В объятиях порочного герцога - Александра Хоукинз

С ее места было хорошо видно, насколько сильно он рад ее присутствию. Впечатляющая выпуклость в области гульфика демонстрировала его мужской энтузиазм, однако он даже не пытался сократить дистанцию между собой и кроватью.

— У меня была причина, — откашлявшись, проговорила Имоджен. Может, попросить дворецкого принести им чаю? — Почему ты не отвечал на мои записки?

Тристан встал, в то время как ее взгляд задержался чуть ниже пояса его штанов. Создавалось впечатление, что чем дольше она смотрит, тем сильнее увеличивается в размерах его мужское достоинство. Тристан, поморщившись, отвернулся. Рука его приблизилась к пуговицам на гульфике. Имоджен подумала, что штаны, должно быть, сильно жмут ему сейчас.

Затаив дыхание, она ждала, когда же он наконец их снимет. Но снимет ли? Ее соски напряглись в предвкушении. В душé она удивлялась такой реакции своего тела. После нападения Норгрейва она не ощущала ничего, кроме злости. Даже поцелуи Тристана не смогли разбудить ее тело. Она уже начала бояться, что все это отныне для нее недоступно.

И чудо случилось.

На глаза навернулись слезы, но Имоджен надоело плакать. Сам того не зная, Тристан помог ей снова обрести часть себя, которую она уже считала потерянной. А может, он-то как раз знал всё? Герцог — умный человек, и трудно было ожидать от него, что он упустит возможность использовать ее неожиданный визит в своих целях.

И не только в своих.

— Я хотел заставить тебя соскучиться. — Его мышцы красиво играли, пока он намыливал небольшую тканевую салфетку. Стряхнув избыток воды, Тристан принялся преспокойно обтирать ею свое тело.

— Я соскучилась, — проговорила она, начиная задыхаться от волнения. — И еще: я хочу поблагодарить тебя за подарки. Мне все очень понравилось.

Имоджен выставила вперед правую руку, хоть он и стоял к ней спиной.

— Я ношу твое кольцо! Оно пришлось как раз по размеру.

«Даже и не подумал обернуться!» — подумала она с грустью.

Почувствовал ли Тристан ее разочарование или просто захотел посмотреть, как смотрится кольцо у нее на руке, однако он оглянулся. Проказливая гримаска исчезла, как только он увидел ее напряженное лицо. Бросив салфетку в таз, Блекберн подошел к кровати. Встал на колени и взял Имоджен за руки. От вымытых рук, груди и подмышек пахло сладким миндалем.

— Имоджен! Что не так? Ты ведь приехала не за тем, чтобы поблагодарить меня за подарки, правда? Ты уже сказала «спасибо» в записках, и не один раз.

Дрожа всем телом, Имоджен смотрела на его сильные руки, сжимавшие ее пальцы. Она ни с кем еще не поделилась своими опасениями, но он не ошибся. У нее была причина приехать.

— С тобой не случится ничего дурного, пока я рядом, Имоджен, — сказал он со всей искренностью, глядя ей в глаза. — И я хочу, чтобы мы всегда говорили друг другу только правду.

На это заявление она отреагировала нервным смешком.

— Значит, вы не так хорошо знаете женщин, как привыкли думать, ваша милость!

Ее улыбка заставила и его улыбнуться в ответ.

— Может, миледи, вы и правы.

Мужчина нахмурился, пытаясь догадаться, что именно ее тревожит.

— Возможно, я слишком тороплю тебя, Имоджен? Вероятно, ты сомневаешься во мне… в нас? В том, что мы сможем быть вместе?

Она прильнула щекой к его руке, когда он потянулся, чтобы погладить ее.

— Если бы только все было так просто!

Тристан замер, все тело его заметно напряглось.

— Ты приехала просить, чтобы на балу не объявляли о помолвке?

— Не совсем так. — Имоджен понимала, что он ожидает честного ответа, но все еще не могла заставить себя произнести нужные слова. — Окончательное решение я оставляю за тобой.

Эта радостная улыбка у него на лице… В сердце Имоджен словно бы вонзился кинжал.

— Я готов дать ответ прямо сейчас. Я хочу, чтобы мы…

Она заставила Тристана замолчать, прижав пальчик к его губам.

— Подожди, пока я не скажу правду, которую ты так жаждешь услышать, — вздохнула Имоджен. — Тристан, мне кажется, я беременна.

Его лицо окаменело.

— Это точно?

— Нет, — осторожно ответила Имоджен. Он уже успел пообещать ей любовь и защиту, но даже предположить, какой будет его реакция на это заявление, она не могла. — У меня нет опыта в таких делах, и я не хочу обращаться к матери. Ты единственный, с кем я поделилась своими подозрениями.

— И ты думаешь, что дитя зачато Норгрейвом, — без лишних околичностей закончил он.

— Такая возможность существует, — проговорила Имоджен голосом, который даже для нее самой прозвучал слишком хрипло. — Он последний, кто…

Тристан жестом попросил ее замолчать. Он встал и начал мерить комнату шагами. В глазах его метался гнев, но Имоджен понимала, что направлен он не на нее.

Наконец Блекберн остановился и посмотрел на девушку сверху вниз:

— Когда у тебя в последний раз были месячные?

Имоджен вздрогнула от такой нескромности.

— Не знаю. — Она вскрикнула, потому что он схватил ее за руки и заставил встать. — Может, на той неделе, когда мы приехали в Лондон. Столько всего происходило, и я просто не обратила внимания, хотя следовало…

Герцог кивнул с отсутствующим видом.

— Значит, этот ребенок — мой.

— Но ты же не можешь знать наверняка… — Возмущенным, злым взглядом он заставил ее проглотить все возражения. — Ты сказал, что мы должны говорить друг другу правду, Тристан. И не проси, чтобы я делала вид, будто в доме твоей матери не произошло ничего страшного. Ты знаешь, что ребенок может быть от Норгрейва.

— Я ничего не забыл!

Тристан почти кричал на Имоджен. Он не отпустил ее рук, когда она попыталась вырваться. Его пальцы сильнее сжали девичьи запястья, стараясь, впрочем, не сделать ей больно.

— Послушай меня, Имоджен! Ты ворвалась в мою жизнь, околдовала меня, свела с ума. Я вел себя неосмотрительно и совершил много глупостей, когда это касалось тебя. Я был неосторожен, когда лишил тебя девственности и все последующие разы, когда мы занимались любовью. Так что если ты вправду беременна, то это мое дитя спит сейчас в твоем лоне. Я готов поставить на это свой титул в придачу с имуществом.

— Можешь ли ты понять, как трудно для меня это? Я очень хочу, чтобы ребенок был твой! — крикнула она, потому что сдерживаться уже не было сил. — Я отдала бы все… все что угодно… лишь бы в том не было сомнений!

Тристан обхватил ее лицо ладонями и мягко прижался лбом к ее лбу.

— Дорогая, как давно ты носишь на сердце этот груз?

— С той ночи, когда это случилось, — пробормотала Имоджен, которую такая внезапная нежность растрогала до слез. — Он сказал, что подобное может случиться, и страх запал мне в душу. Он говорил и много чего другого…