Игры патриотов - Том Клэнси

— Опа! — вспомнил он. Пришлось снова отпереть дверь и включить сигнализацию.

Главный сержант Брекенридж шёл вдоль двойной шеренги морских пехотинцев, и от опытного глаза его ничто не могло ускользнуть. У одного рядового к мундиру прицепилась нитка. Другому следовало бы получше надраить ботинки. Двоим надо было подстричься. Но вообще-то всё было в порядке. Обычную проверку они бы прошли, но тут был не обычный пост, а потому и требования были особые.

Брекенридж не был придирой. Теперь это в прошлом. Он к своим подопечным ныне относился скорее по-отечески. При всём том приказы его должны были выполняться беспрекословно. По окончании проверки одни промаршировали к постам у ворот, другие погрузились на пикапы — им предстояло добраться до более отдалённых постов и сменить там караул ровно в восемь. У каждого был на поясе пистолет, но они были не заряжены, как того требовал мирный характер их служебных обязанностей в Академии. Однако обоймы с патронами всегда были под рукой этого требовала сама суть службы в морской пехоте.

«Ну, доволен своей формой?» Джек, казалось, израсходовал остаток энергии просто на то, чтобы всего лишь задать себе этот вопрос. Никаких оправданий больше не было. В Лондоне ему мешала рана. То же в течение первых недель по возвращении домой. Затем по утрам надо было ездить в ЦРУ. Это было последним оправданием. Больше их не было.

«Риковер-холл, — сказал он себе. — Там остановлюсь». В носоглотке было сухо, и сердце готово было выскочить из груди. Джек не бегал вот уже несколько месяцев и теперь расплачивался за свою лень.

До Риковер-холла было, казалось, тысячу миль, хотя на самом деле, он знал это, до него было ещё всего лишь несколько сотен метров. Давно ли он запросто пробегал это расстояние? Теперь же он едва одолел половину, и при этом смерть начала казаться ему упоительным отдыхом. Ноги были как резиновые, его даже покачивало от усталости — верный признак, что он перестарался.

«Ещё сотню ярдов. Ещё каких-нибудь пятнадцать секунд», — говорил он себе.

Теперь он расплачивался за всё время, что провёл в больничной постели, за все сигареты, выкуренные тайком в ЦРУ. А ведь в Куантико он бегал куда больше.

«Тогда ты был намного моложе», — усмехнулся он.

Повернув голову, он увидел, что поравнялся с восточной стеной Риковер-холла. Он перешёл на шаг, держа руки на бёдрах и ловя ртом воздух.

— У вас все в порядке, доктор? — приостановился курсант.

— Ага. Просто потерял форму, — едва выговорил Джек.

— Это дело постепенное, — сказал курсант и умчался.

Джек рассмеялся над собой, но тут же закашлялся. Затем мимо него пробежала девушка. От её усмешки он почувствовал себя ещё хуже.

«Только не садиться. Что угодно, но не садиться». Он повернулся и потихоньку побрёл назад. Ноги не хотели слушаться. Сняв с шеи полотенце, он вытер пот с лица. Постепенно дыхание выравнивалось. Потом, он знал, перестанут подгибаться ноги. А через минут десять он и вовсе почувствует себя хорошо.

Завтра его пробежка будет немного подлиннее, пообещал он себе. К маю курсанты уже не будут так легко обгонять его — во всяком случае, не девчонки. Джеку было уже за тридцать. Следующая остановка — сорок.

Кэти Райан старательно мыла руки. Резинка её форменных зелёных брюк сидела высоко, чтобы не давить на живот, и из-за этого брюки получались слишком короткими, как это было модно в годы её юности.

«Пора приступать к игре», — сказала она себе и открыла дверь локтем, высоко держа руки. Сестра Бернис уже держала перчатки наготове, и они плотно охватили её кисти. Из-за этого она редко когда могла носить обручальное кольцо.

— Спасибо.

— Как ребёночек? — спросила Бернис. У неё было трое.

— В данный момент он учится бегать, — улыбнулась Кэти, хотя улыбки её не было видно из-за маски.

— Красивое ожерелье.

— Это все Джек. Рождественский подарок.

Терри Митчелл, анестезиолог, подключила пациентку к своей аппаратуре. Кэти бросила беглый взгляд на инструменты, уверенная, что у Лиз-Мэри, как всегда, все в порядке.

— О'кей, — сказала Кэти. — Давайте попробуем помочь этой леди, — она взглянула на часы. — Сейчас восемь сорок одна. Начинаем.

Миллер собирал автомат. Он не спешил — времени в запасе было много. Оружие было тщательно вычищено и смазано после того как его опробовали вчера в каменоломне, в двадцати милях к северу от Вашингтона. Автомат работал что надо.

Миллеру он был по душе. Весил он около пяти килограммов — лучше не бывает: не слишком лёгкий, но и не чересчур тяжёлый. Миллер поставил его на предохранитель и вогнал в обойму тридцать девятимиллиметровых патронов. Потом он сложил приклад и опробовал, насколько удобно автомат прилегает к телу, когда цепляешь его за крючок, специально вшитый внутри его пальто. Прятать автомат, вероятно, не придётся, но Миллер привык все предусматривать. Этот урок дался ему нелегко.

— Нэд?

— Да, Син.

Имон Кларк, или Нэд, как его называли друзья, все ещё изучал карты и фотографии. Этот симпатичный молодой человек был одним из самых бывалых террористов Ирландии, он был одним из тех, кого в прошлом году АОО освободила из тюрьмы в Лонг-Кеш. Весь предыдущий день Кларк провёл, шатаясь по территории Военно-морской академии с фотоаппаратом и снимая всякие достопримечательности… На самом же деле его более всего интересовали ворота за номером три. Райан поедет вверх, на холм, так что у него в запасе примерно пятнадцать секунд. Надо быть наготове. Главное — они знали расписание своей жертвы. Последняя его лекция кончается в три, и он выедет из ворот в обычное время. Алекс уже припарковал машину на Кинг Джордж-стрит — так что для отхода все готово. У Кларка были какие-то дурные предчувствия, но он их не высказывал.

В конце концов, именно Син Миллер организовал побег из тюрьмы, и теперь он свободный человек. Это была его первая операция в рядах АОО. Кларк полагал, что кое-чем обязан им, а потому решил быть лояльным по отношению к АОО. Кроме того, охрана Академии оказалась, с его точки зрения, несерьёзной. Нэд знал, что он тут не из самых умных, но им нужен был человек, способный провернуть такое дело в одиночку. А он уже семь раз доказывал, что знает, как это делать.

Возле дома стояли три машины, включая фургон. Фургон они используют для второй части операции, а на двух машинах ринутся, когда всё будет кончено, в аэропорт.

Миллер поудобнее устроился в кресле и мысленно заново прошёлся по всем деталям операции. «А что если движение на дорогах будет слишком большим? — начал он задавать себе разные вопросы, чтобы предусмотреть все варианты. — А что если…»

В комнату вошёл один из людей Алекса. В руке у него была фотография.

— Точно по расписанию?

— Точняк, парень.

На фотографии была Кэти Райан — она шла, держа за руку дочь… Как зовётся это место? Ах, да — «Гигантские шаги». Миллер улыбнулся этому названию.

Сегодня, действительно, будет сделан гигантский шаг. Миллер опять откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и принялся заново просчитывать все варианты.

— Но ведь угрозы не было, — возразил курсант.

— Верно. То есть мы знаем это теперь. Но как это представлялось тогда Спруансу? Он знал, сколько кораблей было у японцев. А что если они пришли с востока, что если их так и не отозвали? — спросил Джек, тыча указкой в диаграмму на доске. — Примерно через триста часов произойдёт столкновение. Кто, по-вашему, выиграет это сражение?

— Но у него же ещё есть шанс нанести удар с воздуха, — не сдавался курсант.

— Атаковать? А чем? Давайте посмотрим на потери в авиации. После потери всех бомбардировщиков, какого удара вы от него ещё ожидаете?

— Но…

— Вы же должны помнить слова из песни Кении Роджерса: «Надо знать, когда уйти, а когда бежать стремглав». Охотничья лихорадка не к лицу настоящему охотнику. Для адмирала, командующего флотом, она может обернуться катастрофой. Спруанс изучил имеющуюся в его распоряжении информацию, проверил наличные средства и решил, что день настал. Что он ещё имел в виду?

— Прикрыть Мидуэй? — спросил другой курсант.

— Верно. Что если они решатся на вторжение? Однажды это разыграли в Ньюпорте, и вторжение было успешным. Пожалуйста, обратите внимание на то, что это пример ситуации, когда логика оказывается сильнее реальности. Такова была раскладка, и Спруанс не мог позволить себе проигнорировать её. Его первейшая задача состояла в том, чтобы нанести как можно больший урон японскому флоту. Второй его задачей было предотвратить оккупацию Мидуэя. Он тут нащупал баланс, который можно назвать шедевром оперативного искусства…

Райан запнулся на мгновение. Как он только что сказал? Логика сильнее реальности. Разве не на основании всего лишь логики заключил он, что АОО не станет… Нет, тут совсем другая ситуация. Он отогнал от себя эту мысль и вернулся к урокам, которые можно было извлечь из битвы за Мидуэй. Курсантов удалось увлечь, и идеи вспыхивали одна за другой, как зарницы.