Верни себе зрение. Лекции о естественном восстановлении зрения (СИ) - Жданов Владимир Александрович

— Ну мало ли там… Споткнулся, упал. А вообще-то пью умеренно. Я пью на свои, пью по случаю, пью с друзьями, у меня просто мера другая, вот и всё. А душа-то, как говорится, меру-то знает.

В русском языке, соратники, словосочетание «культурное, умеренное употребление алкоголя» абсолютно бессмысленно. Речь ведь идёт о человеческом пороке. Употребление алкоголя в любых дозах и по любому поводу — это одна из опаснейших разновидностей наркомании. И как к любому пороку применить понятия «слегка», «чуть-чуть», «культурно», «умеренно» — ну такая глупость получится, хохотать будете. Резанёт вам слух словосочетание такое: «культурное хулиганство»? Что бы это значило? Ну, я так понимаю, когда хулиганы по физиономии бьют, а при этом не выражаются. «О, сегодня культурные хулиганы били, даже матом не матерились». Или, скажем, «умеренное воровство». Что бы это значило? Ворую, но умеренно. Так ты воруешь или нет? Нет, я ворую, но умеренно, я, в общем, вроде и не ворую. Раз он умеренно ворует.

Геннадий Андреевич Шичко в свой метод ввёл одно из важнейших центральных понятий — «алкогольный программист». Алкогольный программист — это человек, который формирует у наших детей алкогольную программу. Очень опасный человек. А кто он физически, этот алкогольный программист?

Вот человек пьяный, лежит в луже посреди дороги. Как вы думаете — пьяный в луже посреди дороги — он является алкогольным программистом, а? Может он у наших детей вызвать положительную установку на употребление алкогольного яда? Нет. Это самый полезный в нашем обществе человек — который пьяный в луже, посреди дороги валяется. Потому что он является противоалкогольным программистом. Все наши дети, от года до пятнадцати, мимо него идут и знают: дядька налакался вот из тех вот бутылок, что в гастрономе продают. И у детей возникает сомнение: «Ну как же так? Как же так? Вот опять Штирлица показывали. Штирлиц напьётся, накурится, всех фашистов одной левой побеждает. А тут дядька с этих же бутылок, сигарет — рога в землю и не шевелится. Что-то тут не то». А кто ж тогда является алкогольным программистом?

А вот алкогольным-то программистом как раз и является человек, который пьёт культурно, пьёт умеренно. Он пьёт и ничего с ним не случается. В вытрезвитель он не попадает. Морду он, извините, никому не набивает. Да он на доске почёта висит. Вот дети на таких смотрят и говорят: «О, буду пить как этот дядя-тётя. Не как тот в луже, а как вот этот».

И получается первый парадокс Шичко. Человек, который лежит в луже под забором, он является алкогольным самоубийцей. Он себя убивает алкоголем, он очень скоро погибнет. Но при этом он приносит колоссальную пользу обществу. Он из этой лужи вопиёт к нашей совести, разуму, сознанию: «Люди, остановитесь! Да что ж вы делаете? Вот так как для индейцев в Америке вот этой лужей всё для вас и кончится». А человек, который по праздникам поднимает фужер с шампанским, этот человек по сути является самым настоящим алкогольным убийцей.

Геннадий Андреевич Шичко точно посчитал и доказал: за семнадцать лет культурного поднятия фужера с шампанским лично с этого культуропитейщика десять детей берут пример. За семнадцать лет эти десять детей втягиваются в пьянство. За семнадцать лет двое из десяти спиваются, один безнадёжно и погибает. Семнадцать лет поподнимал фужер с шампанским и одного человека убил. Не себя. Себе ничего плохого не сделал. Человека другого убил. Ещё семнадцать лет поподнимал и второго убил. Вот в этом, соратники, и заключается вся преступная суть вот этой теории культурного пития. У нас в стране бушует эпидемия пьянства. Миллион пьяниц-алкоголиков каждый день убивают. Двести пятьдесят дебильных людей калечат. Но эти алкоголики и дебилы — это жертвы эпидемии. А разносчиками эпидемии, спидоносцами, являются как раз люди, которые пьют культурно, пьют умеренно. Именно вот эти вот люди и передают эстафету пьянства из нашего поколения в поколение наших детей.

А сейчас запишите все.

1. «Культуропитейство» — это самая опасная форма алкогольного отравления. Преступная форма — за семнадцать лет своим примером культурнопьющий убивает одного человека.

И как, соратники, бывает страшно видеть, когда этим человеком оказывается собственный сын или собственная дочь.

Я десятки таких трагедий видел. В культурнопьющей семье гибнет от пьянства ребёнок. А ведь втянули отец с матерью, они-то первый фужер в руки-то и вложили этому ребёнку.

2. «Культуропитейство» — это самая тяжёлая форма алкогольной зависимости.

Непонятно, но я сейчас поясню. Вот вы соратники в понедельник пойдёте к себе на работу и подойдите к любому так называемому пьянице или алкоголику, они у вас на работе есть, и попробуйте с ними завести разговор о вреде алкоголя. Не о том, что он, пьяница, плохой, а что алкоголь — это смерть, это конец скоро всем от алкоголя придёт. Будьте уверены: любой алкоголик ваш разговор поддержит. Он эту смерть своими глазами видит. Он знает, что это смерть и гибель. Но вы попробуйте в понедельник подойти к своему любому так называемому культурно пьющему коллеге и предложить ну совершенно невинную вещь: «Слушай, у нас тут на неделе у кого-то день рождения. А давайте его проведём, отметим без алкоголя? Торт состряпаем, чай поставим». «Ааах! Да ты что! Да мы что, алкаши что-ли какие? Да мы что, себе на день рождения шампанского позволить не можем?» Да он вас слушать не будет, этот коллега. Потому что у него самая тежелейшая форма алкогольной зависимости — он культурнопьющий. Он ещё не допился до понимания того, что это смерть, конец и гибель.

Я вот первые три года вёл занятия по методу Шичко, и мы давали рекламу: «Метод Шичко против алкоголя, табака и наркотиков». И, в основном, шли мужчины, в основном, с понятно с какой проблемой. Как мне легко, соратники, легко работалось первые три года, вы себе представить не можете. С теми людьми не надо было делать то, что я с вами делаю пятый день. Тем людям не надо было доказывать что алкоголь — это самое страшное зло, какое только есть на сегодня в нашей жизни. Это убийство, уничтожение нашей нации, которая идёт нашими руками на наших глазах. Тем людям этого доказывать не надо было. Они пришли за помощью. Пришли: помогите! Они уже готовы расстаться с этой зависимостью. Только начинали писать, через два дня как огурчики вылетали. А потом мы начали курсы общего оздоровления, зрения, и пошёл народ, в основном, как и вы, культурнопьющий. И вот здесь, соратники, нам, преподавателям, приходится на этом месте крутиться на пупу. Потому что многие до пятого занятия понять не могут: «Слушай, ну причём тут алкоголь? Ну причём? Ну мы-то ж не алкоголики! Иди алкоголикам про алкоголь рассказывай. Вот в глаз бы чего-нибудь капнул, вот за это тебе спасибо. А он лезет в душу с этим алкоголем». Понять не могут.

3. Не всякий культурнопьющий сопьётся и станет алкоголиком. Но все до единого алкоголики начинали с культурного пития.

Ну и в заключение этой темы расскажу вам весёлую историю.

Меня очень часто приглашают выступить куда-нибудь в трудовые коллективы. Ну, звонят, как правило, наши же соратники:

— Владимир Георгиевич, вы так интересно о многих вещах рассказываете. Давайте устроим встречу в коллективе?

— Да пожалуйста.

— А когда?

— Ну, на минут сорок можно в обеденный перерыв. Или к концу рабочего дня.

— А как называется лекция?

— Ну, назовите так: сеанс психоанализа с установкой против всех вредных привычек, болезней, табака, очков и так далее проводит президент, профессор, пятое-десятое.

— Ага, ну ладно.

Вешают объявление, народ на сеансы ходит. Приходит народ в «красный уголок». Я говорю: «Так, сели все поудобней. Все, у кого часы с металлическим ремешком, сняли». Все снимают часы, в карман суют.

— Цепочки, кольца?

— Нет, нет, только часы.

Сняли, всё положили. Начинаем сеанс. И я начинаю им рассказывать о методе Шичко, о методе Бейтса, о том, что можно самому восстановить и здоровье, и зрение. Рассказываю о программировании, программировании детей на дурное. Об алкоголе рассказываю, про мочу дрожжевых бактерий, про шампанское, про газы, хохочут. Ну а потом говорю: «Ну вот, хотите помочь себе восстановить здоровье и зрение, помочь детям, разрушить у детей ложные программы, приходите к нам на курсы, мы вам поможем». Все: «Ой, спасибо, хорошо, хорошо». Кто-то говорит: «Так, а установка-то когда будет? Сеанс ведь. Установка ж должна быть». Я говорю: «О, будет вам сейчас и установка. Ну-ка сели все поудобнее». Все садятся поудобнее, кто-то глаза закрывает, начинает руками махать, кашпировщина полезла.