Культ - Константин Образцов

От предвкушения Карине хотелось жмуриться и мурлыкать, как кошке.

Выходной в пятницу был очень кстати. Для начала Карина отправилась в «В двух шагах» и вернулась оттуда с двумя большими увесистыми пакетами: овощи, специи, фрукты, мороженое, а главное – большая маринованная свиная лопатка и бутылка вина, самого дорогого, которое нашлось на полках. Разгрузила покупки, едва уместив все в старенький холодильник, и снова вышла из дома – на этот раз в «Корабел», на вещевой рынок. К ее новому образу требовалось достойное обрамление.

Вывеска одной из торговых секций сообщала: «СОБЛАЗН». Магазин элитного белья». На стеклянной двери были прилеплены рукописные объявления: «Скидки до 50 %» и «Распродажа прошлогодней коллекции – все по 100 рублей». С учетом того, сколько уже было потрачено в «Марине» и супермаркете, предложение выглядело очень заманчивым, можно сказать, соблазнительным.

Магазинчик был тесным, сплошь уставленным вешалками с таким количеством разноцветного кружева, что запестрило в глазах.

– Пожалуйста, скидочки у нас сегодня, на комплектики, на бюстье, на пеньюарчики, выбирайте, спрашивайте, – заговорила полная пожилая продавщица с волосами цвета лежалой соломы.

Карина набрала охапку вещей на тоненьких пластиковых вешалках и спряталась в примерочной – тесном закутке, прикрытом желтенькой занавеской. В итоге она решила остановиться на ярко-красных узких кружевных трусиках, таком же бюстгальтере – в цвет алого лака, и черном, полупрозрачном то ли халатике, то ли ночной рубашке – под цвет волос.

– Чулочки не желаете? Они тоже идут со скидочкой.

Карина взяла и чулочки.

На этот раз, возвращаясь, она заглянула в почтовый ящик. Кроме обычной бесплатной газеты и пары рекламных листовок там еще оказался конверт: большой, белый, плотный, свернутый пополам, который сразу распрямился в руках, когда Карина вытащила его из ящика. Странно: клапан плотно заклеен, ни адреса, ни имени не подписано. Карина повертела конверт в руках и оставила его на полочке в коридоре – посмотрит потом, сейчас не до этого.

В квартире было тепло и витали ароматы семейного счастья: обновок, косметики и маринада со специями. Вечерний автобус из Михайловска в Северосумск отъезжал в семь часов вечера; с учетом неспешной езды, остановок и дороги от автовокзала до Слободки прибытие А. Л. ожидалось никак не раньше девяти, но уже в половине седьмого все было готово: мясо ждало отправки в духовку, стол накрыт относительно белой чистой скатертью, найденной среди хозяйских пожитков, посуда расставлена, приборы разложены, бутылка вина почетным гостем возвышалась над парой тонких стеклянных стаканов, притворяющихся бокалами. В отчищенном от зеленых пятен медном подсвечнике торчала толстая белая свеча. Карина накрасилась, расчесалась и переоделась: красное кружевное белье кололось и неприятно саднило все еще чуть воспаленную после эпиляции кожу, черная полупрозрачная ткань пеньюара липла к попе. Она немного походила по квартире, стараясь привыкнуть к неудобству и дискомфорту, подумала, что неплохо подошли бы к ее наряду туфли на шпильках, за неимением оных попробовала надеть сапоги, посмотрела в зеркало, тут же сняла и решила, что останется босиком. Так даже лучше.

В начале восьмого зазвонил телефон.

– Я в автобусе, только что выехал, – раздался голос А. Л.

– Отлично! – обрадовалась Карина, искоса глянула в зеркало и улыбнулась своему отражению. – Как все прошло, удачно?

– Более чем! Есть очень интересные новости, приеду – обязательно все расскажу!

Карина снова заулыбалась. Стоило только пойти в верном направлении – и вот, уже результат. Слово «новости» вызвало какие-то быстрые ассоциации, и Карина вспомнила про конверт:

– Кстати, ты никакого письма не ждешь? Я в почтовом ящике нашла конверт, очень странный, без подписи. Подумала: может, тебе?

– Нет, вроде бы мне никаких писем не должно приходить, – ответил А. Л. – Посмотри, если хочешь: наверняка реклама какая-то.

– Ладно, – сказала Карина. – Приезжай скорее. Я тебя очень жду.

Она прикрыла глаза и слегка поцеловала телефонную трубку.

– Ну, тут все зависит от водителя, – заметил А. Л. – А он, судя по виду, к спешке не склонен.

– Так поторопи его, – и добавила, не удержавшись: – Тебя дома ожидает сюрприз.

– Да? Какой?

– Не скажу.

Она засмеялась и положила трубку. Времени до приезда А. Л. оставалось достаточно. Карина поставила мясо запекаться, прошла в коридор, взяла притаившийся на полке конверт, повертела его в руках, вернулась в комнату и открыла.

Глава 14

К кампании по уничтожению наглого историка Крупская приступила во вторник. В понедельник она была для этого слишком зла и пьяна: выпустив часть горького яда на подвернувшуюся под руку плаксу Лапкович, Светлана Николаевна вернулась в кабинет, посидела немного, переводя дух и допивая коньяк, потом добралась до своей одинокой, пустой квартиры в Заселье и легла спать. Для ведения боевых действия нужна свежая голова.

Зато на следующий день она с самого утра занялась Аркадием Леонидовичем вплотную. Сначала Крупская хотела пустить слух о том, что он гей. А подружка его – трансвестит. Черт побери, это было очень похоже на правду: кто еще, кроме типа с сомнительной сексуальной ориентацией, мог отвергнуть такую женщину, как она? Но потом решила, что это как-то дешево, да и не адекватно нанесенному ей оскорблению. Тут требовалось полное, совершенное и окончательное уничтожение, поэтому, согласно законам военной стратегии, Крупская села за компьютер и начала со сбора разведывательной информации. Давно пора было всерьез задаться вопросом, от которого она, как очарованная малолетняя дура – конечно, такой мужик, из Питера, кандидат, ученый, башка бритая! – отмахнулась и которому не придала значения. Что человек с таким послужным списком забыл в средней школе города Северосумска?

Тщательное изучение информации из открытых источников заняло у Крупской весь вечер и часть ночи вторника, но принесло только разочарование. Все было настолько четко и гладко, что даже не верилось. Наличие ученой степени – пожалуйста: ссылки на диссертацию, данные о дате защиты, составе комиссии, оппонентах и даже фрагмент рукописи, причем все это подтверждалось информацией с нескольких ресурсов. Опыт работы в университете – и тут без сучка без задоринки: в списках действующего преподавательского состава никакого Аркадия Леонидовича Майзеля уже не было, но Крупская открыла архив записей за прошлый год, и вот он, собственной персоной, поблескивает черепом с фотографии, под которой значится: «А. Л. Майзель, преподаватель кафедры истории Средних веков, доцент, к.и.н.». Светлана Николаевна не сдавалась: зашла в социальную сеть и принялась рыться там. Нашла несколько университетских групп и, хоть интересующей ее информации было мало, нашла-таки в разделе «Наши преподаватели» один похвальный отзыв об Аркадии Леонидовиче, написанный какой-то студенткой. Правда, датирован он был апрелем этого года, то есть в то время, когда историк уже почти распрощался со своим прежним местом работы, но все же служил подтверждением – работал, преподавал, вот, даже удостоился восторгов и благодарностей.

Под конец Крупская просто забила его фамилию, имя и отчество в строку поискового сайта и принялась методически просматривать все страницы: ни скандалов, ни домогательств к студенткам или студентам, ни служебных расследований, ни обвинений во взятках – ничего. Она проверила даже сайт Федеральной службы судебных приставов, но и там Аркадий Леонидович не значился среди должников или злостных алиментщиков. В довершение всего, словно в издевку, предупредительный до бестактности поисковик начал выдавать ей объявления контекстной рекламы с предложениями приобрести книгу: «А. Л. Майзель. Идеологические и политические противоречия восьмого крестового похода», купить за 348 рублей».

– Писатель, мать твою, – прошипела Крупская и, злобно щелкая мышкой, захлопнула все страницы.

Видимо, придется все-таки ограничиться слухами о гомосексуализме. Это мелко, но все же лучше, чем ничего. Впрочем, Светлана Николаевна не была бы самой собой, если бы легко мирилась с поражениями. В среду она нашла свободное время и притащила к себе в кабинет одиннадцатиклассника Севу. Парень он был, по мнению Крупской, никчемный, но зато превосходно разбирался в компьютерах и Интернете. Она усадила его перед собой и строго сказала:

– Сева, у меня к тебе серьезный вопрос.

Тот с тоской посмотрел в сторону, сжавшись в кресле так, что стал похож на мешок из бесформенного свитера и широких штанов, под которыми угадывались хилые мощи, и сообщил:

– Светлана Николаевна, это не я…

Этот ответ Крупская взяла на заметку, но сейчас было не время для развития посторонних тем, и она продолжала:

– Предположим, тебе нужно найти в Интернете информацию о человеке. Я бы сказала, неформальную информацию. Что бы ты сделал?