Заговор Тюдоров - Кристофер Гортнер

Она встала. Платье ее измялось от сидения на полу.

– Итак, – проговорила она, – услышал ты от него что-то, помимо пустых угроз и бессмысленного бахвальства?

– Почти все, но я не знаю, насколько ему можно верить. Впрочем, наверное, этого тоже следовало ожидать. – И, не успев удержать себя, я добавил: – Зачем? Зачем вы это сделали?

На сей раз по губам Елизаветы скользнула неподдельная улыбка.

– Думаю, ты уже знаешь ответ, а если не знаешь, то Сесил знает наверняка. Именно поэтому он и послал тебя сюда. Не думал же он, что я стану смиренно ждать, пока Ренар не расправится со мной? Я поступила так, как должна была поступить. И не жалею об этом. Я жалею только о том, что подвергла опасности тех, кто мне дорог. – Елизавета коснулась ладонью горла. – Мне горько было узнать о том, что произошло с Перегрином. Я не завела бы дело так далеко, если бы предполагала, какую цену тебе доведется заплатить.

– Ее заплатил Перегрин, и я каюсь, что не оказался на его месте. – Я встретился взглядом с Елизаветой. – Это еще не конец. Ренар в бешенстве. Он пойдет на любые уловки, чтобы вас погубить. Вам по-прежнему грозит опасность.

Взгляд Елизаветы стал отрешенным. Она протянула руку, взяла валявшиеся на кровати домашние туфли; их розовые шелковые ленточки оплелись вокруг ее пальцев.

– Опасность грозит мне с того самого дня, когда моя сестра стала королевой. Наше прошлое – вот то, чего она никогда не сможет ни забыть, ни простить. Если сегодня она и щадит меня, то рано или поздно щадить не станет. Вот уж в этом можно не сомневаться.

«Различия в вере могут стать непреодолимой преградой даже между теми, кому самой природой предназначено быть ближе всех друг другу…»

Вспоминая слова Сибиллы, я наблюдал, как Елизавета отходит к потускневшему зеркалу и критически оглядывает себя.

– Больше ты ничего не хочешь у меня спросить? Говори сейчас, ибо после я не стану тебя выслушивать. Или ты так разочарован во мне, что теперь желаешь служить моей сестре?

– Я поклялся в верности вам. Неужели после всего, что я сделал, вы можете во мне сомневаться?

Елизавета отвернулась от зеркала. Она не сказала ни слова, но я увидел, как лед настороженности в ее глазах на мгновение дал трещину.

– Я никогда не покину вас, – сказал я. – По своей воле – никогда.

Елизавета прикусила губу.

– Мистрис Парри! – позвала она, и почтенная дама тут же ворвалась в спальню.

– Думаю, мы несколько злоупотребили здешним гостеприимством. Я должна отправиться к королеве, своей сестре, и просить у нее разрешения покинуть двор. Вряд ли она позволит нам уехать в Хэтфилд, – Елизавета искоса глянула на меня, – но, быть может, сочтет приемлемым мой дом в Эшридже.

По всему телу Елизаветы вдруг пробежала дрожь – единственный признак страха, который она прятала глубоко внутри.

– Если понадобится, я буду на коленях умолять ее об этой милости. Принесите мое белое платье. Я должна выглядеть… покаянно.

Мистрис Парри кивнула и поспешила назад в приемную.

Елизавета вперила в меня пристальный взгляд:

– У нас есть еще время. Роберт не оставил бы у себя мое письмо – не потому, что хотел бы тебе насолить, но потому, что не хотел бы причинить зла мне. Да, у него полно недостатков, и желает он чересчур многого, но смерти моей он никогда не желал. Если мое письмо пропало, значит его взял кто-то другой.

Я стремительно развернулся к двери.

– Погоди, – велела она.

Я оглянулся через плечо.

– Сделай все, что сам сочтешь нужным, – прошептала Елизавета. – Чего бы это ни стоило, письмо не должно попасть в руки Ренара. Если это случится, нам конец – всем нам.

Я широким шагом пересек приемную, чуть не спугнув мистрис Парри, которая с платьем в руках спешила к принцессе. Только выйдя наружу, в галерею, я позволил себе остановиться. Я привалился к стене и с силой выдохнул воздух, горстью колючек застрявший у меня в груди.

«Такая женщина, как Сибилла, способна только погубить…»

Я знал, кто забрал письмо Елизаветы.

Через несколько минут в галерею вышла принцесса. В платье из серебристо-белого атласа, с распущенными волосами под ободком в виде полумесяца она выглядела почти безмятежно. Я постарался сосредоточить внимание на нашем пути в королевское крыло, хотя нетерпение жаркой кровью стучало в висках, требуя немедля оставить Елизавету и броситься на поиски женщины, которая – теперь я был в этом убежден – обманывала меня куда больше, чем я мог предположить.

Мария ждала нас в комнате для аудиенций. Изукрашенный драгоценными камнями наряд, в который она облачилась, скрадывал чрезмерную худощавость фигуры. Вокруг нее стояли трое советников в черном. После того как Елизавета присела в реверансе, королева бесцеремонным жестом велела ей идти следом, развернулась и без единого слова направилась в зал совета. Трое в черном шли за ней, не отставая ни на шаг. Елизавета не удостоила меня взглядом; она вошла в зал совета одна, высоко держа голову, словно ей вправду нечего было скрывать.

Двери захлопнулись. Приближенные дамы королевы тотчас принялись перешептываться. Я старательно избегал их вопросительных взглядов. Я заметил уже, что Сибиллы среди них не было, но где-то же она должна быть. Бежать она не могла; несомненно, она еще в Лондоне. Где же она скрывается? Скорее всего, лгунья забрала письмо из футляра, прежде чем принести его мне; возможно, она полагала, что, владея этим письмом, сможет как-то им откупиться в том случае, если Ренар обнаружит ее интриги и в опасности окажется ее собственная жизнь.

Я должен отыскать Сибиллу первым.

И тут я заметил мистрис Дормер, которая не сводила с меня глаз; недолго думая, я повернулся к ней и схватил поводок пса.

– Сдается мне, Чернышу нужно облегчиться! – заявил я и выволок рычащего, щелкающего зубами песика в галерею, предоставив Джейн поспешить следом.

– Что вы творите? – возмутилась она, когда я потащил ее питомца по галерее подальше от дверей.

Чернышу и впрямь не терпелось. На первом же повороте он задрал лапу и помочился на стену.

– Его же полагается выводить во двор! – ахнула Джейн. – Королева предупредила: если Черныш еще хоть раз проделает это во дворце, мне придется с ним расстаться. Она говорит, что Уайтхолл уже пропах…

Я стремительно развернулся к ней:

– Где мистрис Дарриер? Где она?

– Откуда… откуда мне знать? – Джейн отшатнулась, глянув через плечо на неспешно проходившую мимо пару придворных. – Мне не подобает…

– Не лгите!

Я шагнул ближе, увлекая за собой Черныша.

– Вы не просто так рассказывали мне о ней. Вы намеренно меня предупреждали! – Я перевел дыхание. – Надеюсь, вы сознаете, что принцесса все еще наследница престола? Ее не лишили права наследования, и они с королевой – сестры, близкая родня. Они могут прийти к согласию. Нам обоим будет во благо показать себя в выигрышном свете.