Третий фронт - Федор Вихрев

Единственный вариант, который мне виделся — тот самый, самоубийственный — выходить на дорогу и нагло долбать всё, что там есть. А потом попытаться улизнуть, от разъярённых немцев. По крайней мере, была надежда, что искать нас будут не там, где мы есть.

Ну, поехали. Идём, разумеется, нагло, но открытые места проходим максимально быстро, да и на дорогу сильно не суёмся. А вот и первый объект — в сторону Кобрина отчаянно торопится колонна грузовиков. Судя по скорости и битком набитыми солдатами кузовам — там сильно весело. Мы движемся параллельно колонне, и до первого выстрела они нас не замечают. 75мм осколочный подбрасывает замыкающую машину, в головную влипает снаряд «тройки». Грохочет зенитка, трещат пулемёты. Расстреливаем, не приближаясь на дистанцию гранатного броска. Успели они передать, что ведут бой? Да наверняка. Уходим.

Некоторое время идём по дороге, потом сворачиваем в лес. Этакая заячья петля получается… И влипаем в немецкий заслон. Немцев, примерно, сотня, плюс НАГ и, самое страшное, четыре 50мм пушки. Пушки стоят, открыто, видимо прибыли недавно, да и вообще, у меня сложилось впечатление, что они занимались подготовкой позиций. Та часть расчётов, которая этим занималась, бросились к орудиям. Остальные начали ворочать пушки в нашу сторону. Самых невезучих, срезала зенитка, изрешетив щит ближайшего к немцам орудия. Она же первой и погибла — очередь снарядов с броневика превратила машину в факел. И почти моментом броневик полыхнул сам, получив снаряд с «тройки». Вроде, это произошло одновременно с тем, как «четвёрке» снарядом оторвало звёздочку, но огня она не прекратила. В общем-то, это и решило дело. Шансов выжить под огнём трех танков у артиллеристов не было. Как не было его и у пехоты. Пленных никто брать не собирался.

Подорвав обездвиженную «четвёрку», мы продвинулись чуть за позиции заслона, потом снова петля, на этот раз удачная. Уходим на фиг, пока не зажали совсем.

Ушли. А потом ещё раз. Эх, хорошо погуляли — немцы запомнят…

…Сколько прошло времени? День? Неделя? Год? Не помню. Где Васильев? Ах да, он же там… Там же, где и все остальные, там, где нас поймали. Ни хрена не помню. Может и к лучшему. Мы выскочили случайно, и то только потому, что «орёл не ловит мух» да в болоте не утопли. Мух… Я те покажу, мух!!! Опять воспитание а-ля интеллигент в мозг ударило? Нет уж, покуда жив ты мужик, а не непонятно что. «То, что нас не убило, сделало нас сильнее» — так, кажется, у Ники в подписи было? Вот и будем действовать именно так. Вперёд.

А тут уж недалеко осталось, по любому. «Объект номер четыре», он же продуктовый склад. Всё мы тогда не вывезли, часть специально оставили, на всякий случай. Если немцы нас нашли — там последний и решительный бой. Если нет — то там еда и возможность связаться со своими.

Разведка вернулась, доложив, что всё тихо. Спасибо Юра. Можно пожевать и немного отдохнуть. А после двигать домой.

— Товарищ генерал… — это уже в лагере, доклад. Хотя, что тут докладывать — всё итак ясно, яснее некуда. В лагерь вернулось пять человек и один Степан.

Олег

После того как сбили Гейдриха, ничего особенного мы в Польше сделать не смогли. Нет, конечно некоторое количество обозников собиравших продукты по селам у немцев пропало, пару раз накрывали небольшие колонны с топливом и боеприпасами. С момента начала рейда прошло уже 3 недели и я начал подумывать продолжать ли его или вернутся на базу. Что б я решил сам не знаю, ибо судьба решила за меня.

— Командир — вышел на связь дозор — к нам приближается 12 грузовиков. Охраны 2 мотоцикла.

«Хм…» — призадумался я — «Что ж они там везут то? Да еще и без охраны почти…»

После чего отдал приказ продолжать движение, но быть готовыми к бою. Поравнявшись с передовым мотоциклом я, благо был в эсэсовской форме, приказал им остановиться. После чего спрыгнув с танка подошел к их офицеру.

— Штандартенфюрер Пёзль — представился я — кто такие, что везете, почему без сопровождения?

— Обер-лейтенант Шульц — представился немец — везем евреев, сопровождение с нами в первом и последнем грузовике. А больше не надо — там женщины и дети в основном, куда они денутся?

— И куда вы их? — я изобразил брезгливость, хоть и хотелось этого фрица на месте прибить.

— На станцию отвезем, а там поездом в лагерь поедут.

— Ну, тогда не буду вас задерживать — сказал я и пошел к передовому танку.

Оказавшись в коробочке, я сказал радисту — передай всем чтоб как я окажусь возле последнего грузовика первый раз. ли, но по остальным не стрелять!

Бой закончился не начавшись. Оба грузовика с охраной были расстреляны танками, мотоциклы снесли из пулеметов. Водителей тоже перестреляли, когда они из кабин повылазили. После чего, успокоив гражданских, убрались подальше от места происшествия. А вот потом… Гражданских оказалось 239 человек. И с таким «грузом» ни о каком, продолжении рейда и речи быть не могло.

Дождавшись вечернего сеанса связи, я приказал радисту сообщить на базу, что мы возвращаемся. У нас две с гаком сотни гражданских поэтому прорываться будем через какой ни будь мост. Через — какой не знаю — будем уточнять на месте. Другого способа переправы не вижу.

И мы стали ждать ответа с базы. После подтверждения — начали выдвигаться к мосту.

Ника

— Товарищ генерал-лейтенант! Разрешите?

Карбышев оторвался от экрана ноутбука и посмотрел на меня. Я пожала плечами и прикрыла ноутбук простыней.

— Входи!

Игнатов вошел как всегда подчеркнуто ровно и отдал честь. Будто издевался над бедной «товарищем Ивановой» которая принципиально не равняла шаг. На фиг!

— Товарищ генерал-лейтенант! Разрешите обратиться!

— Что у тебя?

— Товарищ генерал-лейтенант в ходе допроса пленного мы выяснили, что основные силы хорватов базируются на аэродроме в Ружанах.

— Благодарю вас, товарищ лейтенант! Это все?

— Так точно, товарищ генерал-лейтенант!

— Можете быть свободны.

Игнатов опять козырнул и четко повернувшись, вышел.

— Что скажете, Ника Алексеевна?

— О чем, Дмитрий Михайлович? О «шахматистах» или об Игнатове?

— И о них и о нем…

— «Шахматистов» надо однозначно разыгрывать. Кто это будет делать — надо позвать ребят — они без дела уже маются. А вот Игнатов — только не говорите, что я должна с ним найти общий язык! Я же застрелюсь!

Карбышев усмехнулся и кивнул на ноутбук:

— Покажите мне карту на которой есть Ружаны….

Олег

Когда до моста остался последний рывок, Ян попросил отпустить его с несколькими солдатами, куда то сходить. Поскольку за прошедшее время, право на доверие он завоевал, его отпустили. А когда они вернулись, я офигел. Поскольку во — первых они приволокли с собой три танка и ремонтную машину на базе Опеля. Очередной 7ТР с заваренной пробоиной в МТО, Т-I со следами замены башни и на сладкое…

— ЯН!!! Ты откуда этот сундук взял?! — заорал я увидев, ЧТО они приволокли.

— Да он туда как раз перед нами приехал и на отдых стал. Красавец! — гордо ответил Ян.

— Не ну… и… — выдал я. — И что мы с ним делать будем? Это ж ж. а полная, а не танк. Мы ж за. ся его с собой переть…

— Ну чего ты? Это же наверное самый сильный танк в СССР — искренне не понимал моих матов Ян.

— Эх… махнул я на него рукой — Разберемся раз притянул…

Не я, конечно понимаю, что по сравнению с 7ТР Т-35 смотрится очень солидно. Но я то знаю что это за монстр и как его «удобно» было вести… Но и взрывать его, как я б поступил за пару дней до этого, я не мог. Во первых слишком близко к цели… Во вторых с учетом выявленных там четырех 88мм и восьми 20мм зениток разделенных поровну между обоими берегами и батальоне пехоты прорыв обещал быть веселым, а Т-35-ый становился самым бронированным, танком отряда. Да и с учетом количества башен стену огня он организовать мог.

Слегка успокоившись, я посмотрел на вторую часть «добычи» 23 поляка, которые как сказал Ян там помогали с ремонтом танков, будучи военнопленными и… Негр. При чем, Кроме того, Что его зовут Марсель Лука никто ничего не понял. Знающих, французский у нас не оказалось. Так что ни откуда он там взялся, ни кто же он такой понять не получилось.

Под вечер я снова вышел на связь и сообщил, Что прорываться буду завтра и прошу поддержать меня при прорыве.

Ника

У товарища Игнатова, навязанного мне Карбышевым, оказался очень приятный голос. Но даже это не могло исправить впечатления от его зацикленности на армейских фразах. Мне было бы наплевать на это вкупе со всем остальным, если бы Игнатов так же по-военному исполнительно пытался познакомится со мной.

— Товарищ Иванова, разрешите!

— Входи — входи… товарищ лейтенант Игнатов. Долго ты еще будет козырять? Хоть бы сказал, как тебя матушка с отцом обозвали…