Семейная педагогика - Юрий Азаров

Впервые Вовка поверил в себя. «А я быстрее всех решаю задачи в классе», – как-то сказал он матери. «Не хвастай, этого быть не может. Лучше посмотри в свой дневник, – вздохнула мать. – Способности еще ничего не значат без усидчивости и трудолюбия». Чего-чего, а этого Вовке действительно недоставало. Собственно, он уже и примирился с мыслью, что будет всю жизнь страдать из-за своих недостатков. Он часто получал плохие отметки за то, что небрежно, грязно писал, за кляксы, чернильные отпечатки пальцев. А иногда ему было просто скучно напрягаться, следить за собой. Он завидовал Виннику, который всегда был готов выполнить любое задание учителя. Но когда смотрел, как Юра старательно выводит ровные цифры, видел его аккуратную прическу свежий воротничок и чистые руки, то понимал, что стать таким он все равно не сможет.

И все-таки его тянуло в дом Винников.

11. Детское общение бурлит противоречиями – без этого нет развития. Умелое разрешение противоречий – основа творческого воспитания

Однако вскоре пришел, как показалось Вовке, конец его дружбе с этой семьей. И конечно, он Вовка, сам во всем виноват. Случилось вот что. Вовка и его друзья летом частенько забирались на чердак старого, полуразвалившегося дома, который должны были снести. Ребята привели в порядок чердачное помещение: убрали мусор, сняли паутину, почистили и вымыли смотровые окна, даже побелили часть стен. Из досок сделали стол и две лавки. В углу были спрятаны продукты: сухари, сахар, лук, соль. Ребята приходили сюда в свободное время, здесь играли, а Костя рассказывал вычитанные из книжек истории. Отсюда они наблюдали за улицей. Однажды Вовка предложил переночевать на чердаке. Так как из дома никого наверняка не отпустили бы, был разработан идеальный план обмана родителей: Костя и Вовка сказали, что они переночуют у Винников, а Юра хотя и долго не соглашался, но попросил родителей отпустить к Вовке Зарубину, у которого сегодня мать якобы работала в ночную смену. Вечером в магазине Мария Алексеевна встретила Анну Ивановну и удивилась: «Вы не на работе?» Обман раскрылся, и матери отправились к Боевым. Кости тоже дома не оказалось. Тогда родители заволновались, стали звонить в школу, в милицию, обратились к дружинникам. Мальчиков начали разыскивать.

Между тем ребята рассказывали друг другу сказки, ежились от холода, но испытывали величайшее наслаждение и от того, что им так ловко удалось провести взрослых, и от ощущения собственной свободы и самостоятельности. К полуночи ребята вконец замерзли, и Юра первым высказал мысль: «Не пойти ли нам домой?» В это время ребята как раз и услышали голоса, шаги, мелькнул свет фонариков. До них донеслось: «Они и днем здесь бывают». И чей-то женский голос: «На чердаке они». Снизу закричали: «А ну выходите!» По лестнице уже кто-то поднимался.

– Рассказывайте все по порядку, – строго потребовал участковый.

– Не имеете права задерживать, – решил произнести с достоинством Вовка, но прозвучало у него это довольно жалобно.

Дежурный по детской комнате милиции велел подождать, и мальчишек на несколько минут оставили в покое. Вовка успел предупредить: «Никому ни слова. Ничего с нами не сделают». Потом их долго расспрашивали, стыдили, отчитывали. Один из дружинников тут же написал в школу письмо, в котором просил принять меры. Костя Боев заревел в тот самый момент, когда на пороге показались родители – Анна Ивановна, Мария Алексеевна с мужем и отец Кости…

…Боев вел Костю, не произнося ни слова. Как только они вошли в дом, Костя истошно закричал: «Папочка, не бей, больше никогда не буду!» Отец снял пиджак, выхватил ремень, оттолкнул мать и тихо сказал сыну: «Иди сюда». Костя заплакал. «Не вой! Рассказывай все, как было», – снова приказал отец. Костя сбивчиво забормотал: «Мы пошли… договорились… залезли на чердак».

Отец видел, как сын хочет всячески вывернуться и избежать наказания. «Откуда это в нем?» – думал он. И решил, что сейчас одним махом выбьет из сына все не достойное боевского рода.

Уже не было ни слез, ни крика. Слышны были одни сплошные захлебывающиеся звуки.

Ночью младший брат спросил: «Очень больно?» Костя снова заплакал и забормотал в подушку: «Я убью его, вот увидишь, убью…»

Костя в такие минуты ненавидел отца.

Физическое воздействие – самый дурной способ воспитания. Оно травмирует детскую душу, убивает добрые чувства у взрослых, ведет к разобщенности, ненависти друг к другу.

Строгость, когда она безмерна, превращается в жестокость. Жестокость родителей, в свою очередь, как правило, порождает детскую жестокость и озлобленность. И если родители не способны быть разумно строгими, если требовательность переходит в насилие и оскорбление, то рано или поздно эта жестокость обернется против них самих.

…Павел Федорович злился: «Надо оградить Юру от дурных влияний. Вовка – хулиган, распущенный мальчишка, Юре он не пара».

Мария Алексеевна молчала, изредка вставляя одни и те же слова: «Ну перестань, поговорим дома». Дома Павел Федорович категорически заявил: «Чтобы его ноги здесь не было. И ты, – обратился он к сыну, – чтобы больше с ним не знался». Юра кивнул головой. Он был согласен с отцом, во всем виноват Вовка. И зачем мать навязала ему эту дружбу?

Уже в постели он думал о том, как все хорошо обошлось, его избавили от дурной компании. Он видел себя хорошим, умным, похожим на папу.

Одной Марии Алексеевне не нравился ни исход событий, ни лицо сына. Она до мельчайших подробностей восстанавливала в памяти себе его поведение, и оно вызывало у нее тревогу. «Так быстро отказаться от товарища, с которым ему было интересно и хорошо, – рассуждала она. – Так охотно принять на себя роль жертвы, уйти от ответственности и от вины. Все тот же ни в чем не повинный паинька, маменькин сыночек».

Мария Алексеевна высказала свои соображения мужу, но он только отмахнулся: «Оставь мальчика в покое».

По-разному смотрят родители на воспитание своих детей.

Павел Федорович совершенно точно знает, чего он хочет от сына. Отличник, золотая медаль, вуз, непременно аспирантура. Затея жены относительно «прививки» сыну энергии с помощью Вовки его вначале даже заинтересовала. Он был против «тепличного» воспитания. Хотел видеть сына общительным, уверенным в себе, здоровым. Ему понравилась выдержка сына в милиции. Юра, по его мнению, держался с достоинством. Сразу видно – воспитанный мальчик. Отец вспомнил, как вежливо и, однако же, без подобострастия сын попрощался и с милиционером, и с дружинниками. То есть сын рос уверенным и самостоятельным мальчиком. Мужчиной. И что это выдумала жена? – он никак не мог понять. Точнее, не хотел понимать.

А что увидел в поступке сына Боев? «Меня в детстве пороли, – рассуждал он, – за это только спасибо родителям». Своим главным достоинством Боев считал то, что он «работящий, как никто». Опять же бережлив, чужого не возьмет и своего не отдаст. Так он понимал честность. Другим важным своим достоинством считал то, что он хороший семьянин: все в дом несет, лишнего себе не позволяет. Таким он хотел видеть и сына. И бил для того, чтобы не стал Костя ветрогоном и шалопаем. Бил за двойки, за лень бил, за грубость. А однажды отец сказал сыну: «Замечаю я – не туда мозги у тебя направлены. Умничаешь слишком. Читаешь много. А жизнь – штука не книжная, болтунов не терпит». А Костя читал по-прежнему много, и очень хотелось ему встретить человека, с которым можно было бы обо всем прочитанном поговорить. Пробовал писать стихи, очерки. Даже на конкурсе в школе премию получил.

Посмеивался сначала отец над увлечениями сына, а потом махнул на него рукой.

Самое тяжкое преступление, какое может совершить родитель, – это предать ребенка. Надо верить всегда, чего бы это ни стоило, что бы ни случилось. Только такая вера способна воспитать родственную душу, человека, любящего своих родителей.

Ту ночь Вовка запомнил надолго. Сон не шел. Он лежал с открытыми глазами, вслушивался в дыхание матери. От сердечных капель, которые размешал ей Вовка в стакане с водой, матери лучше не стало. Вызвали «скорую помощь». Сделали укол. Мать уснула.

Когда она проснулась, Вовка сидел рядом. Он взял ее руку и стал быстро-быстро говорить: «Мамочка, я больше никогда не буду, вот увидишь! Хочешь, я сам признаюсь: я деньги у тебя из кошелька взял и еще весной брал два рубля… Никогда больше не буду, только выздоровей». Мать погладила сына… От этого прикосновения Вовка заплакал.

Стало жалко самого себя. И обидно, что он такой плохой и неблагодарный.

Анна Ивановна смотрела на сына и понимала, что происходит в его душе. Пусть что угодно говорят люди, он у нее хороший.

В такие минуты она очень хотела верить: ее сын вырастет настоящим человеком, добрым, честным, отзывчивым…

Каждый день ребенок приобретает не только положительный, но и отрицательный нравственный опыт. Лицемерие, двоедушие, ложь, самовлюбленность, наслаждение своей подавленностью или одиночеством – с этим надо бороться каждый день и каждый час.