Подземные тропы - Токацин

Где-то на дне сумки лежала награда за спасение Келиона — триста кун. Их тайком положили на панцирь невозмутимой Двухвостки. Отдать награду в руки Речнику никто не посмел, все сторонились его и отводили глаза. В тот же день путники ушли из города, не дожидаясь, пока их выкинут силой, и Фрисс теперь опасался, что Иурриу из Келиона всё рассказали своим сородичам в Хелгионе. Утешало одно — в городе они, так или иначе, не задержатся.

— Фрисс, тебе надо бы остановиться и набраться сил, — с тревогой сказал Натаниэль на одном из последних привалов перед Хелгионом. — Но звать тебя в город боюсь. Меня и позвали-то из-за морового поветрия — тут нужны алхимики и собиратели трав. А опасно ли поветрие для знорков, я сказать не могу…

— Тогда расстанемся у Хелгиона, — ответил Речник, мысленно прикидывая, сколько дней они будут добираться до открытой местности и хороших дорог. Оставалось только вырваться из холгов и доехать до Геланга… два дня пути, если усердно рубить ветки, и неизвестно сколько, если меч кажется неподъёмным…

Они попрощались там, где начиналась пустошь, опоясывающая город Иурриу. Натаниэль не взял ни куны из тех, что предлагал ему Речник, и даже хотел оставить путникам гнездо. Фрисс видел, что Квомта-Риу стоит на краю насыпи и провожает взглядом удаляющуюся Двухвостку, и он долго стоял там — пока Флона с отчаянным рёвом не бросилась в заросли, ломая мхи и папоротники и обкусывая лишние ветки. Жаль, что сил у неё было маловато, и она не могла пробить своим телом путь до самого Геланга! Пришлось Речнику вставать и рубить мох, прижимаясь спиной к стволу после каждого взмаха и дожидаясь, пока рассеется чернота перед глазами. Однажды Кесса попробовала срезать ветку холга, но та спружинила и выбила кинжал из руки Речницы, чуть не вывернув ей запястье. Мох оказался слишком прочным…

— Саркес, Саркес, Саркес… Что-то мне он покоя не даёт, — хмурился Фрисс во время недолгих передышек. — Этот знак в логове червяков кто-то вырезал, он не сам нарисовался…

— Если мы его догоним, он нам всё расскажет, — сказала Кесса. Она была возмущена тем, как Иурриу обошлись с Речником, а ещё её интересовали Вайморы и огромный город Лолита, лежащий где-то за Гелангом, и о маге-страннике она не думала.

Постепенно Двухвостке стало легче идти, зелёный холг поредел, уступив место высоким, но не заслоняющим дорогу папоротникам. Стелющийся локк тоже пропал, и его сменили гигантские грибы Дж" анев — полукруглые выросты на земле, бесчисленные, но несъедобные. Они пружинили и хрустели под лапами Двухвостки, распространяя острый запах. Флона взяла в рот кусок гриба и тут же выплюнула.

Фрисс рассматривал карту в поисках переправы через Геланг. Йудан оставил много записей поверх карты, и непонятно было, это мост или черта в букве. По его словам, в Фалоне Геланг совсем теряет едкость, и можно не опасаться испарений, хотя пить из него лучше не надо.

Двухвостка радостно взревела, ступив на берег Геланга, и неведомые голоса из холгов откликнулись ей. Берег широкой реки был чист от ветвей, тины и чёрной жижи, посыпан мелкой галькой, и воздух у реки в самом деле не был едким. Мост стоял ниже по течению, и Фрисс, посмотрев на него, признал в нём плод союза Вайморов и каких-то жителей холгов — может, Иурриу, может, Квомта-Риу. Вайморы вбили в дно Геланга прочные каменные сваи и украсили их резьбой — увы, изъеденной временем и щёлочью — а лесные жители положили поверх настил из папоротника, связанный лианами. Гнёзда Споровиков на краях настила появились уже сами.

После недолгих колебаний Двухвостка поднялась на мост. Настил ещё не разваливался, и всё-таки приходилось идти очень медленно и осторожно, а Геланг был очень широкой рекой.

— Фрисс, смотри, корабли! — показала Кесса на противоположный берег.

— Ну да, корабли Вайморов, — кивнул Речник, рассматривая паруса с изображением морского змея и группу хесков в белых костюмах, немного похожих на сарматские скафандры. Хески окружили ящики, выгруженные на причал, и что-то обсуждали. Тут был порт — пара старинных каменных зданий на берегу, бирюзовый церит-маяк, вознесённый на высокий шпиль, и чаша фонтана в форме ракушки. Двухвостка, сойдя с моста, сразу устремилась к фонтану и сунула нос в воду.

Вайморы посмотрели на путников с неодобрением — их вера запрещала ездить верхом — но дорогу указали, и очень скоро Фрисс её нашёл. Это был широкий путь, прорубленный в холгах и вымощенный каменными плитами. По краям дороги на столбах мерцали некрупные цериты. Всего за четверть Акена путники добрались до Лайона, и Фриссу ни разу не пришлось расчищать дорогу…

Лайон на прочных каменных сваях возносился над мокрыми холгами. Множество больших зданий, ступенчатых башен, охранных обелисков, садов и цветников лежали на рукотворной платформе, и к ней вели многочисленные подвесные мосты. Двухвостка озадаченно посмотрела на мост и остановилась поодаль, чтобы не мешать пешеходам, а Фрисс огляделся в поисках подъёмника. Пусть у Вайморов нет вьючных животных, и они сделали слишком узкие мосты, но грузы они как-то поднимают…

В беседке у моста сидели четверо стражников-Вайморов, провожая цепкими взглядами всех, кто проходил мимо. Фрисс попросил помощи у них. Вайморы предложили отпустить животное в леса, но после недолгих переговоров и небольшой мзды всё-таки подняли Двухвостку в город. Фрисс и Кесса прошли по мосту и поспешили скрыться за ближайшими домами — слишком много зевак собралось у платформы и любовалось на подъём Двухвостки…

За поворотом Фрисс остановился, сел на панцирь Флоны и задумался о том, что услышал только что от стражников. Этот непонятный маг, Саркес, прошёл тут пять дней назад. И от самого моста Речнику было не по себе — тревога и страх не оставляли его, так же, как в Фьо, в Мейтоне, в Келионе и Хелгионе… Он подумал сначала, что это последствия болезни, но нет… Кесса тоже что-то чувствовала и беспокойно озиралась.

— Будто весь Хесс колотит лихорадка… — пробормотал Речник, вставая с панциря. — Значит, мы ищем дом с цветком Мекесни на двери, и принадлежит он Гленну и Ангеассе. Кесса, смотри вокруг — мало кто из людей был в Лайоне…

— Ага, — кивнула Кесса, разглядывая барельефы на стенах зданий, причудливые фонари с лиловыми церитами, свисающие со столбов гирлянды серебряных бубенцов-рыбок, вьюнки и чаши с водой. Широкая улица привела путников на площадь, к восьми фонтанам, среди которых лежал гиганский морской змей из синеватого стекла, с серебряными плавниками и рассеянным взглядом топазовых глаз.

— Кетт, всесильный в водах! — Кесса вскинула руки в молитвенном жесте.