Столпы Земли - Кен Фоллетт

Он вспомнил про развалившуюся башню. Когда он осматривал ее снаружи, то никакого лаза не заметил, но тогда он боялся упасть или вызвать обвал. Может быть, если он посмотрит снова, на этот раз изнутри, он что-нибудь обнаружит, и отчаяние поможет ему протиснуться там, где прежде ему казалось невозможно сделать это.

Он побежал в западную часть собора. Отблеск бушующего пламени, проникавший в неф через проломленный потолок, и свет, исходивший от рухнувшего сверху бревна, окрасили сводчатую галерею в золотистый цвет. Джек внимательно осмотрел каменную кладку, что когда-то была северо-западной башней, Стена оказалась крепкой, без единого пролома. Он как-то нелепо раскрыл рот и тоненько заголосил: «Ма-ма-а!» — хотя ему было абсолютно ясно, что никто его не услышит.

Но через минуту он снова заставил себя собраться. Он чувствовал, что где-то в глубине сознания у него зреет план, связанный с этой башней. В другую, целую башню ему удалось попасть через галерею, проходящую над южным приделом. Если теперь ему удастся пройти через галерею северного придела, он, возможно, найдет пролом в стене башни, которого не было видно снизу.

Оставаясь под прикрытием потолка бокового придела — на случай, если начнут рушиться горящие балки, — Джек побежал к тому месту, где северный трансепт примыкал к нефу. С этой стороны тоже должна быть дверка, ведущая на винтовую лестницу. Он дошел до угла. Двери не было. Он заглянул за угол — там тоже ничего. Просто невероятно: должен же где-то быть проход на галерею!

Стараясь не потерять самообладания, он напряженно думал. Ход в рухнувшую башню был — просто его надо найти. «Я могу вернуться на чердак через юго-западную башню, — рассуждал он, — и по чердаку перебраться на другую сторону. А там обязательно должен быть проход в эту башню. Тогда, возможно, мне удастся выбраться отсюда».

Джек с опаской поглядел на потолок. Там уже, словно в аду, бушевало пламя. Но другого выхода он не мог придумать.

Прежде всею нужно было пересечь неф. Он снова посмотрел вверх. Насколько ему было видно, пока ничто не должно было рухнуть. Он сделал глубокий вдох и ринулся на другую сторону.

Благополучно добравшись до южного придела, Джек рванул ведущую на винтовую лестницу дверцу и помчался наверх. Оказавшись на галерее, он почувствовал горячее дыхание бушевавшего совсем рядом пожара. Со всех ног он бросился к юго-западной башне, вбежал в нее и стремительно понесся по лестнице.

Нырнув в чердачное отверстие, он наконец оказался под крышей. Все было в дыму, воздух раскалился. Доски, к которым крепилась кровля, пылали, а в дальнем конце чердака уже вовсю горели массивные балки. Удушливый запах горящей смолы вызвал у Джека приступ кашля. Лишь мгновение помедлив, он встал на перекинутый через неф брус и начал осторожно продвигаться по нему. От жары он покрылся испариной, его глаза начали слезиться, и он почти не видел, куда идет. Джек снова закашлялся, его правая нога соскользнула с бруса, он оступился и упал, проломив ею прогнивший потолок. Он в ужасе подумал о высоте нефа и о том, как будет лететь вниз, если не выдержат трухлявые доски. Он вспомнил, как падало рухнувшее бревно, и представил, как сам так же полетит, переворачиваясь в воздухе. Но дерево выдержало.

Потрясенный, он застыл, опираясь на руки и одно колено, в то время как его правая нога болталась в проломе потолка. Затем нестерпимый жар заставил его очнуться. Он осторожно вытащил из дыры ногу и, встав на четвереньки, пополз вдоль бруса.

Он уже приблизился к другой стороне чердака, когда в неф с грохотом рухнули сразу несколько балок. Казалось, все здание зашаталось, а брус под Джеком задрожал, как тетива лука. Остановившись, Джек крепко вцепился в него. Колебание прекратилось. Он пополз дальше и через минуту был на мостках северной стороны.

Если бы его предположение оказалось неверным и никакого прохода в развалины северо-западной башни он не нашел, ему пришлось бы возвращаться этой же дорогой.

Когда он встал на ноги, то почувствовал, как в лицо повеяло потоком холодного воздуха. Определенно здесь должна быть какая-то дыра. Но сумеет ли он пролезть в нее?

Джек сделал три шага и остановился за мгновение до того, как ступить в небытие.

Он застыл, глядя через огромный пролом на залитую лунным светом груду камней, и почувствовал слабость и облегчение. Ему все-таки удалось выбраться из преисподней.

Но Джек находился очень высоко, на уровне крыши, а куча булыжников была далеко внизу, слишком далеко, чтобы прыгнуть на нее. Сейчас он спасся от огня, но может ли он спуститься на землю, не сломав себе шею? Пламя за его спиной подступало все ближе, а сквозь пролом, в котором он стоял, валил дым.

В этой башне когда-то была лестница, шедшая вдоль внутренних сторон ее стен, — точно такая же, как в юго-западной башне, — но она почти полностью разрушилась во время обвала. Однако в тех местах, где в стене крепились деревянные ступени, с внешней стороны башни торчали коротенькие обрубки, иногда только в дюйм-два длиной, иногда чуть побольше. Джек сомневался, что по этим обрубкам он сможет спуститься вниз. Это был бы слишком рискованный спуск. И тут он почувствовал, как запахло паленым: его плащ начал дымиться. Через минуту он загорится. Выбора у него не было.

Джек сел, дотянулся до ближайшего обрубка, схватился за него обеими руками и, свесив одну ногу, пошарил ею, пока не наткнулся на опору. Затем он опустил другую ногу. Нащупывая ногами путь, он сделал первый шаг вниз. Деревянные обрубки выдержали. Он дотянулся до следующей деревяшки и, прежде чем перенести на нее вес, проверил ее на прочность. Эта немного шаталась. Он осторожно наступил, крепко держась руками на случай, если нога сорвется и он повиснет. Каждый шаг вниз приближал его к куче лежавших на земле булыжников. По мере того как он спускался, торчавшие обрубки, казалось, становились все короче, словно чем ниже они располагались, тем сильнее пострадали от падавших во время обвала камней. Джек переставил обутую в валяный башмак ногу на короткий, не длиннее дюйма, брусок, и, когда оперся на него, нога соскочила. Другая его нога стояла на более длинном обрубке, но, поскольку на него внезапно перешел весь вес, он обломился. Джек изо всех сил старался удержаться на руках, но деревяшки были такими маленькими, что не позволяли ему как следует схватиться за них, и он в ужасе полетел вниз.

Больно ударившись руками и коленями, он упал на груду камней. Он был так потрясен и испуган, что в какое-то мгновение подумал: «Я уже умер», но потом понял, что упал все-таки достаточно удачно. Его руки были в царапинах, коленки разбиты, но сам он остался невредим.

Через минуту Джек уже спускался с кучи камней, а когда до земли осталось несколько футов, спрыгнул.

Он уцелел. Страхи отхлынули, он почувствовал слабость, и ему захотелось расплакаться. Он спасся и был горд: какое удивительное приключение он пережил!

Но это было еще не все. Отсюда была видна только струйка дыма, а рев огня, такой оглушительный на чердаке, сейчас был похож на отдаленное завывание ветра. Только алое зарево за окнами собора говорило о том, что там бушует пожар. И тем не менее страшный грохот, с каким рухнули те последние балки, вполне возможно, все же разбудил кого-нибудь, и в любой момент из опочивальни мог выскочить монах с заспанными глазами, не понимающий, то ли он действительно почувствовал землетрясение, то ли оно ему приснилось. Джек поджег церковь — в глазах монахов это было ужаснейшее преступление. Надо было как можно быстрее сматываться.

Через лужайку он перебежал к дому для приезжих. Все было тихо и спокойно. Тяжело дыша, он остановился возле двери. Если бы он сейчас вошел в дом, то своим дыханием наверняка всех бы разбудил. Джек постарался справиться с одышкой, но из этого ничего не вышло. Тогда он решил просто дождаться, когда дыхание снова придет в норму.

Удары в колокол разорвали тишину. Без сомнения, это били в набат. Джек застыл. Если сейчас он войдет в дом, его увидят. Если нет…

Дверь распахнулась, и на пороге появилась Марта. Испуганный Джек уставился на нее.

— Ты где был? — тихо спросила она. — От тебя пахнет дымом.

Джек придумал показавшееся ему правдоподобным объяснение.

— Да я только что вышел, — растерянно сказал он. — Услышал колокол и вышел.

— Врунишка, — пролепетала Марта. — Тебя не было целую вечность. Я знаю. Я же не спала.

Он понял, что ее не провести.

— А кто еще не спал? — взволнованно спросил он.

— Никто, только я.

— Пожалуйста, не говори им, что я уходил.

Она почувствовала в его голосе неподдельный страх и ласково сказала:

— Хорошо. Это будет моей тайной. Не беспокойся.

— Спасибо!

В этот момент, почесывая затылок, вышел Том.

Джек струсил. Что он подумает?