Интервьюировать Нильсена (СИ) - "Pokerface Luna"

С энтузиазмом бульдозера, который должен раскатать пару мультяшных персонажей, а заодно и собственные зарождающиеся отношения в тонкий блинчик, я поспешила в лабораторию. Но в холле была перехвачена другой, более совершенной моделью этой беспощадной техники.

— Добрый день, миссис Нильсен, — вежливо поздоровалась я с бульдозером.

— Я же просила называть меня Оливией, — недовольно скривилось лицо, ответственное за демографию. — Пообедай со мной, — она приглашающе махнула в сторону столовой, из которой и выскочила.

— Эм… Знаете, Оливия, я бы с удовольствием, но мне нужно найти Александра.

Ну да, наивная! С таким же успехом можно было попытаться сдвинуть с места континенты.

— Он сейчас в лаборатории, поверь, что бы ни хотела ему сказать, он тебя все равно не услышит, — заявил бульдозер и потянул меня в столовую, усаживая рядом с собой. — Лучше пообедай. Тебе нужно хорошо питаться.

Впервые за свои двадцать пять лет у меня начал дергаться глаз.

Спокойно, Агата, ты не помрешь от одного обеда с этой женщиной. Ну, по крайней мере, не должна.

— Спасибо, Оливия, — улыбнулась я, дождавшись, когда слуги выйдут за дверь и потянулась за бокалом для вина.

Вы когда-нибудь видели гепарда, которого воспитывали шаолиньские монахи? Если нет, то познакомьтесь с Оливией Нильсен. Эта женщина выдернула бокал у меня из рук с такой скоростью, что будь здесь наблюдатели от книги рекордов Гиннеса, они бы упали в обморок от подобного и сожгли свою брошюрку, потому что человек не способен на подобное. Это тянет уже не на мировой рекорд, а на новый виток эволюции.

— Ну что ты, Харли, тебе нельзя алкоголь! — укоризненно посмотрел на меня этот представитель Х-менов. — Вести здоровый образ жизни в период зачатия так же важно, как и в период беременности!

Глаз задергался еще игривее.

— Оливия… — осторожно начала я. — Понимаете, возможно, сейчас не самое лучшее время…

— Глупости, — отрезала миссис Нильсен. — Если так думать, то подходящего времени никогда не будет. И вообще, мы же вроде бы с тобой договорились, — она кинула на меня такой строгий взгляд, что мне захотелось вытянуться по струнке и отдать честь.

— Эм… А вас не смущает, что я разгуливаю по дому в мужском костюме?

— Ну и почему это должно меня смущать? — удивилась бульдозер. — Мало ли какие у вас ролевые игры. Бывают и более… странные. Если мальчику нравится, я мешать не буду, — снисходительно заявила она, заставив меня закашляться.

Теперь дергались уже оба глаза и активно намекали, что это не предел — рано или поздно нервный тик станет настолько сильным, что его можно будет принять за эпилептический припадок.

— Но…

— Харли, я не лезу в постель к своему сыну, — отрезала она, заставив меня поперхнуться.

Приз за «женскую» логику официально присуждается Оливии Нильсен, так же известной, как бульдозер.

— Понимаете, дело ведь не во мне, — перевела я стрелки. — Мне кажется, Алекс еще не готов…

— Если я буду ждать, когда он будет готов, то состарюсь и умру, так и не увидев внуков. И вообще, мужчины часто сами не понимают, что им нужно. Действовать стоит хитрее. Вот, например, я когда вышла замуж, переехала в фамильный дом Нильсенов. И там в гостиной был совершенно отвратительный барельеф. Он не подходил по стилю и вообще пугал. Но Ульрик не хотел его убирать. Мой покойный муж вообще не отличался хорошим вкусом, — закатила глаза Оливия, а я едва удержалась от того, чтобы согласно кивнуть. — Если бы я продолжила его уговаривать, то до сих пор наблюдала бы эту катастрофу в гостиной. Но вместо этого, пока Ульрика не было дома, я взяла молоток, и слегка постучала по самым выступающим местам. А дальше дело за малым, — неопределенно махнула она рукой. — Стоило ему зайти, как я говорю: «вот видишь, тут уже все отваливается! Еще на голову кому-нибудь упадет, что тогда делать будешь?». И сразу барельеф как-то разонравился, да и решение оформить интерьер в одном стиле уже не казалось таким ужасным.

— Эээ…

Итак, я считала, что поступаю некрасиво, обманывая Александра? Забудьте! Если верить бульдозеру, я вообще все делаю правильно и имею все шансы получить медаль за смекалку…

— У Александра проблемы с журналистами, — выдала я свой последний аргумент. Конечно, я уже понимала, что эту женщину невозможно переубедить, но продолжала сопротивляться на чистом упрямстве. — Я не думаю, что именно сейчас…

— Какие? — сразу же подобралась Оливия.

— Ну… я не знаю подробностей, но слышала, что им заинтересовалось какое-то издание…

Послышался тяжелый вздох, а затем миссис Нильсен начала нервно постукивать ноготками по бокалу.

— Он до сих пор не дает интервью? — спросила она, поморщившись.

— Н-нет.

— Плохо. Я надеялась, что это со временем пройдет. Я ведь уже миллион раз ему говорила, что из-за одного неприятного инцидента не стоит ставить крест на медийной стороне своей жизни, — протянула она. — Посмотри на того же Илона Маска. Его бренд знают во всем мире именно из-за рекламы, которую он обеспечивает, а вовсе не из-за качества или каких-то инноваций. Культ личности очень важен и Александр лишает себя очень многого.

— Эм… О каком инциденте вы говорите?

Оливия смерила меня подозрительным взглядом, но почти сразу же расслабилась и снова вздохнула.

— Отец Алекса погиб, когда ему было десять лет. Погиб на задании, защищая Александра, который оказался там случайно. Еще в Швеции журналисты из какой-то желтой газетенки раскопали эту историю и пригласили его на интервью. Вот только вопросы были не о его продукции, а исключительно о прошлом. Они умудрились вывернуть все так, как будто это не было случайностью, и практически обвинили его в смерти отца. Это сразу же подхватили все остальные СМИ, и прогремел скандал, — по лицу женщины прошла судорога. Было видно, насколько тяжело ей вспоминать эти события. — Я думаю, это заказали конкуренты, но доказать ничего так и не удалось. Конечно, мы выиграли суд против той газеты. Издание, с которого все началось, закрылось, разорившись из-за размера неустойки. Другие удалили все упоминания об этом и принесли свои извинения. Но с тех пор Александр не дает интервью и ненавидит журналистов. Мои уговоры не помогают. Может быть, у тебя получится его переубедить…

— Ну да… получится, — беззвучно прошептала я, осознавая полученную информацию и пытаясь удержаться от горького смеха.

Песец котенку! Даже если я сразу приду голой, это не поможет. Он никогда меня не простит. И никогда не примет…

Комментарий к Глава 21

Надеюсь вам понравилось, друзья