Приказано умереть - Владимир Колычев

– Круто! – по достоинству оценила она его транспорт. – Включите, пожалуйста, печку, я так замерзла!

Он завел машину, и в салоне сразу же стало тепло.

– Напрасно вы без верхней одежды ходите, – заметил он.

– Да, и даже без колготок…

Алиса заманчиво улыбнулась и провела рукой по голой коже ноги.

– У вас гусиный паштет, а у меня гусиная кожа, – задорно засмеялась она.

Борис Моисеевич сам не понял, как это произошло. Его рука сама потянулась к ее ноге, накрыла коленку и прошлась вверх до нижнего среза юбки.

– И как это понимать? – строго, но без злости спросила она.

– А-а, вы же сами сказали, что у вас гусиная кожа…

– Понятно, вы хотели проверить, не вру ли я? – милостиво улыбнулась она. – Вы так всегда все на ощупь проверяете… Что, если я скажу, что я еще девственница? Полезете проверять… Ну что вы смутились? Я же шучу. Неужели я похожа на девственницу?

Это верно, на непорочную деву она была похожа меньше всего. Да и молодости она не первой. Лет двадцать семь ей – двадцать восемь, если не все тридцать. Но выглядит она великолепно. И восемнадцатилетние красотки рядом с ней не стоят. Рядом с ней стоит… Борис Моисеевич твердо знал, что рядом с ней стоит. Твердо знал и твердо стояло. Никакая виагра не нужна.

– Да, сразу должна вас предупредить, а то у вас, у мужчин, так: думаете, если даму поужинали, то можете ее танцевать… Вечер в хорошем ресторане денег стоит. Потом еще откажетесь платить…

– Кому платить?

– Мне, кому ж еще… Боюсь вас разочаровать, но я дама не бескорыстная. Если дам, то за деньги. Четыреста долларов в час, тысяча за ночь… Вы разочарованы?

Пелена спала с глаз. Перед ним сидела самая обыкновенная проститутка. Теперь ясно, зачем она устроила эту возню с тележкой. В свои сети его заманивала… Борис Моисеевич прозрел, но тем не менее Алиса не стала менее желанной. Он по-прежнему жаждал обладать ею. А ее признание значительно упрощало дело. Не надо ехать в ресторан, не надо петь ей дифирамбы. Заплатил, и она вся твоя до последней минуты оплаченного времени…

– А четыреста долларов – это не слишком дорого? – спросил он.

– Ну вот, вы уже начали торговаться. Значит, вы не разочарованы и готовы продолжить наше знакомство… – безмятежно улыбнулась она. – А насчет цены… Я как увидела вас, так подумала, что вы не из тех мужчин, которые торгуются… Даже более того, вы мне так понравились, что у меня появилась безумная идея не продать, а подарить вам вечер. Но, увы, я девушка практичная и ничего не могу с собой поделать…

Ее бесшабашность и непосредственность усиливали ее очарование. Борис Моисеевич изнывал от желания… А четыреста долларов – так это пустяк по сравнению с тем, что его ждет в объятиях прекрасной обольстительницы. Да что там четыреста, он не пожалеет и тысячи.

– Ну так что, мы едем ужинать или нет? – задорно спросила Алиса.

– Насколько я понял, ресторан – это не обязательно?

– Ну конечно, нет. Только время терять…

– Апартаменты в ваш прайс включены?

– Сразу видно, что вы мужчина практичный. Обожаю таких… Апартаменты есть, только не знаю, понравятся ли они вам. Хотя если вас не смущает однокомнатная «хрущевка»…

Борис Моисеевич поморщился. Роскошный образ Алисы никак не вписывался в жалкие метры однокомнатной квартиры да еще с такой же жалкой обстановкой.

– Не королевские у вас апартаменты…

– Плебейские, – удрученно кивнула она. – Но какие есть… Профессия у меня древняя, но работать-то я начала совсем недавно. Вы у меня всего лишь… э-э… восьмой… Нет, девятый клиент… Вы расстроились?

– Я?! Расстроился? С чего вы взяли?

– Ну, думаете, что у меня опыта мало… Поверьте, опыт есть. Мой муж на пятнадцать лет меня старше. Я когда замуж за него вышла, совсем неопытной была, а он многому меня научил…

– Вы замужем?

– А вас это заводит?

– Я и так уже на взводе.

– Тогда поехали ко мне. Правда, ехать далеко. Я на другом конце города живу…

– Вместе с мужем?

– Нет, муж еще в прошлом году объелся груш. Инсульт… Но если вам нравится вариант «два он и одна она», я могу найти человека…

– Не надо!

– Значит, группен-секс вас не устраивает… Еще раз убеждаюсь, что вы просто идеальный мужчина… Ну так мы едем, или вы уже передумали?

– Передумал. Ехать в ваши «хрущобы» передумал. Поедем ко мне на дачу. Здесь недалеко… Всего-то двадцать километров по Каширскому шоссе. Для «Мерседеса» это не расстояние. Есть еще одна дача, вернее, загородный дом. Это на Рублевском шоссе. Правда, не в Москве, а в области. Но туда соваться нельзя. Там у жены свои люди. А вторая дача вполне приемлемый вариант. Дом в деревне, зимний, сосед из местных жителей каждый день его прогревает, чтобы отопительные трубы не разморозить. Пять комнат, ванная с итальянской сантехникой, обстановка на зависть деревенским жителям…

Борис Моисеевич гнал как на пожар. А внутри у него в самом деле полыхало будь здоров. Придется Алисе потрудиться, чтобы унять его огонь…

Он сам открыл ворота, загнал машину во двор. Своим ключом открыл дверь, вместе с Алисой обошел дом. Все в порядке – окна не побили, мебель и телевизор не вынесли. Комнатная температура позволяла с ходу избавиться от одежды.

Он чуть ли не силой затащил Алису в спальню, сорвал с нее куртку. Сунул руку под юбку, но она вдруг оттолкнула его от себя. Он едва удержался на ногах, а она стоит, все так же мило улыбается.

– Борис, ну зачем так сразу? Хотя бы бокал вина налили… В вашем возрасте это полезно. Красное вино сосуды прочищает, холестерин вымывает…

– При чем здесь мой возраст? При чем здесь холестерин?

– Муж мой примерно вашего возраста был. Вино не пил. И умер. Инсульт, знаете ли…

– Мне это не грозит!

– Вы стареете, а инсульт молодеет. А знаете, почему он молодеет? Люди живут в постоянном стрессе. Стресс порождает депрессию, депрессия приводит к смерти…

– Что-то не нравится мне наш разговор.

– Зато мне нравится. Знаете почему? Потому что раньше я медсестрой работала.

– Да хоть министром!

– Ну, если бы я министром работала, я бы на панель не вышла… Вот если бы ваш бизнес прахом пошел, вы бы наверняка при деньгах остались. Миллионов так несколько на ваших счетах наверняка имеются…

– Это мое личное дело.

– Борис, мне кажется, вы злитесь. Напрасно. Злость убивает нервы… Вы можете умереть.

– Да что ты заладила – смерть, умереть!

– Так говорю же, отголоски прежней профессии. Я была специалистом по эвтаназии. Знаете, что это такое?

– Не имею понятия.

– Эвтаназия – это последняя помощь умирающему. Знаете, когда лошадь с пеной у рта падает, ее пристреливают, чтобы она не мучилась… Не надо злиться, Борис, а то и вы сейчас пеной брызгать начнете…

– Ты что, издеваться вздумала! – взбесился Борис Моисеевич.

Его разрывало от желания, а эта безмозглая проститутка измывается над ним… Ах да, он же не заплатил.

– Тебе деньги нужны? На!

Он достал из бумажника с десяток зеленых купюр по сотне в каждой, протянул их Алисе. Но рука не прошла и половины пути. Застыла. И сам Борис Моисеевич застыл как вкопанный. Его парализовал вид пистолета с неестественно длинным стволом… Да, это пистолет с глушителем. И ствол направлен ему в лицо. И Алиса уже не та вздорно-задорная бабенка. Сейчас на него смотрели холодные глаза бездушного убийцы.

– Я же говорила вам, не надо психовать, – в хищной полуулыбке скривила она губы. – Вот уже и пена изо рта пошла… Придется вас пристрелить. Чтобы вы не мучились…

– Алиса… Алиса, разве так можно? – через силу выдавил он.

Его трясло как в лихорадке. И на губах, похоже, в самом деле выступила пена.

– Я не Алиса… Ты что, ничего не понял?

Прозрение вызвало в нем предсмертные конвульсии… Это все Суходол, проклятый Суходол…

Все так хорошо начиналось. Каролина оказалась беспомощной перед его натиском. Она уже готова была принять его грабительские условия, но тут появился этот проклятый генерал. Он прибыл к Борису Моисеевичу в офис – состоялся очень серьезный разговор. Генерал брал Каролину под свою защиту и требовал отступиться от нее. Он не только требовал, но и угрожал… Губернатор Западно-Сибирской области был достаточно крупной фигурой, чтобы связываться с ним. И Борис Моисеевич дрогнул. Хотя и не должен был. Ведь он тоже человек с положением и со связями. И у него была возможность нанести упреждающий удар…

Но удар он не нанес. Зато генерал натравил на него киллера… Надо же было так попасть…

– Кто?.. Кто меня заказал? – забился он в истерике.

– Заказчик хотел остаться неизвестным. Но я втемную не играю… Генерал Суходол. Это имя вам о чем-нибудь говорит… Впрочем, тебе-то какое уже дело, все равно умирать…

– За что, а!.. Я спрашиваю, за что!.. Я же принял его условия!

– Не знаю… Мое дело исполнить заказ…

Сейчас эта сука нажмет на спусковой крючок, и все, не станет больше Абрамова Бориса Моисеевича.