Вороний парламент - Джек Кертис

Глава 23

Они могли случайно встретиться где-нибудь, хотя не догадались бы об этом.

Выйдя из зоопарка, она села в такси на Принс-Алберт-роуд и оттуда поехала к «Ковент-Гарден», где посмотрела уличное представление. Потом она добрела до Лестер-сквер и купила билет в кинотеатр. Она не пыталась скрыться, поэтому шла не оглядываясь. Ей было все равно, найдут ее или нет.

В девятом часу она вышла из кинотеатра и, гуляя, направилась в западную часть города, не имея, однако, ни малейшего представления о том, куда идет. Ее одолевали видения, которые, подобно чуме, появлялись неожиданно и неотвратимо. Она знала, что многое, например роль мальчика и Герни в этом деле, от нее скрывали, не предупредив о том, что у нее есть достойный соперник, способный бороться с ней на ее условиях. Ему удалось пробудить старый сон, страшивший ее больше всего, и стать его частью. Она ничего не знала об этом человеке, кроме одного – их встреча неизбежна.

Она бродила по городу около часа, пока наконец не проголодалась, и зашла в ресторан «Текс-Мекс». На его ступенях возвышалась внушительных размеров деревянная фигура индейца с лицом, на котором застыло смешанное выражение удивления и восторга оттого, что он нашел для себя столь подходящее место. По телевизору, установленному над баром, крутили фрагменты из старых американских вестернов. В зале, размером с приличную казарму, грохотала музыка в стиле кантри, сменяемая мелодиями из ковбойских кинофильмов. Все пространство было заставлено столиками, а по бокам тянулся ряд полукабин. Она пересекла два прохода, направляясь к кабинке, расположенной как раз напротив той, что занимали Герни и Рейчел, и села лицом к ним.

Встреча не удивила ее. Она знала почти наверняка, почему улизнула от Гинсберга и что искала, бродя по городу, поэтому, найдя Герни, не испытала потрясения. Большинство людей употребляет слова типа «совпадение» и «случайность», чтобы описать события, по их мнению, необычные и невероятные, которые они начинают замечать только в моменты повышенной чувствительности, например во время болезни, нервных потрясений или тяжелой утраты. Однако на самом деле подобные вещи происходят, когда мы на мгновение делаем шаг в сторону и переносимся в другой мир, для которого тайны и загадки – явление банальное. Пола Коул преимущественно жила в этом мире. Она смотрела на Герни, пока он не ощутил ее взгляд и, слегка обернувшись, не поднял глаза.

В тот момент, когда Рейчел скорее почувствовала, чем увидела, в нем резкую перемену, он смотрел на свой стакан с ледяным пивом. Она поняла, что Герни кого-то или что-то заметил, и осмотрелась по сторонам в поисках ответа.

– Что случилось? – спросила она.

Герни наклонился к ней и заговорил вполголоса, чтобы музыка как можно больше заглушала его слова.

– Сейчас это не важно. Не волнуйся, никакой опасности нет. Помолчи немного.

Он повернулся лицом к Поле, которая по-прежнему, не мигая, смотрела на него. «Вот наконец и ты, Герни, – говорил ее взгляд. – Так вот ты какой».

Они пристально смотрели один на другого, но это не походило на соревнование, кто кого переглядит. Они не могли оторвать друг от друга взгляд, полностью поглощенные созерцанием, как тайные любовники, случайно встретившиеся на людях и обнаружившие, что спрятаться им негде. Каждый из них знал кое-что о силе сидящего напротив человека, не догадываясь, однако, на что она была нацелена.

Пола закурила. Когда их взгляды встретились снова, она едва заметно улыбнулась. Для нее встреча с Герни была поединком, в котором не могло быть абсолютно равных соперников. Даже влюбленные скоро обнаруживают, что один сильнее другого. Она курила, не отводя глаз, уверенная в том, что в лице Герни приобрела врага, которому от нее что-то было нужно, и это крепко связывает их.

Герни видел, как поднялась и опустилась ее рука с сигаретой. Он понял, что это Пола. Ее красноречивый взгляд подтверждал догадку, как будто он произнес это имя вслух. Она опустила глаза, затушила сигарету, встала и, не глядя на него, вышла из ресторана.

Рейчел посмотрела ей вслед и вопросительно уставилась на Герни.

– Кто она?

– Их оружие, – спокойно ответил он. – То, чего они добивались от Дэвида Паскини, сделает она.

– Это она? Она? – Рейчел резко повернула голову, словно ожидая увидеть Полу, задержавшуюся в дверях. – Что ты хочешь сказать? Откуда ты это знаешь?

– Я видел ее раньше, – сказал Герни, дав единственно возможное объяснение.

– Мы не можем это так оставить. – Лицо Алана Маунтджоя перекосилось от сильного волнения. Он то ставил стакан с виски на каминную полку, то снова хватал его, как алкоголик в период ломки.

Гинсберг неподвижно сидел в кресле.

– Оставь. Дождемся ее возвращения или каких-нибудь известий. Давай не будем играть в скаутов.

– А она вернется?

– Откуда, черт возьми, я знаю! Она с причудами. Ей нравится нагонять на других страх. Куда ей еще идти?

– Мы должны что-то предпринять.

– Что именно?

Маунтджой взял свой стакан и тут же поставил его, не притронувшись к содержимому.

– Надо искать ее.

– Дай мне отдохнуть.

– Не нравится мне это.

– В самом деле?

– Все это странно. И она странная, просто ненормальная. – Маунтджой схватил свой стакан и на этот раз сделал большой глоток. – Ты с ней спишь?

Гинсберг вскинул голову:

– А ты что, добропорядочная мать семейства?

– Нет, нет, я только... – Он сел напротив Гинсберга. – Ты веришь в эту ерунду?

Американец пожал плечами:

– Поживем – увидим, – а про себя подумал: «Если мы найдем ее, если она вернется».

Через час зазвонил телефон. Это была Пола.

– Загони собак, – сказала она. – Пошли Алана к воротам. Буду через пять минут, – устало проговорила она.

Она лежала и следила за отблесками автомобильных фар, то и дело озарявшими слуховое окно. Она физически ощущала присутствие Герни, как будто ее воспоминания о нем не ограничивались лишь мимолетной встречей в ресторане.

Когда Гинсберг спросил ее, где она была, Пола улыбнулась.

– Гуляла, – ответила она. – Ходила в кино.

Он погрозил ей пальцем.

– Чтоб этого больше не повторялось. Никогда.

Она все улыбалась, как будто слушала хвастливого ребенка, потом, желая примирения, обронила:

– Человек по имени Герни. Он придет сюда. Думаю, завтра вечером. – Она замолчала, обдумывая что-то. – Да, завтра. Я почти уверена в этом.

Гинсберг не стал спрашивать ее, откуда она это знает. Она усмехнулась и посмотрела на белый свет, вспыхнувший в темном стекле. Да, равных соперников не бывает. Она услышала голос своего отца, который произнес: «Пола», и увидела, как волевое лицо с орлиным профилем склонилось над ее постелью. Она вспомнила, что он иногда приносил ей стакан молока. Это было его лицо, его глаза, нос, но временами оно принимало черты Герни: у него появлялись вьющиеся волосы, и он становился смуглым, как цыган.

Глава 24

– И я должен этому верить? – Говард Прентисс уже в десятый раз читал выдержки из телефонного отчета Пита Гинсберга. Его вопрос был адресован Бену Аскеру.

После непродолжительного молчания Эд Джеффриз сказал:

– Конечно. А почему бы и нет? – Он оттолкнул от себя свою копию доклада. – Надо убрать оттуда Коул, заставить Герни плясать под нашу дудку. – Он хлопнул в ладони, словно убил в воздухе комара. – И покончить с ним. Мы ничего не теряем.

Все упорно молчали, как будто Джеффриз ничего не сказал. Наконец Аскер нарушил тишину:

– Вы хотите спросить, что если все это правда, то как она узнала?

Прентисс кивнул:

– Это «остаточное поле», что, благодаря ему существуют особые способы информации?

– О чем вы? – встревожился Джеффриз.

Прентисс закурил.

– Ей ничего не говорили о Дэвиде Паскини, так? – Джеффриз кивнул. – И о Герни тоже. Ее познакомили с задачей, которую она должна выполнить, и с технической стороной этого дела. Она мило улыбнулась в знак согласия, взяла деньги и отправилась в Лондон. Правильно? – Джеффриз снова кивнул. – Неожиданно она узнает о парне, – Прентисс выставил вперед один палец, – о Герни, – он выставил вперед второй палец, – и даже рассказывает о планах Герни завтра вечером пробраться в особняк, – Прентисс выставил вперед третий палец.

– Что вы хотите сказать?

Прентисс сжал пальцы в кулак и ударил им по столу.

– Я спрашиваю вас, как ей удалось узнать все это? Если бы она не была экстрасенсом, то нам пришлось бы изрядно понервничать, устанавливая ее источники информации.

– Но она экстрасенс, – заявил Аскер, – и все, что вам кажется странным и необычным, как раз и объясняется наличием «остаточного поля». – Аскер потянулся к пачке Прентисса и достал сигарету. – Как вы думаете, похоже на нее, что она все рассказала вашим людям?

– Конечно. Двойной блеф. Если она обманывает нас, то в ее план входило сообщить нам то, что она якобы узнала, чтобы иметь возможность набить себе цену.