Пьянящий аромат - Патриция Кэбот

— Я уезжаю, понятно? — Ей удалось произнести эти слова с деланным высокомерием, едва сдерживая дрожь в голосе. — Утром уеду. Вам придется одолжить мне на день ваш экипаж.

Эдвард вышел из тени. Он, нахмурившись, смотрел на девушку.

— О чем вы говорите?

— Я хочу уехать, пока вы не вышвырнули меня вон. Это была глупая затея, детская. Я думала, что мне удастся скрыть от вас, что Кэтрин не умерла. Одно дело таиться от Джереми. Но от вас… В общем, простите меня. — Теперь она смотрела на ботинки Эдварда, хотя из-за слез почти ничего не видела. — Не знаю, что еще сказать, кроме…

— Это что, прощание? А могу я спросить, куда это вы собрались ехать в моем экипаже?

Пегги показалось, что тон лорда Эдварда стал вызывающим, и она вздернула подбородок.

— К себе в Шотландию.

— Черта с два вы уедете!

Пегги ошеломила реакция Эдварда. Он рванулся вперед и вновь схватил ее за плечи.

— Завтра утром вы никуда не поедете в моем экипаже, ясно? А если вы попытаетесь, то я все равно узнаю, куда вы направились, и сам привезу вас назад, даже если придется перебросить вас через плечо и пешком, шаг за шагом, нести до самого Роулингза! Я ясно все объяснил, Пегги?

Встревоженная Пегги безмолвно кивнула. Но Эдвард еще не закончил. Его пальцы впились в ее обнаженные плечи, и он срывающимся голосом крикнул:

— Как ты смеешь? Как смеешь ты, маленькая бездушная разбойница, угрожать отъездом! Бог мой, неужели ты думаешь, что меня волнует, что твоя сестра сделала с моим братом или что мой брат сделал твоей сестре? Все прошедшие дни я мог думать только о тебе. Я хочу тебя с того самого момента, как в первый раз ты налетела на меня у той двери в Эпплсби. И будь я проклят, если опять буду играть в эти твои смешные игры…

Наклонившись к ее губам, Эдвард крепко прижал девушку к себе. Пегги выставила вперед обе руки, чтобы остановить бешеный натиск его губ и языка, но наткнулась лишь на накрахмаленную сорочку и упругие мышцы под нею. Обхватив девушку за тонкую талию, Эдвард всем своим весом придавил ее спиной к подушкам. Его губы, казалось, были повсюду. Жар бедер Эдварда обжигал ее ноги, жесткая щетина царапала ее нежную кожу. Но лишь одна мысль крутилась у нее в голове. «Он хочет, чтобы я осталась, — думала Пегги, у которой от счастья шла кругом голова. — Он хочет меня!»

Руки мужчины заскользили по ее одежде, умело справляясь с застежками и завязками. Развязывая тесемки корсета, Эдвард нежно касался округлости девичьей груди. Каждый дюйм ее тела оживал под его пальцами, загорался наслаждением. И хотя она знала, что позже будет сожалеть о содеянном, ничто не могло заставить Пегги произнести слова, которые остановили бы Эдварда. Ее губы раскрылись навстречу ему, его язык ворвался в нее, пока руки терзали муслин ее сорочки, будто даже этой тончайшей границы между ними было чересчур много.

Пегги слегка заставил вздрогнуть звук рвущейся материи, и она поняла, что Эдвард разорвал ее нижнее белье. Его горячие губы переместились на шею, затем на розовый сосок груди, другая грудь нежилась под его руками. Девушка судорожно вздохнула, когда его язык добрался до розового бутончика, который венчал ее грудь, ее пальцы ерошили его черные кудри. Пегги не могла думать, дышать, она могла лишь извиваться в истоме. Когда она почувствовала, как пальцы Эдварда скользнули по ее животу и дальше к томящейся влажности между ног, то задохнулась, выгнув тело навстречу им. Ничего подобного она еще не испытывала.

Взяв в ладони ее обнаженные ягодицы, Эдвард поставил девушку на колени и прижал к себе так сильно, что волосы на его груди больно впились в ее нежную кожу. Он тоже встал на колени и изо всех сил старался снять с себя сорочку, не отнимая рук от Пегги. Его губы, ласкавшие ее шею, казалось, непрерывно твердили: «Пегги, Пегги», отчего по ее телу пробегали теплые волны восторга. Она положила ладони на густую поросль его мускулистой груди, вдыхая аромат мужчины и с нарастающим трепетом ощущая внизу живота его требовательную твердость — свидетельство силы его желания. В отблесках огня его кожа рядом с почти прозрачной белизной кожи девушки казалась темной, как у мулата.

— Пегги, — вновь проговорил Эдвард, и она почувствовала, как он направляет ее руку к пуговицам брюк.

Отбросив всякую скромность, как, наверное, поступала Майра Макфирли, Пегги с жадным любопытством глядела на его брюки, и когда напряженная плоть Эдварда освободилась из плена удерживавшей ее материи, взяла ее в свою маленькую руку. Эдвард, который не оставлял в покое губ девушки, застонал. Пораженная размерами мужского естества, пульсировавшего в ее руке, Пегги задохнулась в истоме, когда пальцы Эдварда опять задвигались у нее между ног. На этот раз он положил основание ладони на ее шелковистый лобок и ввел сначала один, потом и второй палец в ее пылающее лоно. Пегги выгнулась под тяжестью его руки, удовольствие, которое доставляли умело двигавшиеся в ней пальцы Эдварда, заставило ее замурлыкать.

Не в силах больше сдерживаться, мужчина опустил девушку на спину и лег на нее. Пегги инстинктивно приподнялась ему навстречу, стремясь вобрать в себя плоть Эдварда, и он со стоном вонзился в нее.

Соединившись с Пегги, Эдвард с восторгом почувствовал незнакомую ему до сих пор теплую и упругую тесноту. Тонкая пленка невинности едва ли могла преградить путь его полному проникновению, и Эдвард без колебаний разрушил последнюю преграду. Вскрик Пегги заставил его понять, что он только что сделал, и он смущенно взял в ладони растрепанную голову девушки и зашептал бессвязные и бессмысленные слова утешения.

Но боль покинула ее так же неожиданно, как пришла, и ее место заняло нетерпеливое желание, которому она с готовностью ответила, крепче прижавшись к телу Эдварда. Мужчина, догадавшись, что боль ушла, чуть отодвинулся, но Пегги крепко держала его за плечи, ее зеленые глаза были широко открыты.

— Не уходи, — нежным, просящим голосом проговорила она.

Эдвард улыбнулся. Никогда в жизни у него не было такой очаровательной подруги.

— Я никуда не ухожу, любовь моя, — отозвался он. И когда Эдвард опять глубоко вошел в нее, Пегги, которая по наитию ответила на его движение, все поняла.

А Эдвард уже не мог контролировать себя Он все сильнее и сильнее входил в ее упругую теплоту, вдавливая девушку в перины. Пегги крепко вцепилась в его плечи, длинные темные волосы разметались по подушкам. Внезапно, взлетев на вершину блаженства, Пегги выгнулась всем телом, все ее существо от головы до раскинутых ног пронзило чувство неземного наслаждения. Эдвард догнал возлюбленную секундой позже, войдя в нее так глубоко, что она подумала, что он может разорвать ее надвое. Задыхаясь от страсти, он рухнул на нее, и так они вдвоем лежали в полутьме, их тела блестели от испарины.