Воины преисподней - Олег Авраменко

– Да что… Да разве ж я…

Но Андрей не слушал перепуганного Кузьму. Он выбрался из-за стола на середину комнаты и приказал:

– Сюда его!

Но затем спохватился, сообразив, что в таком случае учтивость требует пригласить батюшку за стол. Калистрат же исчез без всякого предупреждения, предательски бросив своего благодетеля, значит, бесчестный пройдоха не заслуживает того, чтобы разделить с князем утреннюю трапезу!

– То есть не надо сюда… лучше в гридницу.

Хотя нет. Гридница большая, и там можно спрятаться. А если их подслушают…

– Нет, и в гридницу не надо, – Андрей уже окончательно успокоился. – Проводить Калистрата в мою опочивальню. Быстро.

– А с отъездом как же? – отважился спросить Кузьма, ибо князь сам назначил его на первую половину дня.

– Да не суйся ты с этим! – в сердцах крикнул Андрей и ринулся вон из комнаты, оттолкнув перепуганного боярина. Если несколько минут назад он был целиком поглощён тем, что обдумывал детали пребывания во Владимире (а по большей части придумывал их), то теперь скороспелые фантазии были напрочь забыты, поскольку провинившийся сам шёл к нему в руки.

Интересно, с чем пожаловал Калистрат? Дай Бог, чтобы он принёс добрую весть. Если же батюшка вновь заведёт обычную песенку про терпеливого Христа, ему несдобровать! Хитроумный плут может не сомневаться в этом.

«Погоди, попляшешь ты у меня», – злорадствовал Андрей, вихрем врываясь в опочивальню.

В глубине души он надеялся, что Калистрат уже здесь, и на него можно будет наброситься прямо с порога. Только слуги, понятное дело, ещё не успели привести протоиерея, поэтому от нечего делать Андрей принялся ходить из угла в угол, сложив за спиной руки и стараясь придать лицу выражение суровой решимости.

Но всю решимость князя как рукой сняло, едва Калистрат переступил порог комнаты. Андрей сразу же бросился к нему и почти умоляюще прошептал:

– Куда же ты запропастился…

– Известные тебе дела слишком сложны, вот и потребовалось срочно уехать, – невозмутимо ответствовал Калистрат.

– Ну и как? – с дрожью в голосе спросил молодой князь.

– Нечего волноваться, Ярославич. Раз я взялся за дело, значит, всё в порядке.

Эти простые слова оказали на Андрея магическое действие. Он сразу же вздохнул с громадным облегчением, расправил плечи и распрямился, точно сказочный богатырь, столкнувший в море целую гору.

– Так когда я увижусь с посланником? Надеюсь, в ближайшие дни? – Андрей отвернулся, чтобы скрыть довольную улыбку.

– Сегодня.

– Да ну! Однако, посланник не мешкает, – князь был доволен.

– Его святейшество заинтересован в успехе нашего дела не меньше тебя, – сдержанно заметил Калистрат.

– Вот как? Почему?

– Ибо ты помышляешь о скоротечном земном благе, а служители Божьи – о торжестве высшей воли.

Андрей решил, что Калистрат сейчас начнёт свою обычную проповедь. Но протоиерей усмехнулся и с видом знатока человеческих душ пояснил:

– Просто я хочу сказать, что у церкви в этом деле свой интерес.

– И какой же?

– Согласись, Ярославич, ежели дети Божьи продолжат воевать друг против друга вместо того, чтобы сообща нести Святое Слово погрязшему во грехах миру, то повсюду и дальше будет править отъявленное зло, но не любовь. Святейший отец радеет о скорейшем примирении всех честных христиан.

– Но о примирении непременно под своей властью, – усмехнулся Андрей. – А если потребуется, он несомненно прибегнет к помощи Божьих воинов.

– Неисповедимы пути Господни, – Калистрат состроил благочестивую мину. – Однако я думаю, тебя это не должно смущать. Тем более, что отважные рыцари будут сражаться за тебя.

– Конечно, – согласился князь. – Меня интересует только…

– …когда именно и где вы встретитесь?

– Да.

– Ежели не возражаешь, в церкве Покрова, что на Нерли, по окончании утренней службы.

– В Покровской церкве? Значит, после того, как западные рыцари разграбили Константинополь, папский посол ещё считает возможным заходить в один из наших храмов? – Андрей сразу же умерил свой пыл и добавил горделиво: – Или это просто насмешка?

– Я же сказал, что святейший отец жаждет примирения, – напомнил Калистрат.

– Наоборот, римский посланник пошёл нам навстречу, ведь место назначал, естественно, я. И раз посол согласился на моё условие, ясно, что пославший его настроен серьёзно.

– Ладно, не всё ли равно, – пожал плечами Андрей. – Только, по-моему, лучше бы ему прийти в замок. Или в лес.

– Здесь могут подслушать, в лесу – заметить. Я выбрал самое безопасное место.

– Можно подумать, что в церкве нас не услышат и не заметят! – рассмеялся князь.

– Не волнуйся, Ярославич, в любом случае там на вас не обратят внимания, – заверил его Калистрат. – Церква – самое надёжное место.

– Ладно, поступай, как знаешь, – махнул рукой князь. И пригласил Калистрата позавтракать: раз протоиерей принёс радостное известие, глупо на него сердиться.

Андрей даже приблизительно не представлял, как выглядит папский посланник. Представитель святейшего отца должен был сам подойти к нему и заговорить первым.

И вот князь в одиночку, без слуг поскакал к Покровской церкви, расположенной на живописном берегу Нерли в полутора верстах от замка. Он подъехал к окончанию службы, как и было условлено. Немногочисленные в этот день прихожане уже начали расходиться. Завидев правителя, они уступали ему дорогу, кланялись и спешили исчезнуть. Видимо, чувствовали или по крайней мере догадывались, что молодой князь не в духе. Это было на руку Андрею. Чем меньше людей останется в церкви, тем лучше. Значит, им с никто не помешает.

У входа князя встретил сам дьякон.

– Ступай за мной, Ярославич, – произнёс он и направился в левый придел церкви, освещённый хуже остального пространства и совершенно безлюдный. Здесь провожатый покинул князя.

Андрей потоптался на месте, пробежал глазами по расписанным фресками стенам, отыскал изображение своего святого, который грустно взирал на смущённого князя. В том месте у стены стоял золочёный светильник, а немного правее висела икона святителя Александра в богатом окладе. Перед иконой едва теплилась крохотная лампадка. С умилением вспомнив покойного брата, Андрей пошарил на карнизе, нашёл свечу, зажёг её от лампадки, поставил на светильник. В тот же миг огонёк лампадки качнулся и с громким треском погас. Князь вздрогнул.

– Это знак, – пробормотал он, суеверно крестясь. – Я обязан продолжить дело брата, погибшего безвременной смертью…

– …к тому же от руки подлого убийцы, – раздалось у него за спиной. Андрей обернулся.