню.

Вожделенный миллион был практически в кармане у Алисы, но она почему-то медлила, мялась и, наконец, решилась спросить:

– Но ведь земельный участок тоже сколько-то стоил? – Она тщательно подбирала тон, понимая, что здесь ей светит разве только что-то выпросить, но никак не вытребовать.

«Кто же ей это подсказал? – подумал Саша и посмотрел на беспечного Ямова. – Вот почему она решила говорить при нём».

– Может, и стоил, – ответил Саша вслух, – но мне-то он не останется, а равномерно распределится между дольщиками.

Алиса, поглядывая на Ямова, стала сбивчиво мямлить какие-то доводы.

– Сколько? – спросил Саша, устав.

– По рыночной стоимости примерно двадцать миллионов рублей…

– Десять, – отрезал Саша, – после окончания стройки.

Алиса прикусила губу. Ямов проворно подскочил к ней и что-то жадно зашептал, чуть не облизывая ухо.

– Мы можем посовещаться с Автономом Викториновичем? – спросила Алиса застенчиво.

– Да, конечно, – сказал Саша и указал на дверь.

Почему Саша думал, что вопрос с миллионом решится за несколько минут? Всё только начиналось. Алиса и Ямов вернулись, и концепция поменялась.

– А можно нам поступить наоборот? – начала Алиса. – Вы берёте себе всё, что осталось от тех денег, а мне останется фирма и дом.

Саше даже не пришлось произносить «зачем?». Этот вопрос проступил крупными буквами на его лице. Видя его недоумение, Алиса уклончиво вздохнула, дескать, вот так вот.

– Тебе зачем этот геморрой? – наконец спросил Саша. – Дом надо достраивать, сдавать, потом квартиры передавать, потом гарантию нести…

– И именно поэтому мы с Алисой Владимировной хотим предложить тебе остаться директором! – радостно объявил Ямов.

– Мы? – хором спросили одинаково ошалевшие Саша и Алиса. Ямов покраснел до треска в волосах, как в девятом классе, играя в бутылочку, но быстро нашёлся и сымитировал внезапный приступ кашля. Пока он исполнял этот номер, у Саши появилось время подумать.

– Лично мне это даже выгодней по деньгам, – заключил Саша, обращаясь только к Алисе, – но тебе-то какая радость? Я ведь если и соглашусь, то только на своих условиях.

– Просто мы когда оценивали участок, у нас получалось немного больше… – начала Алиса.

– Опять «мы»? – заметил Саша. – Это будет моё первое условие: никакого Ямова! Он сделал всё, чтобы погубить эту стройку.

– Что конкретно? – закричал Ямов.

– Никогда не отвечай Ямову на этот вопрос. – Саша снова обратился к Алисе. – Он кричит «что конкретно», когда загнан в угол. Если станешь с ним спорить – начнёшь плясать под его дудку. Я в такие моменты отвечаю, что не общаюсь с убийцами и ворами. А Фил просто на хрен шлёт.

– Мне Автоном Викторинович только на первых порах будет помогать, – оправдывалась Алиса.

Саша поднял со стола несколько скреплённых листов.

– Автоном Викторинович получал корреспонденцию застройщика на свой адрес и гадил. Вот письмо от некоего А. В. Дурнопьяна, который просит нас решить вопрос с громким круглосуточным лаем на строительном объекте. А вот письмо, которое отправил в ответ… Я не знаю, как его после этого называть, кто. «Уважаемый господин Дартаньян! Собака проинструктирована о недопустимости лая в нерабочее время. Всего хорошего, идите на хрен!». И ведь не поленился по почте заказным письмом отправить. Мы теперь расхлёбываем, – подытожил Саша.

– Есть хоть что-то, в чём у тебя не виноват Автоном Викторинович? – спросил Ямов.

– Ты не виноват только в своих имени и отчестве, а теперь внимание! Второе условие – дом должен быть достроен, дольщики должны въехать.

Алиса кивнула.

– Третье условие, – продолжал Саша, глядя ей в глаза, – командовать парадом буду я. Мой коллектив, моя команда – до тех пор, пока последний дольщик не получит ключи. Ты не лезешь.

– Но ведь после сдачи дома мне нужно будет во всё вникать… – робко вставила Алиса. – Можно мне хотя бы присутствовать и наблюдать?

– Наблюдай, получай удовольствие, – разрешил Саша, рассудив, что в этом нет ничего