Будильник (СИ) - Бузлаев Андрей

По обе стороны от врат выстроились в небольшие шеренги отряды воинов, человек по десять. Броня у всех оказалась на подобии нашей, только звёзд на наплечниках и прочих знаков отличия ни у кого не было. Зато оружие куда как более разношёрстное: кто-то поигрывал тяжёлым топором, другой опирался на копьё, третий… как это? Алебарда? Метис топора с копьём, а в противовес топору — крюк какой-то, чёрт его разбери, как это зовётся. Борода в таких тонких материях лучше меня разбирается, это его вотчина. И главное, что меня удивило — всё ещё ни у кого нет даже намёка на лук! Довольно странно, как по мне. Надо будет уточнить. Если не забуду из-за прочего увиденного…

За спинами этих десяток воинов, вяло проверявших въезжавший в столицу люд, красовались громадные доспехи, раза в два выше самых высоких из воинов. Чёрт, да вдвое выше моего двухметрового друга! Вон, всадники мимо проезжают — и те этим громадинам едва ли до середины груди будут. Да и в плечах эти хреновины смотрелись куда как внушительнее обычных стражей. Пожалуй, что в ширину они как раз в два метра и будут. Два на четыре… чем же вас, уродов, кормили?! В чан с «ростишкой» во младенчестве роняли, не иначе.

И, главное, ладно бы один-два, ну три ещё понятно, но их же самих с пару десятков набиралось, детин этих! Все с громадным оружием — топорами с двойным лезвием, мечами метра в три высотой и шириной с моё бедро, да с копьями с пятью наконечниками. Стоят тут, словно истуканы, но видно: дай волю или приказ, и они в бой первыми пойдут. И без труда сомнут небольшую армию, надо полагать.

Не справившись с любопытством, я вскочил в телеге, когда мы с ними поравнялись и остановились для дежурной проверки. Даже на край борта поднялся, лишь бы внутрь заглянуть. И исхитрился, смог! …в прыжке с табуретки. Заодно прочувствовал, как же себя ощущают низкорослые люди. Впрочем, рядом с этими ребятами все будут тараканами себя ощущать, и я не исключение. Блин, его рост прям давит, я словно себя меньше обычного ощущаю, при том, что в часы пик в метро возвышаюсь над всей толпой и старательно собираю лбом поручни.

Подпрыгнув, я увидел внутри лишь пустоту. Позади смотровой прорехи и простенького, чисто символического забрала, зияла лишь чёрная пустота, внутри доспеха никого не было. Вот только эта скотина повернула голову и посмотрела на меня сверху вниз!! С…ну скотина же, ну! Я чуть не родил со страху!

Видя, как я рухнул на телегу после моих кульбитов и прыжков, все стражники (да и многие из простых людей, чего уж, включая и моих попутчиков, козлов) зашлись вялым но дружным гы-гыканьем. Видимо, почти всем картина показалась привычной. За исключением разве что Бороды, с непониманием хлопавшего глазами и дёргавшего прозвищем в разные стороны.

В остальном же стражники у ворот особого интереса к нам не проявили. То ли рожи знакомые увидели, то ли обилие родных броней сделало своё дело, но нас пропустили даже вне очереди, бесцеремонно растолкав прочих собравшихся. Из-за этого телегу одному крестьянину поломали: сталкивали её к обочине, а у неё колесо и подломилось, заломилось под днище, от чего вся привезённая им капуста вывалилась под копыта и в редкую траву у стены. Чем дело кончилось я не застал, лишь услышал его вопль: «Капуууууста!», огласивший своды тоннеля под стеной.

А въезд в город меж тем осуществлялся через самый натуральный тоннель! Нам пришлось катить в его мрачном чреве с пару минут, не меньше.

Но я всё равно залюбовался. Преимущественно сводом, хотя габариты всё ещё впечатляли — здесь без труда разминулись бы два КАМАЗа, а в длину смогли бы запарковаться штуки три-четыре фуры со своими прицепами.

Своды же поражали тем, что по всей, мать её, длине этой кишки в её верхней части располагались бессчётные прорези, о назначении которых я без труда догадался: в некоторых из них выглядывал нижний край решётки, предназначенной для запирания тоннеля. Испещрённой магическими рунами стальной решётки, что тоже легко угадывалось. Лишь блики от чар освещали эти тёмные своды, дневной свет проникал сюда совсем уж скудно.

Глава 26

Едва вкатив во внутреннюю часть, мы тут же угодили в жуткую толчею, столь знакомую нам с Серёгой, как Москвичам. Впрочем, тут дела обстояли куда как плачевнее: местные жители устраивали базар-вокзал повсеместно, не выбирая и не церемонясь, и раскладывали товары поверх покрывал начиная едва ли не от самых врат и заканчивая… впрочем нет, они вовсе не заканчивали. А рядом сразу толчея, толпа покупателей, мимо едва тащатся телеги с продуктами для следующего лавочника, а там и для третьего-пятого-пятисотого, животины-люди вперемежку, гомон, вонь порядочная…

Оценив картину суровым прищуром и здраво рассудив, что хрен мы куда отсюда уедем ещё унгу-другую, Сэрим привстал на телеге и начал командовать вояками. И своими, и привратниками, без особого разбора и стеснения, требуя организовать нам «зелёный коридор» до конца столпотворения.

Надо отдать ему должное: он пользовался авторитетом у служак — все вояки без раздумий кинулись споро исполнять его команды и разводить простой люд ради нашей делегации.

Едва нам выделили коридор, как дело пошло спорее и я смог уже детально осмотреть квартал. Периметр? Интересно, как местные называют этот район? В кои веки никуда не спешим и смерть не нависла над шеей дамокловым мечом, можно даже такими глупостями озадачится.

А какая, в сущности, разница, как они его зовут? Я, может, это слово и выговорить не смогу, так на кой оно мне и сдалось? Собственно, потому я и названия мира, или страны у магов не спрашивал. Мне-то что с него? Я буду звать этот район «Внешнее кольцо» и едва ли ошибусь. Меня ещё и всякий поймёт, включая местных!

Посмотреть, конечно, было на что, хоть район и не из богатых. Деревянных домов почти не было, как мне показалось из-за стены, в том причудливом отражении, всё больше обмазанные глиной, а что побогаче — разноцветной извёсткой, или вроде того.

Уровней даже больше, чем у Иншадаррских халуп. В одном месте я насчитал аж двенадцать домиков, нагромоздившихся друг на друге! Но в целом всё чисто, прилежно, аккуратно. Даже пьяных оборванцев в рванье на улице почти не видно, все прилично одеты и даже обуты. Дух, конечно, стоит страшный, но это скорее на совести гужевого транспорта, нежели чего иного, потому не стоит это приписывать на совесть самого города.

В любом случае, Иншадарр на фоне всего этого масштаба смотрелся куцей деревенькой в три дома′… ещё и за полярным кругом. Фигурально, конечно, ведь Иншадарр южный… а и чёрт с ним!

Мы миновали подобие перекрёстка, где от основной дороги ответвились две поменьше, лучами ушедшие в стороны от основной, в глубь района, а я всё продолжал увлечённо озираться.

Помимо жилищ взгляд сразу цеплялся и за полноценные лавки, небольшие магазинчики, и за простецкие киоски, наспех сколоченные из пары досок и трёх веток, заменявших навес. Ну и покрывала, с которых торговали всем подряд. Судя по всему, мы ехали по главному торговому тракту города, а всем местным резко приспичило покушать купить, не иначе. Ну, или у них чёрную пятницу завезли. Иначе с чего бы они вот прям ВСЕ выперлись на дорогу, я понять-то не могу?!

Уже вскоре мы покинули этот кишащий людьми, зверьми и разномастными телегами муравейник и, миновав ещё одну стену, столь же величественную и пугающую своим титаническим масштабом, въехали в… почти что ночной сумрак. Нет, я догадывался, что башни скрадут своим величием часть света, но что бы прям весь померк и даже газовые фонари по низу стен развесить пришлось, что бы хоть как-то тут ориентироваться — это несколько выше моего понимания.

Меж высоченных громадин, вершин которых я попросту не в силах был увидеть, мы двигались значительно спорее — в районе Башен мостовую заменили цельными стальными листами, которыми обшили не только дорогу, но и основания всех башен.

К тому же, тут было немноголюдно, а все редкие путники, ограничивавшиеся встречными телегами, спешили поскорее убраться в прочие районы, не задерживаясь в этом гнетущем сумраке ни единой лишней минуты. Я их понимал, всех этих возничих и их лошадок, хоть и не разделял. Да, тут было сыро, откровенно холодно для погожего летнего денька, да и темно как… как у фольклорного персонажа.