Ковчег Завета. От Синая до Пруссии - Анатолий Бахтин

Из Нанси Пауль прибыл в Париж. Королевским чиновникам он официально представился как посланник герцога Альбрехта Прусского и обратился с прошением об аудиенции к королю. В это же время он тайно встретился с Луи де Невером, которому доложил о провале своей миссии в Пруссии, клятвенно обещая исправить положение, а заодно попросил денег. Известно, что к этому времени у него были финансовые проблемы, так как жизнь при королевском дворе требовала более 2000 тысяч талеров в месяц[546]. Но денег ему дали крайне мало, – видимо, на него уже не надеялись. Через десять дней Скалих получил из королевской канцелярии отказ в аудиенции. Пауль покинул Францию и через Кёльн отбыл в Мюнстер[547].

Трудно сказать, какие инструкции ему дал магистр, но, лишившись финансовой поддержки из Пруссии, Скалих был готов работать на орден и за мелкие подачки. Он пытался вернуться ко двору в Вену и написал новому императору Максимилиану письмо, но тот даже не ответил на его послание.

В Мюнстере он вновь вернулся в католичество, уверяя, что никогда по-настоящему не отрекался. Там же он изменил фамилию. Протестантский Пауль Скалих стал верным католиком Паулем Скалигером[548]. 12 мая 1570 г. в присутствии свидетелей он венчался со своей экономкой Анной Фоген, всюду его сопровождавшей. Венчание происходило в бенедектинской кирхе Юбервассер. Брак был благословлен католическим священником Каспаром фон Бюреном. 1 августа 1571 г. был крещен сын Скалиха Генрих Иоганн, рожденный 27 июля[549]. Чтобы хоть как-то заинтересовать покровителей из тайного ордена, Скалих написал подробный отчет, куда включил все возможные, даже фантастические, версии о местонахождении реликвий. Ему были очень нужны деньги.

Тем временем 20 марта 1568 г. в замке Тапиау, ослабев душой и телом, скончался герцог Альбрехт Прусский. Вместе с ним умерла тайна Ковчега и орденских реликвий. По странному стечению обстоятельств в тот же день в замке Нойхаузен скончалась его жена Анна Мария[550].

После смерти Альбрехта Скалих, чтобы как-то реабилитировать себя в глазах сионцев и отработать те небольшие деньги, которые он получал от них, обратился с письмом к молодому наследнику Альбрехту Фридриху Прусскому. В своем послании он попросил помочь ему вернуться в Пруссию, но ответа не получил. Все его дальнейшие попытки успеха не имели. Понимая, что он представляет все меньше интереса для Сионского ордена, а знает слишком много, 29 апреля 1573 г. Скалих написал завещание. Он завещал своему сыну и наследнику Кройцбург и Кузиттен (уже давно ему не принадлежавшие), а жене определил пожизненную ренту с этих владений[551].

3 апреля 1574 г. ему показалось, что на горизонте мелькнула удача. Избранный королем Польши французский принц Генрих Валуа дал ему надежное сопроводительное письмо. Получить этот мандат Скалиху помог Сионский орден, он же организовал для него ходатайство от знатных польских фамилий. Хотя покровители сомневались, что это поможет, но решили дать ему последнюю возможность. Этот мандат позволял Паулю Скалиху свободно появляться в любом месте Польши и Пруссии. Официально он якобы занимался проблемами возвращения своих «незаконно» отобранных владений. 8 мая 1574 г. Генрих Валуа издал указ об отмене решения польской комиссии, объявлявшей Пауля Скалиха вне закона. По данному указу он был восстановлен в своих правах на владения в Пруссии. С этими документами осенью 1574 г. Скалих направился в Данциг, где проживали родственники его жены. Из Данцига он начал переговоры с прусскими чиновниками о возвращении его владений, прощупывая заодно возможность возвращения в Пруссию[552].

Но было уже поздно: Генрих Валуа вскоре покинул польский трон и выехал во Францию, где освободился французский престол. На этом последняя надежда Скалиха на то, что он снова может стать нужным Сионскому ордену, а значит, сохранить себе жизнь, угасла. Он еще пытался как-то вести переписку с Кёнигсбергом и докладывать своим руководителям о каких-то эфемерных успехах, но на нем уже поставили крест. В мае или июне 1575 г. в возрасте 41 года он скоропостижно скончался и был погребен у кармелитов в старой части Данцига. Его архив был тщательно проверен, нужные документы изъяты. После его смерти прусское правительство выкупило у вдовы Скалиха, жившей в бедности и долгах, все бумаги ее мужа. Куда после этого исчезли жена Скалиха и его сын, история умалчивает[553].

Глава V

Ситуация до XX века

Хозяевам Пауля Скалиха так и не удалось проникнуть в тайну последнего хохмейстера Немецкого ордена и первого герцога Пруссии. Было ясно только одно: реликвии вместе с Ковчегом находятся на территории герцогства Пруссия, возможно в районе Кёнигсберга. Все ранее обнаруженные ими в архивах намеки они смогли соотнести географически очень приблизительно.

Во втором завещании герцога Альбрехта, написанном под нажимом Скалиха, значится четыре замка: Мариенвердер, Мемель, Гребин и Георгенбург. Все замки, за исключением Гребина, достаточно известны. Мариенвердер – бывший епископский замок Помезанского епископства, очень мощное оборонительное сооружение; ныне находится на территории Польши. Мемельский замок не сохранился. Он много раз перестраивался и в конце концов был снесен. Сейчас бывшая территория замка относится к городу Клайпеда в Литве. Активные раскопки литовских археологов выявили полную картину истории замка, но каких-либо сведений о подземелье не дали. Георгенбург, сегодняшняя Маёвка, с 1999 г. входит в состав Черняховска (бывший Инстербург). Это хорошо известный замок Замландского епископства, до Реформации принадлежал курии. На его территории в 1992–1996 гг. московский археолог М. Г. Гусаков проводил раскопки. К сожалению, из-за финансовых трудностей они были приостановлены.

Наибольший интерес вызывает замок Гребин, который находился на территории Озёрского района, у поселка Малая Климовка (бывший Гросс-Гробинен). В начале 1990-х гг. Малая Климовка прекратила свое существование. Информация о замке практически отсутствует. В подробном справочнике об орденских замках доктора Франца Коха из Тильзита указана только дата основания – 1363 г.[554] Адольф Бёттихер, исследователь восточно-прусских памятников искусства[555], посвящает этому замку только одну строчку: «Он был основан комтуром Бальги в 1360 г.» Отто Барковски пишет: «В XV в. этот замок был уже заброшен»[556]. Все эти сообщения вызывают большие сомнения. Уже много позже, в 1935 г., сотрудник «Аненэрбе», археолог Ханс фон Кроме, упоминает в этом районе только Каликсберг. Он пишет: «Насыпной холм 100 метров высотой западней поместья на сегодня почти сглажен». В примечании он добавляет: «Сомнительно, что это является остатками оборонительного сооружения»[557]. На сегодняшний день от замка, прикрывавшего брод на реке Ангерапп, ничего не осталось. Можно только приблизительно определить место, где он находился. Для более точной привязки нужны археологические раскопки. Есть еще один замок – Гребин, в Курляндии (Латвия), который в 1560 г. был передан Ливонским орденом в залог герцогу Альбрехту. Но сомнительно, что тот мог переправить туда реликвии ордена. Сумел ли Сионский орден осмотреть эти замки, неизвестно. Можно только предположить, что обследовали они их достаточно тщательно, время у них было. Возможно даже, смогли что-то найти там, но…

Ковчег и орденские реликвии исчезли из поля зрения вместе со смертью герцога Альбрехта Прусского.

Казалось бы, на поисках орденских реликвий можно поставить точку.

Но вот тут выясняется некоторая закономерность, присущая этому региону. Как только на его территории начинают что-то активно разыскивать, тотчас откуда-то с Запада появляется информация, что данный объект находится далеко за пределами этой области.

Похоже, опасаясь, что их деятельность в Пруссии не осталась незамеченной, сионцы старались отвлечь внимание от этого региона. Все последующее время центром внимания был Лангедок – провинция на юге Франции. Первая утечка информации произошла около 1663 г. Появились сведения, что во времена шестого магистра ордена Храма Бертрана де Бланшфора (1156–1159) что-то было сокрыто в окрестностях Ренн-ле-Бен. Уже в 1664 г. из Германии прибыла группа шахтеров, которая начала там поиски. Были приняты самые тщательные меры предосторожности в надежде раскрыть какую-то весьма важную тайну. Как предполагалось, тайну, значимую для истории человечества[558].

Следующую утечку информации о Лангедоке организовали в конце XIX в. С чем же это было связано?

В XIX в. орденские замки наконец-то привлекли внимание властей Пруссии. Генеральный штаб Прусской армии в 1826 г. направил в Восточную Пруссию лейтенанта Иоганна Михаэля Гизе с заданием осмотреть орденские замки и другие древние оборонительные постройки и выявить их фортификационную ценность на случай боевых действий в этом районе. Около трех лет Гизе осматривал замки и составлял их планы, часто приблизительные. Раскопок он, как правило, не производил. К этому времени многие замки были уже разрушены или сильно перестроены. Бальга и Бранденбург по приказу короля были практически полностью разобраны на кирпич для строительства крепости в Пиллау. Лохштедт по этой же причине лишился полностью двух флигелей из четырех.