Экстрасенс там. Дилогия (СИ) - Мелешкин Максим

Ходил каждый месяц на охоту в лес, надо приносить жертвы Узаю, чтоб не лишиться частички его силы. Первый мой поход навёл панику среди магов, они не ожидали ничего такого, когда я вышел рано утром из дома Лиры в полном облачении, скрытом длинным плащом. Чуть не прозевали меня, расслабились, нагнали уже в воротах города. Лицо молодого мага, перекошенного паникой, я не забуду долго. Он метался, не зная, куда бежать, за мной или в ложе поднимать группу захвата. Потом что-то вспомнил, схватил амулет на шее. Пришлось ускориться, я уже нырял в лес, когда увидел, что ко мне через поле мчится знакомая пятёрка. Долго они собирались.

Наивные думали, что в лесу меня догонят. Пытались найти мои следы три дня, я сделал свои дела и вышел правее километра на два, спокойно вернулся домой. Представляю, как им влетело. Следующий мой поход сопровождали три тройки рейнджеров, как они думали, незаметно, но результат оказался таким же. В следующие выходы меня оставили в покое.

В свой последний выход в лес перед отъездом на учёбу я задержался на десять дней. Первым делом вызвал Узая, он появился на следующий день, я объяснил ему ситуацию, что не смогу принести жертву вовремя и попросил содействия. Он потребовал добыть ему медведя голыми руками, и тогда жертвы не понадобятся полгода. Я напомнил ему про вкусных воинов, которыми расплатился с долгом вначале, это был явный перебор. Он заявил, что было, то прошло, короче, кое-как сторговались. Медведь голыми руками и жертва засчитаются за десять месяцев, большего добиться не смог. Узай улыбнулся своей жуткой улыбкой и заявил, что хочет на это посмотреть. Дальше мы провели в лесу несколько дней вместе, выискивая подходящего мишку.

Нашлась берлога километрах в сорока от кромки леса. Лоа подошёл к ней, понюхал воздух, кивнул, взял здоровенный дрын и ткнул в берлогу, начал ворошить им. Потом как будто испарился, а снег изнутри взорвался, и лес огласил дикий рёв. Налитыми кровью глазами здоровенный медведь осмотрел округу и увидел меня, стоящего за небольшой берёзкой, прикинуться кустиком не получилось. Медведь, как ледокол, попёр на меня, раскидывая снег в стороны. Подбежал к дереву, за которым стоял я, и правой лапой с когтями, размером с кинжал, постарался достать, но я сместился, и ему это не удалось, тогда мишка встал на задние лапы и попёр вперёд. Туша килограмм семьсот двигалась очень проворно, бить обычными ударами я его не собирался, мне его шкура ни к чему, хотя такая на рынке стоила золотых, наверное, десять. Я уворачивался от лап и держался за деревом, медведь ревел, крутился, но достать не мог, всё время тыкаясь мордой в берёзку. Поймав момент, я ударил носком сапога в левую нижнюю лапу и выпустил ци. Лапа подкосилась, и миша начал заваливаться на бок, нелепо суча конечностями. Я мгновенно переместился к нему и ткнул пальцем в висок, выпустив иглу ци в мозг зверя. Мишка упал уже мёртвый.

Наклонился, вырезал руны, рядом появился Узай, поздравил с успешной охотой, подтвердил сделку и ускакал в зимний лес. Замаскировал тушу, и в этот же день вернулся Тикрун. Очень жалко было новые сапоги, правому ци разрезала носок. Пока вышел к людям, изматерился, хлюпая водой в правом сапоге. Почему я такой идиот? На входе в город меня встретил Лешик, укоризненно покачал головой и, ни слова не сказав, ушёл по направлению к ложу, наверное, докладывать.

Вжик за эти месяцы отъелся на моей ци, у него появился разум, и он мог, как ребёнок лет трёх, выражать свои мысли. Всё время летал по дому или недалеко от него и проказничал. То горшок на окне у соседей скинет, то кота напугает, то собаку дразнит, а она ночью лает, всем спать мешает. В последнее время нашёл новую развлекуху, стал подкладывать в обувь какашки животных, принесёт и аккуратненько положит. Все соседи из окрестных домов в радиусе ста метров безуспешно искали неуловимую кошку, которая, невзирая на все замки и препятствия, умудрялась за ночь обгадить тапки полвины квартала. Где Вжик столько экскрементов брал, так и не признался. После того, как я наступил в такую мину, чуть не раздавил гада, в последний момент Авдот вмешался, заступился. Я его не кормил две недели после этого, пока он не сдался, пообещав в доме не безобразничать. В лесу Вжик работал ближней разведкой, летал вокруг и, если что-то обнаруживал, докладывал мне, ему очень нравилась эта игра. И сейчас он летел впереди саней, метрах в двухстах, выискивая что-то интересное.

В этом мире тоже праздновали Новый год, но немного по-своему, ёлку не ставили, ходили целый день в гости друг к другу, ели, пили, танцевали, пели песни, дарили маленькие подарочки, угощали детей. На центральной площади организовывались гуляния и ярмарка. После праздников вся семья Лиры провожала меня на учёбу, как родного, мы хорошо сошлись с мужем Эльвы Барди. Также неплохо ладили с Лором. Лира и Эльва обещали писать мне письма и присылать передачки, взяли с меня обещание, что я к ним обязательно заеду, как только представится возможность.

До Стада оставалось ехать чуть больше трёхсот километров, большую часть расстояния уже проехали. В дороге мы уже были четыре дня. Один раз ночевали на оборудованном съезде под навесом. В основном останавливались в трактирах на развилках дорог или хуторах. В день приходилось несколько раз устраивать остановки, дать отдохнуть лошади и самим размять ноги, похлебать горячего, согреть внутренности. Мороз не сказать чтобы очень большой, но сидеть неподвижно в санях, обдуваемых ветром, слабое удовольствие. По словам мужика, который меня вёз, через час должен быть трактир, там заночуем и завтра будем на месте. От Стада до лагеря мне ещё надо было преодолеть километров пятнадцать и, скорее всего, пешком.

Сегодня, к сожалению, нам было не суждено ночевать под крышей в тепле. Запах гари мы почуяли задолго до приезда в трактир. Вжик подлетел ко мне и доложил, что за поворотом дороги догорает здание, а вокруг много людей и лошадей. Сани замедлились, и мы осторожно выкатили к месту, где должен быть трактир, картина была неприятная. В стороне пасся небольшой табун лошадей под присмотром нескольких легионеров, от здания остались одни головешки, кое-где ещё тлел частокол. На открытом пространстве в ряд лежало трупов пятнадцать людей с разными повреждениями, не совместимыми с жизнью, у некоторых были оторваны конечности. Отдельно лежали четыре мага, точнее то, что от них осталось. Рядом с ними стояло несколько человек представительного вида, которым что-то докладывал мужик в дорогом плаще.

Заметил, как две группы рейнджеров, усиленных магами, уходили в лес, по следам, видимо, виновников торжества. В стороне легионеры стаскивали в кучу тела упырей и кости скелетов, перед кучей лежало два трупа в чёрных балахонах. На трактир напали тёмные маги с поддержкой немёртвых?

Много квитов копошилось на пепелище и над трупами. Над местом пожарища на высоте метров семи парила пара очень странных лоа, я таких не видел ещё ни разу. Напоминали воздушный шарик с хвостиком внизу, небольшие отростки на месте, где должны быть руки и рожки или уши, не поймёшь. Большие чёрные глаза по середине тёмно-синего прозрачного тела выглядели жутко. У меня даже не было предположений, кто это и что тут делают. Они просто висели, покачиваясь и наблюдали за работой людей.

Нас остановил пост из трёх легионеров, за ними стояло два мага, внимательно следя за нашими движениями. Выяснив, кто мы, откуда приехали и куда направляемся, посмотрев мои документы, нонер посоветовал не останавливаться в лесу на ночлег, а ехать ночью в Стад. Оказалось, это не единственное нападение, километрах в пятидесяти отсюда сожгли небольшой хутор, неподалёку напали на одну из сторожевых башен. Поблагодарив служивых, отправились дальше, Вжик летел впереди, разведывал дорогу.

Повезло, за ночь нам никто не встретился, и мы благополучно подкатили к запертым городским воротам. На подъезде к городу встречались конные разъезды легионеров, а в разросшемся пригороде за городской стеной было много усиленных патрулей стражей в полном вооружении. Что-то случилось, и власти опасаются за безопасность города?