Досье Сарагоса - Пьер де Вильмаре

(По данным «Пита» Бэгли, которому об этом рассказывал перебежчик Петр Де-рябин. — прим. автора.)

В действительности Мюллера неоднократно допрашивают, потому что, согласно правилам, раз его покровитель оказался в тюрьме, то все его подчиненные или протеже должны подвергнуться тщательным допросам. Доказательством, что Мюллер был в тот момент свободен, служит для нас тот факт, что в 1951 и 1952 годах, по крайней мере, до осени, он еще циркулирует между Брюнном, Лейпцигом, берлинским Карлсхорстом и Москвой. Под подозрением Абакумов или нет, но знания Мюллера о немецком персонале, его сеть информаторов в ФРГ и в нескольких других странах, всегда необходимы, так же как знания его быв-ших прямых подчиненных, вроде Хайнца Фельфе, который до 1958 года при-крывает Панцингера и других внедренных агентов. Панцингер покончит с собой в 1959 году, и Бонн так никогда окончательно и не понял мотивы его самоубийства. Хайнц Паннвиц выпутался из этого лучше. Он без большого шума снова обрел положение в западногерманском обществе. Паннвиц стал уполномочен-ным банка, специализировавшегося на международных торговых сделках. На этой должности он в 1959 году вел для фирмы «Helvetia» переговоры о больших поставках вольфрама с испанскими собеседниками. Любопытное совпадение: один из его визави принадлежал к сети Сарагосы…

(Дело Панцингера остается окутанным пеленой тайны. В 1959 году Хайнц Фельфе со-общил генералу Гелену, что Панцингер во время войны участвовал в операциях против евреев, а это может осложнить отношения между западногерманской разведкой и аме-риканцами. В действительности Фельфе знал, что он и сам под подозрением и боялся, что Панцингер его выдаст. Перебежчик Михал Голеневский сообщил нам, что на самом деле это он назвал имя Фельфе в одном из своих донесений, секретно переданных аме-риканскому посольству в Берне, перед тем, как он сам ушел на Запад.

Панцингер не имел никакого отношения к подозрениям, нависшим над Фельфе. Един-ственный документ, который наш коллега Томаш Мянович нашел в федеральном архиве в Людвигсбурге, это его сообщение об его связях с Мюллером после 1919 года. За не-сколько часов до нового допроса у него дома Панцингер совершил самоубийство. В немецких архивах нет этому никаких объяснений. — прим. автора.)

18.5. Конец Абакумова

Что же случилось в 1951 году, когда Абакумова внезапно посадили под домаш-ний арест, затем окончательно отправили в тюрьму? Это необходимо знать, что-бы понять, в каком змеином клубке оказывается Гестапо-Мюллер. Хотя клика вокруг Абакумова в этот момент и начинает широкомасштабную операцию в ан-тисемитском духе, но она не является единственной. Так как по своей обычной привычке Сталин играет на целой клавиатуре амбиций и оппортунизма. Что-то вроде повторения чисток довоенного периода уже бушует в Москве, зародив-шись в восточноевропейских столицах.

Жертвами их стали руководители партии, которые принадлежали к сетям Ко-минтерна, но не присоединились к позиции Москвы в 1939, не поехали туда, а боролись в других местах, и очень многие среди них были евреями. Будь то ти-тоисты, троцкисты, сионисты.

Не следует сомневаться в роли Абакумова в этой истории. Он сам выдал себя в служебной записке от 12 октября 1946 года, жалуясь «на националистские про-явления внутри Еврейского антифашистского комитета».

Спустя немногим более двух лет был убит актер и режиссер Соломон Михоэлс, председатель этого Комитета и руководитель Московского государственного ев-рейского театра. Ликвидацию Михоэлса организовали первый заместитель ми-нистра Абакумова Сергей Иванович Огольцов и его помощник, министр государ-ственной безопасности Белоруссии Лаврентий Фомич Цанава, действовавшие по приказу Сталина. Потому что, как мне сказал об этом Артур Кёстлер, это был знак того, что, даже признав Государство Израиль, Сталин собирается разыг-рать арабскую карту. И это не могло не нравиться Мюллеру, так как он внедрил своих людей в немецкие круги Каира и Дамаска в 1948–1949 годах. Людей, ко-торые в 1952 и 1953 года часто пытались физически устранить (приписывая эти акции израильской разведке Моссад) немцев-антикоммунистов.

(Данная версия убийства Михоэлса (автор ссылается здесь на книгу американки Эми Найт «Берия, первый помощник Сталина») является, хоть и самой распространенной, но лишь одной в ряду нескольких других. — прим. перев.)

Пока в СССР бушует чистка, Берия, Маленков, Хрущев и другие пытаются осед-лать эту волну, и одновременно подпитывают в кулуарах партии кампанию для дестабилизации положения Абакумова. Ветераны Центрального комитета уве-ряют, «что он не смог уничтожить измену в армии» во время войны и после нее, однако, не уточняя при этом, ни кто совершил измену, ни какую именно… Другие обвиняют его в том, что он своими эксцессами в ходе послевоенных чисток спровоцировал в странах Восточной Европы возрождение антисоветского национализма.

Как обычно, когда Сталин хочет освободиться от докучливого человека, такие слухи никогда не появляются случайно. Виктор Абакумов нейтрализован, затем уничтожен. Он не знал того, что один из его заместителей, Михаил Дмитриевич Рюмин, начальник следственной части в министерстве государственной без-опасности, втайне работал против него с весны 1951 году. В следующем июле Рюмин оказывается одним из главных обвинителей Абакумова, и доходит до того, что выдумывает, будто тот был тайным руководителем сионистской орга-низации!

И вот ирония в конце этого клубка интриг: как только Абакумов предан суду, сам Рюмин арестован. Его расстреляют в 1954 году, в одно время с тем, кого он предал; С.И. Огольцов, который был первым заместителем министра госбез-опасности и на короткое время сменил Абакумова в качестве временно испол-няющего обязанности министра, уволен с этого поста несколько месяцев спустя. Его сменил Семен Денисович Игнатьев.

Семена Игнатьева, в свою очередь, отстранит Лаврентий Берия в апреле 1953 года, когда он начнет свое восхождение к высшей власти, ставшее для него ро-ковым.

18.6. Побег Гестапо-Мюллера

Восхищению Мюллера советским тоталитаризмом эти события нанесли сильный удар. Он чувствует, как превращается в подозреваемого, что существенно ме-няет положение. Его много раз допрашивают, но в тюрьму не заключают, и он продолжает служить своим новым хозяевам, среди которых Александр Корот-ков, который, руководя всемирной сетью нелегальной разведки, определил ме-стонахождение многих агентов Мюллера и остается единственным, кто может разобраться в «немецком направлении».

Мы не знаем точной даты, когда Мюллер решил сбежать. Все-таки он очень осторожен, он действительно слишком много знает о советских методах, чтобы полностью порвать с Москвой. В октябре 1952 года, на заключительном заседа-нии XIX съезда КПСС, полностью инсценированного Сталиным, он увидел, что никого из его контактов в МГБ больше не было среди членов и кандидатов в члены Центрального комитета. Знак того, что группа Абакумова отстранена от власти. Вместо этого, в святая святых вошло непривычно много офицеров внешней разведки НКВД и МВД! Итак, произошла смены команды, тогда как Ко-ротков — единственный человек, кто знает его лично. Следовательно, он единственный, кому Мюллер перед своим исчезновением сообщает о способах, что-бы связываться с ним за границей.

Где? В Южной Америке. Там у Мюллера не будет недостатка ни в надежных убежищах, ни в спрятанных ценностях, которых достаточно, чтобы не иметь финансовых затруднений. И это также единственный континент, где легко ускользнуть от преследования.

ГЛАВА XIX

19.1. Иван Серов Рудольфу Бараку: «Похитьте Мюллера!»

Из чего исходит наша уверенность, что Гестапо-Мюллер находится в Южной Америке? Из того, что весной 1954 года генерал Иван Серов приказывает Рудольфу Бараку: «Похитьте его и доставьте живым!» В апреле того года Серов был назначен председателем КГБ. Барак был уже несколько месяцев заместите-лем премьер-министра Чехословакии и министром внутренних дел, отвечающим за деятельность разведывательных служб.

Южноамериканский след уже давно сам собой напрашивался в ходе наших исследований. Перебежчик Йозеф Фролик, чех, сбежавший в 1969 году в США, принес с собой сотни данных о кадрах, технике и методах разведывательных и контрразведывательных служб Праги. Данных настолько важных, что Ричард Хелмс, директор ЦРУ, однажды приветствовал его в своем офисе словами: «Джо, вы буквально поставили на колени эти разведывательные службы!»

Восемь лет работы в спецслужбе вызвали у Фролика смертельное омерзение, потому что беззакония, провокации, произвол характеризовали среду, из которой он, в конечном счете, сбежал. Неужели на самом деле нужно было бороться с нацизмом, чтобы получить нечто еще худшее, с высшей кастой, цепляющейся за свои привилегии и неудержимо издевавшейся над народом. Фролик на сотнях страниц своих показаний, в том числе и во время слушаний перед специальной комиссией Конгресса США, уверял, что Генрих Мюллер действительно попал в Южную Америку после 1945 году.