Запретное Волшебство (СИ) - Заставный Святослав

Башня возвышалась надстройкой поверх вулкана, что был обуздан и подконтролен ее жителям.

Валахан ощущал, как его взор огибает такие знакомые и одновременно чуждые здания. Проникает сквозь стекла, металлы и толщу камня, все сильнее углубляясь в кипящие недра.

Чем ближе он приближался, тем громче становились голоса. Шепот тысяч голосов, разрывающих голову с самого детства, как только он впервые коснулся Потока. Он не умолкал ни на секунду, пока не стал уже чем-то привычным, сопровождающим мага всю жизнь.

Но здесь… Здесь он будто обретал смысл, нес хоть какое-то значение, если бы только его расслышать.

Вот он погружался все глубже и глубже, попадал в старинную лабораторию, затем в странную комнату с люком в полу. Спускался, шел к лифту, открывал двери и…

Свет слепил его, выжигая глаза и оставляя только звук. Шум воды и бесчисленного сонма голосов, кричащих в агонии.

И он просыпался.

В его голове лениво роились мысли, вызывая легкие приступы тошноты и тремора. Он никогда не умел эффективно справляться с беспокойством, потому пытался всячески его подавлять, чтобы потом выплеснуть в подходящее время, в нужном месте. Не справлялся и сейчас.

Сон, безумно яркий и реалистичный, возбудил в нем огонек неприятной тревоги. Нельзя назвать это панической атакой, но чем-то близким — точно.

После недавних событий и слов дяди, Валахана будто подменили. Беспокойство приносило кошмары, заставляло потеть и дышать с перебоями в те моменты, когда этого меньше всего ожидаешь.

Не помогали даже успокоительные, что он принимал с детства, дабы заглушить вечно сопровождающий его шепот.

Арест Тэсса был неприятным событием, но из-за того как вообще складывались обстоятельства — это был, пожалуй, лучший вариант. Встреча с Галанором и Мидрисфаль, тем не менее, породила множественное беспокойство среди членов Совета Коалиции, что вылилось в ежедневные собрания с бесчисленными построениями планов и задач.

Благо его освободили на время от необходимости присутствовать на этих сборищах. Все гвардейцы, участвующие в Параде Достойных, получили отгул на неделю, чтобы отдохнуть. О никаких репетициях и прочей чепухе не шло и речи, поскольку все было отточено годами ранее. Их задачей будет всего лишь сопровождать Наместника, как во время любого другого дежурства. С тем лишь отличием, что они будут в парадной форме. Помимо них, охраны в этот день будет столько, что можно войну небольшую выиграть, не говоря о чем-либо другом.

Заставив себя встать с кровати, он прошел на кухню квартиры, где удивленно застыл у окна. Широкое панорамное стекло покрылось замутненным инеем, знакомой ему природы.

Прошло мгновение и там зародилась тьма, бурля красными всполохами.

— Уходи, — процедил Валахан.

— Ты мне не рад? — донесся игривый голос из-за тьмы в стекле.

В глазах парня загорелось пламя маны, а на лбу выступили желваки.

— Сейчас не время! — сказал он.

— О, — хихикнули из стекла, тщательно выделив следующее слово. — Сейчас, как раз самое время!

6

(Полтора месяца назад)

Фархат Луперкаль задумчиво допивал кофе, наблюдая за хлопьями снега, что кружились поземкой снаружи, несмотря на середину февраля.

— Скорее бы весна… — сказал он.

— Что ты говоришь, дорогой? — послышался из прихожей голос жены.

— Говорю, что весна скоро. У Розза юбилей. Десять лет, как никак. Надо хороший праздник организовать, собрать всех. Чтобы все семейство съехалось.

— Думаешь Фрея придет? — спросила жена, заходя на кухню со скептическим и одновременно грустным выражением на лице.

— Попытка не пытка, — недовольно скривился Фархат, отхлебнув еще кофе. — Тэсс точно будет.

Жена села напротив, отхлебнула с его кружки и, скорчив гримасу отвращения, поставила ее обратно.

— Как он? Дальше играет в кошки-мышки со всеми подряд?

— Ага, — вздохнул маг. — И это начинает меня раздражать. Как бы он не навлек беды на свою голову.

— Бедный мальчишка. Хотя его можно понять. Он пытается найти себя, чтобы чувствовать свое дыхание. Что он все еще жив. Страшное дело для такого молодого парня.

— Ну, — вздохнул Фархат. — Я полагаю, что моя задача, помочь ему не заблудиться на этом извилистом пути.

— Это да. Хорошо хоть, что он не сидит на месте. Значит рано или поздно, дойдет до нужной позиции.

Вставая со стула Фархат улыбнулся сквозь бороду и усы, поцеловал жену в лоб.

— Ты, как всегда, права, солнце! Рано или поздно… Ладно, поеду я, поработаю.

Уже через час он вошел в дом в другом конце города, проходя несколько многофакторных аутентификаций со стороны систем безопасности. Отряхивая с себя снег и потирая руки, он прошел мимо дверей обычного лифта в лабораторию, к чулану.

Там, за стеной, находился зев еще одного подъемника, оборудованного целой порцией дополнительных систем безопасности, о котором знал только он.

Дома он старался проводить диагностические процедуры с Тэссом, а все более-менее серьезное происходило здесь. При участии Найва — использовались “открытые” двери. А вот без него — те что в чулане.

Особенно это стало актуально после того, как Фрея установила собственную систему наблюдения в его домашней лаборатории. Она явно была уверена, что отец не в курсе ни о ауросканере, ни о камерах.

Наивное дитя.

Да и, чего греха таить, — это ему было только на руку. Создавало дополнительное алиби. Как ему, так и Тэссу. По-крайней мере в глазах следствия.

Войдя в стальную кабину, Фархат коснулся фазоножа на поясе, создавая контрольный манакомплекс заклинаний, для открытие доступа.

Всего здесь было около сотни проверочных систем, чтобы никто, кроме него, не смог получить доступ к действительно важным данным. Каждую минуту происходила синхронизация с его личным спутниковым-сервером, где, якобы, хранились видеозаписи со систем наблюдения у него дома.

На самом деле, — в каждом видеофайле были вшиты и зашифрованы реальные данные отсюда. Вся его реальная работа, все его труды и многогодовые исследования. В случае необходимости, дом взорвется, уничтожив все.

К данным на сервере никто никогда не получит доступ без криптографического ключа-алгоритма, созданного самим Фархатом. Если знать, что конкретно искать, то на “взлом” уйдут годы. Если не знать, — столетия. Та информация о которой миру лучше не слышать до поры, до времени. А даже когда узнают, то лишь ту часть, что возникнет в результате, без предшествующих деталей.

Такой ключ он может доверить лишь одному человеку. Но бывший его зять сначала обязан дорасти до этого.

Маг улыбнулся, вспоминая книгу авторства Р.С. Хокинза. Именно на ее страницах он нанес контрольную манаформу криптографического ключа, что раскроется в нужное время.

Реакция Лойфо, хранящего этот настоящий артефакт, была как всегда лаконичной. Надо — значит надо. Лишних вопросов о переданной рыжим юношей книге он не задавал, понимая, что просто так Фархат бы не просил.

Историю этой книги, связанной с обоими его дочерьми и тем кого по праву считает четвертым сыном, заслуживает отдельного внимания. Настоящая драма, на его вкус.

Фрея. Бедная девочка…

Когда кабина с хлопком открылась, Фархат оказался в помещении, где напротив находились массивные лазуритовые двери-шлюз с запотевшим иллюминатором, а по бокам — сотни экранчиков с камер наблюдения. На них шла трансляция в прямом эфире с изображениями пронумерованных капсул, наполненных мутным раствором обогащенным моноцизитом.

Там застыли странные существа самых разных видов.

Здесь была его база, его цитадель, его наследие. То что он воздвиг после экспедиции на погибший Гвиссеад, переняв мудрость предков. И он передаст это последующим поколениям.

В будущем будет много тяжелых испытаний. Его самоотверженные труды помогут их пережить. Чтобы о нем потом не говорили.

Одним звездам ведомо сколько времени он угрохал на пространственную магию высших порядков, что уместить все эти помещения в таком небольшом масштабе. Ведь копать глубоко под домом было нельзя — в случае ликвидации лаборатории могут возникнуть слишком много ненужных вопросов. А внимание КИБ ему ни к чему. Это смертельно важно.