Любовь и замки. Книги 1-2 - Жюльетта Бенцони
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кандидаты: уже названный маркиз де Бельц, виконт де Бомбель, шевалье Сеа-Фаль и граф Брюш. Их ставки: «Мой самый красивый алмаз», — сказал Брюш; «Моя любимая лошадь», — промолвил Бельц; «Мой последний урожай», — предложил Сен-Фаль; «Тысяча экю», — произнес Бомбель. Королева обернулась к Рене:
— Вы, мсье?
— Вся моя судьба, мадам. Моя жена умна и останется таковой!
И он дал каждому из конкурентов рекомендательное письмо. После этого началось мучительное ожидание результатов пари. Ему сообщили, что четверо господ предстанут поочередно перед хозяйкой Кержана, чтобы шансы на успех были равными. И, вместе покинув замок, они остановятся в Морлэ, лучшей гостинице. Бомбель первым отправился по дороге в Кержан…
Тем временем в Лувре Рене испытывал трепет, несмотря на всю свою уверенность. Наконец, приходит письмо из Бретани. В нем — голубая лента, такая, какие любит носить его жена. Ничего это не значит, их аршинами продают в Морлэ. На следующей неделе — золотая булавка из корсажа. Она конечно принадлежит Франсуазе… но вовсе нетрудно добыть личную вещь женщины, которая не подозревает об опасности. Третье послание пришло неделей позже: то был светлый локон, к которому Рене не мог прикоснуться без волнения. Но он довольствовался решением выгнать по приезде домой камеристку жены. Непоколебимое доверие этого мужчины к жене начало уже вызывать уважение окружающих.
Через неделю — новое послание. На этот раз — обручальное кольцо, Рене чуть не умер от ужаса и горя.
— Я думаю, что вам пора вернуться, мсье де Кержан, — сказала королева-мать…
Он не заставил просить себя дважды, и по дороге останавливался только, чтобы сменить лошадей. Приехав в Кержан полумертвым от усталости, он нашел жену свежей, милой и нежной. Она встретила его с любовью, как обычно, но эта нежность вызывала в нем только гнев. Как она смеет, после такого ее поведения?
Поведения? Какого? Или Рене выпил лишнего? Действительно, четыре кавалера приезжали к ней один за другим, и, как Рене просил в письме, она ни в чем им не отказывала, кроме того, что противоречит понятию чести. Так что она подарила ленту Бомбелю, золотую булавку и прядь волос… «А кольцо? Осмелитесь ли Вы утверждать, что не отдавали Вашего обручального кольца, изменница?» Франсуаза столь же резко ответила: да, она отдала обручальное кольцо, ибо считает, что ее супруга стоит проучить за то, что он осмелился подвергать ее подобному испытанию… И потом, это был лучший способ, чтобы заставить поскорее вернуться мужа.
Обескураженный, Рене не знал, что сказать. Но, в самом деле, куда подевались четверо придворных? Четверо господ? Сейчас он их увидит. И через потайное окошко двери, ведущей в зал, где обычно пряли, ткали и чесали шерсть, Франсуаза показала мужу спектакль, в который сперва трудно было даже поверить: Бомбель сидел за прялкой, колесо которой вращал Сен — Фаль. Немного поодаль граф Брюш, смирившийся с ремеслом ткача, с силой орудовал челноком, в то время как Бельц сворачивал ткань. Самое удивительное, что они, казалось, вовсе не скучали за работой.
Франсуаза объяснила. Каждый из названных господ просил хозяйку замка о ночном свидании. Она, дав согласие, отвела их по очереди в этот зал и заперла там. Что касается двоих последних, то они пожелали выйти, так что чуть было не пришлось обращаться к их женам за помощью. Но вскоре все угомонились и взялись за работу, ибо поняли, что иначе не получат ни еды, ни питья.
Рене де Барбье тотчас освободил четверых господ, каждый из которых славил добродетель хозяйки, и все закончилось веселым пиром, устроенным в честь освобождения узников.
История наделала в Париже много шума, и через несколько лет Людовик XIII пожаловал владельцам замка Кержан звание маркизов, тогда как Франсуаза стала фрейлиной королевы. Супругам пришлось смириться со странной данью, которую наложил на них сюзерен, герцог Майе; каждый год они должны были привозить ему в замок Луарно… одно сырое яйцо, причем, привозить его в хележке; доставив же, сварить и преподнести в качестве подарка.
В XVII веке замок перешел к Коатанскурам, которым принадлежал вплоть до Революции. В 1755 году Сюзанна де Коатанскур, которая была, вероятно, одной из самых надменных женщин своего времени, обвенчалась здесь с Луи Франсуа Жилем де Керсозоном, причем ему пришлось взять фамилию жены. Она была очень красивой, очень богатой, очень властной, у него же почти ничего не было. К тому же он был по-настоящему влюблен.
Будучи женщиной великодушной, Сюзанна обладала поистине невыносимым высокомерием. Однажды, принимая у себе епископа Леонского в сопровождении шести священников, она пыталась отправить священников ужинать да кухню. Но епископ вознамерился в этом случае присоединиться к ним, так что Сюзанна была вынуждена капитулировать. Другой случай: просматривая бумаги, принесенные казначейским чиновником, она принялась читать их столь внимательно, что утомленный ожиданием молодой человек надел шляпу и сел.
— Еще никто, — сказала маркиза, — не осмелился ни сесть, ни покрыть головы в моем присутствии!
— Так у них, — нимало не смутясь, ответил этот добряк, — видимо не было ни задниц, ни головы!
К сожалению, эта женщина, которая успела сделать много хорошего, погибла вместе с сестрой на эшафоте в 1794 — м…
Потеряв часть своих построек во время Революции, замок с тех пор принадлежит государству, которое занимается его реставрацией.
КЛИССОН. Раненая львица
Льва узнают по когтям.
Письмо Ливануса
Однажды июльским утром 1343 года великолепная вереница богато одетых и прекрасно вооруженных рыцарей преодолела подъемный мост Клиссона под звуки труб и пламенные речи. Губернатор этого местечка, Оливер Ш, внук Оливера I, построившего замок при слиянии Муань и Севры Нантез, отправляется в Париж на празднества, организованные королем Филиппом VI по случаю бракосочетания своего второго сына Филиппа Орлеанского, на которое он пригласил всю знать королевства, а также благородные семейства Бретани, с которой еще совсем недавно находился не в самых лучших отношениях. Наступило время перемирия.
Это происходит как раз в период бесконечной войны за бретонское наследство, поставившей Жана де Монфора, сына покойного герцога, и Шарля де Блуа, зятя того же герцога, друг против друга. В данный момент можно предположить, что французская сторона одержала верх, так как старший сын Филиппа VI Жан де Норманди — будущий Иоанн Добрый — держит Монфора узником в Нанте.
С высоты дозорной башни молодая женщина
