Левиафан. Человеческая природа. О свободе и необходимости - Томас Гоббс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Собственность подданного исключает право пользования ею другим подданным, но не сувереном. Отсюда мы можем заключить, что право собственности подданного на свои земли состоит в праве отказать всем другим подданным в пользовании ими, но не в праве отказать своему суверену, будь он собранием или монархом. Так как мы принимаем, что все, что делает суверен, т. е. государство (лицо которого он представляет), он делает в интересах общего мира и безопасности, то мы должны принять, что распределение им земли произведено в тех же целях. Следовательно, всякое распределение, произведенное сувереном в ущерб интересам мира и безопасности, противоречит воле каждого подданного, вверившего его усмотрению и совести охрану своего мира и безопасности, и поэтому в согласии с волей каждого подданного должно считаться недействительным. Монарх или большая часть верховного ' собрания могут, следовательно, многое предписать для удовлетворения своих страстей и против собственной совести, что является вероломство и нарушением естественного закона, но этого недостаточно, чтобы позволить подданному объявить войну суверену, или обвинить его в несправедливости, или так или иначе злословить по его адресу, ибо подданные уполномочили своего суверена на все действия и тем, что облекли его верховной властью, признали эти действия своими. Но то, в каких случаях повеления суверенов противоречат справедливости и естественному закону, подлежит рассмотрению позже, в другом месте.
Государство не должно умереть. Можно было бы думать, что при распределении земли само государство может удержать для себя известную часть, владеть ею и обрабатывать ее через своих представителей и что эта часть может быть достаточно большой, чтобы благодаря ей покрывать все расходы, которых необходимо требует обеспечение общего мира и защиты. Это было бы верно, если бы можно было вообразить себе какого-нибудь представителя свободным от человеческих страстей и недостатков. Однако при человеческой природе, какова она есть, выделение государственных земель или установление каких-нибудь определенных источников дохода для государства является бесполезным делом, ибо ведет к распаду государственной власти и возвращению к естественному состоянию и войне, как только верховная власть попадает в руки монарха или собрания, слишком небрежных в расходовании денег или слишком склонных тратить государственные средства, чтобы втянуть страну в длительную или дорогостоящую войну. Государства не могут существовать на пайке. Так как мы видим, что расходы государств зависят не от их собственных потребностей, а от внешних обстоятельств и потребностей их соседей, то отсюда ясно, что размеры государственного богатства могут быть ограничены лишь теми рамками, которые требуются неожиданно возникающими обстоятельствами. Поскольку Завоевателем были заняты в Англии различные земли для собственного пользования – помимо лесов и мест охоты (как для его развлечения, так и ради сохранения лесов), а также различных наделов земли, которые он роздал своим подданным,– они, по-видимому, были резервированы не для государственных целей, а для удовлетворения его личных потребностей. Ибо сам он и его преемники при всем том облагали произвольными податями все земли своих подданных, когда считали это необходимым. Или если эти государственные земли и наделы были установлены как источник дохода, достаточный для покрытия всех расходов государства, то это установление не достигло своей цели, ибо (как показывают последовавшие поборы) оказалось недостаточным, в указанные земли и сервитуты (как показывают недавние незначительные доходы короны) подвергались отчуждению и уменьшению. Бесполезно поэтому выделять для государства земли, которые оно может продать или подарить и действительно продает и дарит, когда это делает его представитель.
Места и объекты внешней торговли зависят от определения суверена. Не только раздача земель в стране, но и определение того, в каких местах и какими товарами подданные могут торговать за границей, является делом суверена. Ибо если бы частным лицам было предоставлено действовать в этом отношении по своему усмотрению, то некоторые из них, соблазненные перспективой барышей, могли бы нанести вред или государству, снабжая врага необходимыми ему продуктами, или самим себе, ввозя такие вещи, которые удовлетворяют потребности людей, но тем не менее вредны или по крайней мере невыгодны ям. И поэтому только государство (т. е. только суверен) должно определить места и предметы иностранной торговли, разрешая одни и запрещая другие.
Законы о передаче собственности также принадлежат суверену. Так как мы дальше видим, что для поддержания государства недостаточно, чтобы каждый человек имел собственный участок земли или некоторое количество товаров или обладал природной способностью к какому-нибудь полезному ремеслу, и что нет в мире ремесла, которое не было бы необходимо для жизни или для благополучия любого человека, то необходимо, чтобы люди распределили то, что могут сберечь, и взаимно переносили бы собственность друг на друга путем обмена и взаимных договоров. Поэтому дело государства (т. е. суверена) – определить, в какой форме должны быть заключены и при каких словах – знаках должны считаться действительными всякого рода договоры между подданными (как покупка, продажа, обмен, ссуда, заем, сдача и взятие в аренду). Учитывая задачи всего трактата, о предметах питания и их распределении среди различных членов государства сказано достаточно.
Деньги – кровь государства. Под перевариванием я разумею превращение всех продуктов, которые не потребляются в данный момент, а сохраняются для потребления будущем, в нечто равное им по ценности и вместе с тем настолько просто переносимое, чтобы не препятствовать передвижению людей с места на место, дабы человек, где бы он ни был, мог иметь именно то питание, которого требует данное место. Такими вещами являются золото, серебро в деньге. Ибо золото и серебро, которые высоко ценятся почти во всех странах света, являются удобным мерилом ценности всех вещей в сношениях между народами, а деньги (из какого бы материала суверен государства ни чеканил их) являются достаточным мерилом ценности всех вещей в сношениях между подданными данного государства. При помощи этих мерил все товары, движимые и недвижимые, делаются способными сопровождать человека к человеку внутри государства и (в своем происхождении) питают каждую часть государства, так что это переваривание является как бы кроветворением государства. Ибо естественная кровь образуется точно таким же образом из продуктов земли и, циркулируя, попутно питает каждый член человеческого тела.
А так как серебро и золото имеют свою ценность от их материала, то они имеют, во-первых, ту привилегию, что их ценность не может быть изменена властью одного или нескольких государств, ибо они являются общим мерилом товаров всех стран. Деньги же, сделанные из неблагородных металлов, легко
