Свинцовый закат - Антонина Ванина

— Он мой подчиненный.

— Так вы ещё и напоили его? Интересная у вас, должно быть, служба.

— Миссис Рэдфорд, — как можно более учтиво и пристыженно говорил полковник, — разве за все девять лет, что я снимаю у вас комнату, происходило что-либо подобное?

— Я вообще надеюсь, что сегодняшний инцидент больше никогда не повторится. У меня приличный дом. Другим жильцам категорически не понравится, когда они узнают, что сегодня вы ночевали в одной комнате с посторонним молодым человеком.

— Он будет ночевать там один.

— Что значит «один»? А вы куда собрались?

— Возникли неотложные дела, — произнёс полковник, надевая пальто. — Я вернусь только днем. И пожалуйста, миссис Рэдфорд, приготовьте мистеру Вильерсу завтрак, когда он проснется.

С этими словами он покинул квартиру, оставив хозяйку в недоумении, ведь для самого себя полковник никогда не просил готовить еды.

29

Стоило полковнику Кристиану появиться на пороге дома Семпронии, как он услышал возмущенное:

— Ну, что ещё?!

— Простите, вы не одна?

— Это всё, что вас интересует?

Дабы не дать женщине шанс захлопнуть дверь прямо перед своим носом, полковник сразу же вложил главный козырь:

— Неподалеку от вашего дома сегодня видели белую. Вы случайно ничего об этом не знаете?

Женщина побледнела и отшатнулась, дав полковнику беспрепятственно войти в дом. Видимо, ни что в этом мире так не пугало Семпронию как белые кровопийцы, в особенности те из них, кто разгуливал по поверхности.

— Она приходила за мной? — дрожащим голосом поспешила спросить женщина.

— При чем тут вы? — Полковник вошел в уже знакомую ему гостиную как к себе домой и по-хозяйски уселся в кресло. — Она говорила с Томасом Вильерсом.

— Тем мальчиком? — пребывая в крайней степени задумчивости, спросила Семпрония, входя в комнату следом.

— Да, пару часов назад, на Кинг-стрит. Этот дурак так бы и не понял, кто она такая, пока не увидел белую руку. Но ему простительно, кроме нас с вами он вечноживущих не встречал.

— Что она с ним сделала? — не скрывая тревоги, спросила женщина.

— По счастью, ничего. Она называет себя Меритсегер. Знаете такую? У неё ещё есть ручная кобра, которая прокусывает людям кожу, чтобы хозяйка напилась их крови. Не очень-то понятно, что ей вообще было нужно от Вильерса. Но она определенно что-то знает о вашей соседке миссис Эмери, она же мисс Фарр.

Семпрония одарила полковника подозрительным взглядом.

— У вас мания? Что вам сделала Флоренс, что вы не можете оставить её в покое?

— Лучше спросите, что делает она. Вам когда-нибудь приходилось видеть инкуба живьем?

— Вы шутите? — опешила Семпрония.

— А Вильерс видел, и ему было совсем не смешно. Так вам известно что-нибудь об инкубате?

— Средневековье, какое-то, — недовольно букнула она. — Вы только для этого сюда явились? Или есть более веские причины?

— По Брук-Грин гуляет белая в черном одеянии и заговаривает с прохожими — чем не причина? Войдите в мое положение, Семпрония. Я как служащий Общества ответственен за безопасность горожан.

— А я-то тут при чем?

— Горячие головы в нашем Обществе уже успели высказать подозрение, что ваше появление в городе и возросшая дерзость белых не случайное совпадение.

Семпрония уже было задохнулась от негодования, но полковник продолжил:

— Я еле успел отговорить коллегу от дальнейшего развития абсурдных теорий. Но он так рвался в бой…

Женщина холодно вопросила:

— Чего вы опять хотите, шантажист?

Полковник и впавду начал входить во вкус. Всё-таки, это очень удобно — просто намекнуть о грозящих неудобствах, пусть даже и не существующих, и тут же получить в ответ желаемое. Но…

— Как жаль, что вы считаете меня чудовищем.

— Все это время вы были непростительно дерзки со мной, — обиженно бросила женщина.

— Простите меня, прекрасная Семпрония, я ни в коей мере не желал вас обидеть. Однако и мне приходится сносить бурю вашего ответного гнева.

— Я южанка и потому могу быть эмоциональна. А вы — дакийский варвар с Востока и этим, все сказано.

— Так меня ещё никто не называл, — рассмеялся полковник. — Только от гордой римлянки, пожалуй, стерплю столь категоричную характеристику. Однако если пользоваться вашей античной терминологией, я скорее гунн, чем дак.

— Однако прислуживали последним.

— Нес почетную службу в рядах защитников христианства от натиска мусульман, — поправил её полковник.

— Говорят, — лукаво сощурилась Семпрония, — вы предательски убили дакийского правителя, которого должны были верно охранять.

— Говорят, — бесстрастно повторил полковник, ясно давая понять, что не собирается развивать тему, а тем более подтверждать или опровергать давние слухи.

— Вот и обо мне постоянно говорят несусветную чушь, — помрачнела Семпрония, — выставляют чуть ли не старухой.

— Помилуйте, в нашем положении не может быть стариков, только мудрые и многое повидавшие старейшины.

— Но мне не 2000 лет, чтобы постоянно попрекать меня древностью.

— Простите, я как и многие считал, что вы уроженка Древнего Рима и…

— Да, — спешно перебила Семпрония, — я знала Цицерона. С Горацием мы проводили долгие часы в беседах. Я вдохновляла Вергилия на сложение «Энеиды». Все эти вещие сны, оракулы, чудеса, предзнаменования так увлекли его воображение… — мечтательно улыбнувшись, Семпрония снова погрустнела. — Без меня Овидий никогда бы не написал свою «Науку любви». Он посвящал мне элегии, где называл Коринной… Слишком давно всё это было. — И голос её дрогнул. — Люди не верят в существование вечноживущих, зато охотно верят, что когда-то давно существовал Древний Рим. Просто смешно… Я знавала таких людей!.. И что теперь? Если кого это и интересует, то только затем, чтобы узнать, не пила ли я их крови, не убавила ли я тем великим мужам их дней?

— Поверьте, меня эти подробности вовсе не заботят.

— А что же вам нужно?

— Ничего особенного. Просто хочу, чтобы вы как женщина просветили меня, ничего не смыслящего мужчину на счет инкбата.

Семпрония сомкнула пальцы в замок и, обхватив ладонями колено, надменно вопросила:

— С чего вы решили, что я могу что-то об этом знать?

— Я полагаюсь на ваш немалый жизненный опыт. Даже та Меритсегер что-то знает.

— Вот с ней и говорите. Или вам её слов мало?

— Что же, вы не знаете белых? У них каждая фраза как ребус. Я уверен, вы можете объяснить доходчивее. Вам же приходилось общаться с миссис Эмери…

— Исключительно по вашей прихоти, — твердым тоном оборвала его Семпрония.