Эмма - Джейн Остен

– Ну, папа, если уж это не одобрение брака, то я не знаю, что такое одобрение. Вот уж никогда не ожидала от вас, что вы так настроены льстить тщеславию бедняжек.

– Дорогая моя, ты меня не поняла. Это вопрос общей вежливости и хорошего воспитания. У моих намерений ничего общего с поощрением людей вступать в брак.

Эмма замолчала. Батюшка начинал нервничать и не способен был понять ее. Она снова вспомнила обо всех огрехах, допущенных миссис Элтон, и долго, очень долго занимали они ее мысли.

Глава 33

Дальнейшее знакомство не изменило к лучшему мнения Эммы о миссис Элтон. Ее первые впечатления оказались самыми верными. Миссис Элтон нисколько не стала лучше со времени их второй встречи. Когда они увиделись вновь, она оставалась такой же – самодовольной, самонадеянной, фамильярной, невежественной и плохо воспитанной. Она была недурна собой, нахваталась всего, что полагалось знать девице ее круга, однако была столь недалекой, что мнила себя непревзойденным знатоком высшего света и твердо вознамерилась встряхнуть закоснелых и отсталых деревенских соседей. По ее мнению, превзойти мисс Хокинс по значимости в обществе способна была лишь миссис Элтон.

Казалось, мистер Элтон во всем согласен со своею супругой. Рядом с нею он не просто лучился счастьем, но и пыжился от гордости. Он склонен был поздравить самого себя с удачной женитьбой, с его избранницей не сравнится никто – даже мисс Вудхаус! И большая часть новых знакомых, расположенных, подобно мисс Бейтс, все хвалить или не имеющих привычки порицать, просто принимали как данность то, что новобрачная должна быть такою умною и милою, какой представляется. Они были вполне ею довольны, и потому хвалы в адрес миссис Элтон сыпались со всех сторон. Мисс Вудхаус, разумеется, на людях не высказывала искреннего мнения о новой знакомой и с готовностью повторяла свой первый отзыв о ней:

– Она очень мила и одевается вполне изысканно.

В одном отношении миссис Элтон оказалась даже хуже, чем вначале. Ее чувства по отношению к Эмме претерпели изменения. Возможно, обиженная холодностью, с какой было встречено ее предложение дружбы, она, в свою очередь, также охладела и постепенно все более отдалялась, и, хотя Эмма вовсе не мечтала подружиться с миссис Элтон, недоброжелательство новой знакомой невольно увеличивало ее неприязнь. Кстати, оба – и мистер, и миссис Элтон – вели себя по отношению к Харриет совершенно недопустимо. Они относились к ней пренебрежительно и с презрением. Эмма надеялась, что такая перемена поспособствует стремительному исцелению Харриет, однако догадки относительно природы подобного поведения сильно огорчали обеих. Не приходилось сомневаться в том, что мистер Элтон не пожелал хранить в тайне любовь бедной Харриет, и история его сватовства к Эмме, в которой она, разумеется, представала в самом черном свете, а он – в самом выгодном, также, вероятнее всего, стала предметом обсуждения… Ничего удивительного, если, бедняжка стала объектом их общей неприязни. Когда у супругов иссякали другие темы для разговоров, они, видимо, начинали поносить мисс Вудхаус, и враждебность, которую они не смели выражать в виде открытого неуважения к ней, находила выход в пренебрежительном отношении к Харриет.

А вот Джейн Ферфакс миссис Элтон чрезвычайно полюбила, причем с самых первых дней. Миссис Элтон выбрала в подруги Джейн не просто потому, что находилась в состоянии войны с Эммой, она взяла мисс Ферфакс под свое покровительство с самой первой встречи. Ей мало было просто выражать естественное и разумное восхищение новой подругой, безо всяких побуждений или просьб с ее стороны миссис Элтон положила непременно помогать ей и опекать ее. Во время примерно третьей их встречи – тогда Эмма еще не стала объектом вражды – она узнала все рыцарственные помыслы миссис Элтон в отношении Джейн Ферфакс.

– Джейн Ферфакс просто очаровательна, мисс Вудхаус! Я буквально очарована Джейн Ферфакс… Какое милое, интересное создание! Такая мягкая, выглядит такой благородной… А сколько у нее талантов! Уверяю вас, одарена она сверхъестественно. Не побоюсь этого слова, играет она просто бесподобно! Я достаточно разбираюсь в музыке, чтобы решительно судить об этом. Ах! Она – просто прелесть! Вы будете смеяться над моей пылкостью – но поверьте мне, я не могу говорить ни о ком, кроме Джейн Ферфакс… Да и положение ее кого хочешь заденет за живое! Мисс Вудхаус, мы должны напрячь все наши силы и постараться сделать что-нибудь для нее. Она не должна прозябать в безвестности! Такой талант, как у нее, непременно должен стать общим достоянием… Не сомневаюсь, вам знакомы эти очаровательные строки… Помните, как сказал поэт?

Как часто редкий перл, волнами сокровенный,В бездонной пропасти сияет красотой;Как часто лилия цветет уединенно,В пустынном воздухе теряя запах свой.[7]

Мы не должны позволять, чтобы эти строки оправдались в отношении Джейн Ферфакс.

– Не могу думать, будто ей угрожает подобная опасность, – спокойно отвечала Эмма, – и, когда вы лучше познакомитесь с положением мисс Ферфакс и поймете, какова была ее жизнь у полковника и миссис Кемпбелл, вы вряд ли будете опасаться того, что ее талантам суждено прозябать в безвестности.

– Ах! Но, дорогая мисс Вудхаус, теперь она живет так уединенно, столь уныло, в таком неподобающем месте… Какими бы преимуществами ни отличалось для нее житье у Кемпбеллов, теперь, очевидно, прежней жизни настал конец! И мне кажется, она это понимает. Уверена, что понимает. Она очень застенчива и молчалива. Ее необходимо подбодрить – это же очевидно! Но за скромность я люблю ее еще больше. Должна признаться, для меня это качество говорит в ее пользу. Я большая сторонница застенчивости, думаю, вы согласитесь: с настоящей застенчивостью встречаешься нечасто… Но в тех, кто находится в униженном положении, такое качество необычайно располагает. Ох! Уверяю вас, Джейн Ферфакс – очаровательное создание, судьба ее занимает меня больше, чем я могу выразить словами.

– Вот как? Вы, значит, очень сочувствуете ей? Однако я не вижу, как вы или другие здешние знакомые мисс Ферфакс, которые знают ее дольше вашего, могут выказать ей свое участие…

– Моя дорогая мисс Вудхаус, натуры деятельные могут сделать очень много! Нам с вами бояться нечего. Если уж мы покажем пример остальным, у нас не будет недостатка в последователях! Многие сделают все, что в их силах… хотя не все находятся в равном с нами положении. У нас с вами есть кареты, в которых мы могли бы привозить ее в гости и потом отвозить домой… И при нашем стиле жизни можно принимать Джейн Ферфакс как угодно часто без малейшего неудобства для нас… Я была бы крайне недовольна миссис Райт, ежели бы она подала нам такой обед, на который нельзя пригласить не только Джейн Ферфакс, но и других гостей. Я, знаете ли, не такая! Едва ли я смогла бы приспособиться к такой жизни, если учесть, в какой роскоши я купалась прежде. В ведении хозяйства я опасаюсь совершенно другого – боюсь жить слишком на широкую ногу и слишком беспечно тратить деньги. Возможно, я вспоминаю «Кленовую рощу» чаще, чем следует… ибо наши доходы ни в коем случае не могут равняться с доходами моего брата, мистера Саклинга… Словом, как бы там ни было, я твердо намерена помочь Джейн Ферфакс… Разумеется, я очень часто буду приглашать ее к себе, представлю ее как можно большему числу знакомых, буду устраивать музыкальные вечера, чтобы показать всем ее талант и постоянно буду начеку, чтобы не пропустить для нее выгодного предложения. У меня такие обширные связи! Я почти не сомневаюсь, что вскоре мне удастся подобрать для нее что-нибудь стоящее… Конечно, я обращу на нее особое внимание братца и сестрицы, когда они приедут к нам. Уверена, они придут от нее в восторг! И когда она получше познакомится с ними, ей совершенно нечего будет бояться, потому что и братец, и сестрица выкажут ей лишь самое доброе расположение… Когда они приедут, я стану звать ее особенно часто, а иногда мы будем брать ее в ландо на прогулки по окрестностям.

«Бедняжка Джейн Ферфакс! – подумала Эмма. – Ты такого не заслужила. Возможно, ты дурно поступила по отношению к мистеру Диксону, но такого сурового наказания не заслуживает никто! Доброта и покровительство миссис Элтон! «Джейн Ферфакс» да «Джейн Ферфакс»! Святые угодники! Остается надеяться, что меня она не посмеет звать Эмма Вудхаус! Но честное слово, кажется, у этой особы язык без костей!»

Впрочем, скоро Эмма была избавлена от необходимости выслушивать эти разглагольствования, по крайней мере обращенные исключительно к ней, да еще так обильно приправленные тошнотворным обращением «дорогая мисс Вудхаус». Вскоре после той встречи в отношении миссис Элтон к Эмме произошла перемена, и ее оставили в покое – не заставляли быть самой близкой подружкой миссис Элтон, не призывали принять, под руководством миссис Элтон, активнейшее участие в судьбе Джейн Ферфакс, а только осведомляли ее, наравне с прочими, о своих чувствах, размышлениях и поступках.