Опасные психокульты и секты. Правда о манипуляциях сознанием - Анастасия Александровна Шавырина

поэтому важно отделить участников от семей. Именно здесь активно внедряется шаблонная мысль «вся вина лежит на родственниках». Тренеры используют примеры гипотетических ситуаций взаимодействия ребенка с матерью и максимально дискредитируют родителей, выставляя их монстрами, а детей — жертвами. Например, ведущий может рассказать следующее: «Представьте ситуацию, может, подобное было и в вашем детстве. Вы сидите в комнате, играете, никого не трогаете. Вдруг в вашу комнату врывается мать и начинает отчитывать вас за что-то. Вы не понимаете за что, не можете вспомнить, вам страшно, вы пытаетесь оправдаться, но ваша мама продолжает ругаться. Так она наносит вам травму. Может, вы до сих пор боитесь высказываться, защищать себя из-за подобного случая».

Тренер озвучивает собственную интерпретацию происходящего гипотетического события. Он учит людей смотреть на сюжет с точки зрения обиженного малыша. Хотя в зале сидят взрослые люди. Сценарий обычный, такое часто случается у детей, когда они сидят в комнате и к ним заходит родитель с вопросом или претензией. Но тренер обязательно омрачает рядовое происшествие, выставляет родителя чудовищем, ворвавшимся в пространство ребенка и нанесшим непоправимую травму. Ведущий усиливает эффект: разве такое можно простить? Как такое понять? Неужели была причина и ребенок может быть виноват в гневе своих родителей? Все украшается психологическими понятиями о неврозах, блоках, комплексах. И вот люди в зале уже настроены против родителя обидчика.

В профессиональной терапии психолог никогда не станет настраивать клиента против родителя, поскольку мы с вами плод родительского воспитания и связаны с ними. Дискредитируя их, мы делаем то же самое с частью себя, просто начинаем ненавидеть кусок своей личности. Люди тонут в воспоминаниях об обидах детства. Таких случаев много у каждого, это нормально, потому что наши родители — живые люди. Здесь ничего необычного. И быть адаптивным в данном вопросе — единственный способ сохранить свою целостность и отношения с матерью и отцом. Для чего психологи используют множество разных методик, от расстановок до песочной терапии. Но ни один из профессиональных терапевтических сеансов не будет направлен на укрепление стены между родственниками. Такое встречается только на занятиях психокультов.

Люди приходят на тренинги за помощью. Запросы разные, но суть одинаковая — стать счастливее. Для отдельно взятого человека счастье выглядит по-своему. Поэтому так сложен для профессиональных психотерапевтов процесс индивидуальной работы. Нельзя вести клиента по шаблону, у каждого характерные особенности, собственные планы и представления о будущем. Но для тренеров трансформационных организаций этих особенностей не существует. У них есть модель для всех учеников. Темы могут разниться на этапе выбора тренинга, но суть в результате одинакова. Организации играют на контрасте, постоянно вводя слушателей в незаметный когнитивный диссонанс. С одной стороны, они — часть корабля и часть команды, ответственные друг за друга, вместе выполняют наказания, если кто-то провинился. А с другой стороны, все — уникальные личности, достойные достичь большего, если немного постараются. Человек постоянно подстраивается под ту или иную роль, в зависимости от ситуации или настроения тренера. Но основную часть времени приходится удерживать две эти разнящиеся парадигмы в голове одновременно. Приведем пример: участник с энтузиазмом выполняет домашние задания, ощущает рост и развитие, купается в успехах и достижениях. Он полностью увлечен саморазвитием и забывает проконтролировать приезд своего бадди, за что получает мощный выговор. Если представить ситуацию с точностью до наоборот, все равно будет получен выговор. Что ж, мы приходим к выводу, что в эту игру снова не выиграть! Успеха можно достигнуть только в случае, когда клиент успевает делать все, а для этого нужны нечеловеческие трудозатраты.

Лектор становится для группы абсолютным авторитетом почти сразу. Родительские и супружеские фигуры вымещаются. Все окружающие становятся плохими, удерживающими от успеха. Поэтому тренер превращается в фигуру авторитарного контролирующего родителя. Роль поддерживается руганью, наказаниями, проверками домашнего задания, а еще экспертными знаниями об окружающем мире и пути к успеху. Таким образом достигается контроль за всеми участниками всего одним человеком. В дальнейшем система регулирует себя самостоятельно. Более внушаемые личности и организаторы-капитаны тащат за собой бунтующих или не таких ответственных участников. По сходному принципу работают и секты. Если кто-то начинает сомневаться в фигуре лидера, то вопрос решается не частным образом, а с помощью остальных участников, верующих сильнее.

Во время участия в тренинге у участников постепенно формируется или усиливается уже существующее базовое чувство вины. Оно возникает потому, что человек пропускает важные семейные события, не участвует в жизни детей, берет кредиты или долги, учится ненавидеть родителей или супругов, становится плохим работником. А это точно происходит, учитывая уровень утомляемости. Вина накапливается, девать ее некуда. Единственный оправдывающий аргумент — абсолютное счастье, но оно наступит не скоро, а только по завершении всей работы. Кроме этого, на тренингах людей учат выплескивать наружу свои эмоции, в том числе и агрессию.

Как в упражнении «Круги ада», когда один из участников встает в центр круга, а остальные по очереди обязаны ругать его, критиковать наперебой его внешность, личность и достижения. Микс из агрессии, льющейся наружу, и идущей фоновым чувством вины приводит к аутоагрессии и саморазрушению. Потому люди на тренингах легко терпят дискомфорт, преодолевают болезненные состояния, согласны на физические неудобства. Если подобного самонаказания становится недостаточно, то клиентов начинают посещать суицидальные мысли и все может закончиться трагично.

Внутренние изменения в человеке происходят фактически сразу, если участник поверил в систему, доверился тренеру и организаторам. Тренинговые программы могут длиться годами. Например, график занятий в одной из организаций — раз в месяц 2 дня по 8 часов на протяжении трех лет. День тренинга стоит 8 тыс. рублей. Три года занимает вся программа, в том числе и лидерская. До конца программы доходят не все.

Организаторы влияют на слушателей не только ментальным прессингом и смешиванием разных психологических понятий, но и на физическом уровне. Лекции проходят таким образом, что материал, меняющий системы восприятия человека, его ценности и цели, преподносится после достижения порога утомляемости. Поэтому правила так строги для всех участников. Если кто-то сидит и попивает воду, то его порог будет достигнут позднее, чем у того, кто эту воду не пьет. Даже в жвачке есть калории, иногда сахар или углеводы, а это может питать мозг. Качество «усвоения» материала достигается путем жестких ограничений. С усталостью, отсутствием сил и нормального режима дня вроде все понятно.

Еще одним из мощнейших инструментов на психику во время трансформационных тренингов является серотониновое опьянение. Атмосфера на тренингах накручена эмоционально. Задействован весь возможный спектр, от жутко негативных до крайне позитивных эмоций. С самого начала все самое неприятное — происходит эмоциональный