Останься единственным - Адалин Черно

рассказал другу о проблемах с отцом Киры и поставками, и он посоветовал мне совсем молодую компанию. Поначалу отнесся к ним скептически, ведь они только появились на рынке, но так как выхода у меня не было, пришлось довериться. Сейчас не жалею, так как мои объекты запускают строительство один за одним, люди возвращаются к работе, хотя, конечно, пришлось искать и строителей, и бригадиров, так как далеко не все остались верны и нашли в себе силы и возможности ждать, когда мы начнем работу.

– Не скажешь, куда мы едем? – настаивает Кира.

– Не скажу.

Хмурится. Я уверен, ей понравится. Знаю, ведь место, куда мы едем, принадлежит ей. Теперь окончательно и с чистой совестью я могу отвезти Киру в дом, который она выбирала для нашей семьи. Теперь, когда я швырнул деньги за дом на стол ее отцу, мы можем там жить. Конечно, время не самое подходящее, да и деньги, надо признать, не мои. Занял у отца с возвратом. Просто вдруг захотелось сделать для Киры что-то приятное. Что-то, что ей точно понравится. Что-то особенное и значимое.

О доме вспомнил неожиданно. Вместе с очередным звонком Арбатова, который после информации о подписании контракта с компанией «И…» резко захотел со мной встретиться. А ведь не так давно все было наоборот. Встречи с Арбатовым искал именно я. Бегал за ним, звонил. Оказывается, нужно было просто слезть с зависимости от его товаров, и проблемы решатся сами по себе.

– Наденешь это для меня? – протягиваю Кире маску для сна.

Она в удивлении распахивает глаза, но кивает. Надевает маску, а через пять минут мы подъезжаем. Дима паркуется во дворе дома. Я выхожу первым и помогаю выйти Кире, которая ничего не видит. Она вкладывает свою ладошку в мою и спрашивает:

– У тебя дрожат руки? Ты куда меня привез?

– Доверься мне, ладно?

Руки действительно дрожат от волнения. Я знаю, что Кире понравится мой подарок, но совладать с эмоциями не получается.

– Радует, что тут не раздается эхо, – хихикает Кира, и напряжение немного спадает.

– Готова?

Не знаю, кто из нас волнуется больше. Кира понятия не имеет, куда именно мы приехали, а я вижу дом, знаю, как моя жена билась за него.

– Ну же… Кирилл… – хнычет, когда я медлю.

Дрожащими по-прежнему руками снимаю с Киры маску. Она несколько раз моргает, осматривается. Вижу, что находится в растерянности и не понимает ничего.

– Я отдал твоему отцу деньги за этот дом.

– Он теперь твой?

– Твой, Кира.

– И… мы можем здесь жить?

– Не можем, а будем.

– Правда? – вижу, как загорается ее взгляд.

Поняла, наконец, что именно изменилось. По документам ничего нового, я не стал требовать у Арбатова переоформления документов на мое имя, но деньги отдать ему был обязан. Кира мечтала жить в этом доме, а я хотел сделать ей приятное, но жить в доме, купленном за деньги того, кто полгода портил мне жизнь и вставлял палки в колеса моей компании, я бы не смог.

– Мы правда будем здесь жить? – спрашивает Кира после получасовой экскурсии по дому.

Во второй раз я действительно осматриваю особняк, а не просто хожу по нему с четким убеждением, что мы здесь не останемся. Теперь я замечаю и большую детскую комнату, и идеальную кухонную зону, и большую гостиную, и даже зеленую лужайку, где можно обустроить игровую площадку для нашего будущего ребенка.

Почему-то уверен, что это будет сын. И не потому, что я мечтаю о преемнике. Компания отца может достаться и сыну моего среднего брата Саши. Я не стану мучить своего ребенка, если он не будет интересоваться тем бизнесом, которым занимаюсь я. Только сейчас понимаю, что даже немного завидую братьям. Раньше мне казалось, что у меня идеальная жизнь. Что, в отличие от Глеба и Саши, у меня есть расположение отца, а теперь понимаю, что и это не главное. Саша смог стать бизнесменом и без помощи отца, а Глеб занимается прогнозированием рынка. Им нравится их работа, в отличие от меня, у которого попросту не было выбора.

Я не злюсь на отца, ведь он дал мне все то, что я имею. Направил, если так можно сказать. Я не чувствовал себя несчастным, ведь учеба, а потом и работа действительно мне нравились. Просто я не мог выбрать что-то еще. Не мог увлечься игрой на гитаре, которая так сильно нравилась мне в старших классах, не мог заниматься баскетболом, хотя для этого у меня были все данные. Со своим сыном я хочу попробовать иначе. Хочу, чтобы он имел возможность выбирать сам, а я, как отец, который имеет за плечами бремя опыта, постараюсь ему помочь.

– Кирилл, – Кира толкает меня в плечо. – Ты слышишь меня?

– Прости, – виновато улыбаюсь. – О чем ты спрашивала?

– Правда ли мы будем здесь жить?

– Правда.

– Точно-точно?

– Точно-точно.

– И не вернемся в твой дом?

– Тебе так сильно там не понравилось?

– Понравилось, но… ты же видишь, – Кира, стоя на террасе второго этажа, обводит взглядом территорию. – Я представляю, как на этой лужайке мы сделаем наше гендер-пати. Оно ведь будет?

– Будет, можешь планировать.

– Уже?

– Уже…

– Ты уверен, что мы можем себе позволить?

– Уверен, планируй.

– Ура, ура, ура!

Знаю, что для нее это важно. Первый мужчина, брак, беременность. Ей хочется запомнить каждое мгновение, чтобы потом было что вспомнить и показать ребенку. Я не очень разбираюсь во всех этих тусовках и развлечениях, да мне и не нужно, достаточно того, что Кира уступает мне в некоторых вопросах, а я… я делаю все возможное, чтобы она была счастливой.

– Скажи, кухня шикарная? – говорит, когда мы спускаемся вниз. – Я, кстати, голодная…

– Я закажу ужин.

– Сюда?

– А почему нет? Мы можем переночевать здесь. Я уже дал приказ собрать наши вещи, так что завтра утром они будут здесь, а к вечеру их разложат.

– Хорошо, – кивает Кира. – Но с гендер-пати лучше повременить.