Шпионские игры (СИ) - Елена Вихрева

— Но мне кажется как‑то странно, что миссия дипломатов Галактики будет жить на правах частных гостей. И это несколько напоминает ситуацию заложников, — прикусила в раздумье губу Кира.

Ей действительно было не по себе. Она не сомневалась в достаточной комфортабельности дома, чтобы удовлетворить амбиции Виталия Сергеевича. Если корабль представлял собой мини — город с просторными каютами, зимними садами, душем и спортивными залами, то что говорить о доме одного из знатных людей планеты.

А знатность и богатство Сталия ее не удивили. Кира предполагала нечто такое — все же и статус посланника, и его манеры говорили о многом.

— Да брось ты, — с горькой улыбкой отмахнулась она от Криса, проехавшегося как‑то о явном повышенном внимании посланника к личности советника по безопасности. — Зачем я ему? Простая девчонка.

— Зря ты так. Мне он, честно говоря, не нравится кошмарно, но на тебя он смотрел сейчас на совещании так, как будто ты достанешь зайчика из кармана. Причем нагрудного.

— Крис… — укоризненно протянула Кира. — Ладно б Сашка подкалывал, но ты…

— А я что, не парень? — Вайперу хотелось ее развеселить, отвлечь.

Ему казалось, что девушка, которую любят и которой тоже нравится тот, кто претендует на ее внимание, должна становиться светлее, окрыленнее. А в душе Киры прочно поселилась боль. Терзала она и самого Криса: он знал, как мучается Резкий, считая себя незаслуживающим Киры и не смея ей открыться. И к досаде за своих близких друзей примешивалась та горечь, которая осталась после разлуки с Риной. Поговорить с ней так и не удалось, и Крис даже не знал, прочла ли она его письмо. И к чему он вернется: смена придет только через полгода, и месяца четыре им добираться назад. Не подвезет же их Сталий. Не царское это дело.

Но сейчас все личные переживания ушли у них на второй план. Кире надо было сопоставить обычаи планеты на предмет допустимости частного размещения высокой дипломатической миссии. А затем и удостовериться в безопасности места. Тоже имея только теоретические представления об инфраструктуре планеты.

Почти двое суток ушло у них на улаживание всех возникающих в геометрической прогрессии вопросов. И все это время Кира выслушивала шипение Виталия Сергеевича:

— Естественно, что можно ждать с девчонки? Неужели держава так обнищала специалистами, что обеспечивать мое достойное представление интересов Галактики перед еще незнакомой нам цивилизацией должна эта длинноногая с косой?!

Роман периодически пытался сгладить острые углы, и Кира чувствовала, что парню не по себе.

— Знаешь, я потрясен, — признался он ей однажды, когда они, валясь с ног от усталости, присели за чашкой кофе. — Столь недипломатичное поведение у главного, по сути, дипломата Галактики. Лучшего. Раз ему поручили эту миссию.

— Вам виднее, — отхлебнула маленький глоток крепкого черного кофе девушка. — Значит, лучший. Все равно другого у нас нет. И устраивать бунт на корабле было бы нелепо.

— Каждый раз я восхищаюсь твоей выдержкой, — заметил Роман.

— Логика. А логика мое все. Мы слишком далеко от дома и нас слишком мало, чтобы устраивать сварки между собой.

Кире приходилось непросто, потому что Сталий, как выяснилось, подставил ее основательно. В своем докладе представителям земной цивилизации и в разговорах с Кирой он ни разу не рассказал в подробностях, как строят отношения на Таллирии мужчины и женщины. И вот теперь мало ей было нудного и сварливого Виталия Сергеевича, цеплявшегося к каждому ее слову, так пришлось выдерживать шквал презрения от должностных лиц Таллирии, с которыми приходилось иметь дело. Они никак не могли вообще взять в толк, как это молодая девушка не принадлежит никому? В таллирийских головах не укладывалось, что она не имеет своего 'защитника' — так переводил киберпереводчик тот термин, которым обозначался супруг. Он действительно был защитником и хранителем слабого, эфемерного создания. Эволюция очень сильно разделила мужчин и женщин этой цивилизации.

А еще большее впечатление производила ее коса, которая при заплетании была толще запястья. Иногда Кира не успевала заплести волосы и просто собирала их на макушке, оставляя свободно висеть по спине. Тогда ее провожали недоуменными взглядами.

— Может, остричь от греха подальше? Что за безумные взгляды? Ну можно у них тут короткие, гладенькие стрижечки. Я и сама же такую носила. Пусть и не столь гладенькую, — посетовала она вечером своим товарищам.

— Не сходи с ума! — Резкий едва не подавился сочным куском какого‑то местного фрукта, по вкусу и по виду мякоти напоминавшего хорошую вареную рыбу.

— Я устала. И приводить в порядок эту гриву…

— Ага, — в тон ей ответил Дерзкий. — Тебе, Сашка, хорошо. Шлем снял, голову салфеточкой протер, и порядок. Блестит.

Еще кто‑то из ребят подключился к общим шуткам, легкий разговор перетек уже на совсем другие проблемы, а Кира все еще сидела над наполовину опустошенной тарелкой и думала.

Если ей приходилось туго в общении с местным населением, и здорово помогала поддержка Сталия и совсем неожиданно — Романа, который по статусу имел право вместе с ней решать вопросы безопасности, по крайней мере, сопровождая ее на законных основаниях. То вот ребятам, а в особенности Резкому, было тут очень комфортно. Внешне земляне не слишком отличались от местных, разве что в лучшую сторону, а ореол представителей иной цивилизации придавал им популярности.

Большинство таллирианцев не были воинами. Высокие технологии позволяли им жить в комфорте и достатке не заботясь ни о чем кроме как совершенствования этих технологий ради еще большего комфорта. Исключение составляла очень узкая и привилегированная каста воинов: лучшие и сильнейшие самые образованные жители планеты, наделенные максимальным количеством привилегий за их заботу о благе и защите планеты за тот риск, которому они постоянно подвергались.

Сама цивилизация отождествлялась у таллирийцев с женщиной — прекрасной и хрупкой, как хрустальный цветок. И клан воинов был ее Защитником и Хранителем. Соответственно, и ребенок, рожденный от воина, принимался как величайший дар, и к его воспитанию было направлено пристальное внимание. Его с детства растили как воина, если только он был на это годен.

Собственно, вся правящая элита и была представлена воинами. И, как и на Земле, продвижение воина по социальной лестнице и в глазах общества зависело от его доблести и удачливости. Сталий как раз и относился к этой касте, он был рожден от великого воина, с детства воспитывался как воин, достиг многого и во внутренней иерархии занимал высшее положение.