Скриптер - Сергей Соболев

— Давайте не будем торопиться! Начнем с малого… Эта вот «мелочь», которую вы сохранили и передали нам, — Авакумов разжал свой сухой костистый кулак, — совсем даже не мелочь. Не всякому удается вынести оттуда хоть что-нибудь… Кстати. Мы всегда точно знаем — будьте уверены — когда нас пытаются ввести в заблуждение, а когда нам говорят чистую правду… Как бы странно она ни звучала.

Когда Авакумов перевел взгляд на полковника, тот утвердительно кивнул.

— Да уж, оттуда сложно что-нибудь вынести, — баском сказал он. — Легче, много легче и гораздо проще вынести слиток золота из Форт-Нокс, [37] чем какую-нибудь мелочь вроде этого кусочка проволоки — оттуда.

— Теперь уже я ничего не понимаю… — растерянно произнес Сотник. — Откуда это — оттуда? О чем идет речь?

— Что касается вашей биографии, — проигнорировав вопрос молодого сотрудника, продолжил Авакумов, — то в ней имеется лакуны, имеются некие «белые пятна». Но и это объяснимо, потому что в таких случаях, как ваш… если, конечно, мы принимаем вас именно за того, о ком думаем… иначе попросту и быть не может.

— То есть… вы мне верите? Верите тому, о чем я докладываю? А почему же раньше с недоверием относились к моей информации?

Авакумов усмехнулся краешком губ.

— Как говорил один знающий человек… в числе прочих он говорил эти слова и мне, когда я был в вашем возрасте, товарищ Сотник — довэряй, но провэряй!..

Авакумов поднялся со стула; офицеры, включая хозяина кабинета, тоже встали.

— Полковник, есть резон спланировать вашу поездку так, чтобы конечной точкой сегодняшнего маршрута стала известная вам клиника, — сказал Михаил Андреевич. — Именно конечной точкой именно сегодняшнего маршрута, — с нажимом повторил он.

— Думаете, Михаил Андреевич, пора показать его доктору?

— Вчера еще было рано… Ну, а сегодня, пожалуй, в самый раз.

Левашов не стал откладывать в долгий ящик выполнение того дела, которое ему поручил «консультант», личность которого, кстати, вызывала все больший интерес у Сотника. Уже спустя пять минут за ворота базы Спецотдела выехал серебристый Lexus GX570 с тремя пассажирами на борту.

За рулем джипа — личный телохран Левашова, крепкий молчаливый мужик лет тридцати пяти с обритой — как у начальства — наголо головой. В кресле пассажира — Сотник. Сам глава Спецотдела устроился сзади.

Все трое в штатском. Валерий в последнее время был жаден до всякого рода «мелочей». Он исподволь занимался собиранием из этих, казалось бы, не таких уж значимых и важных самих по себе деталек и фрагментиков некоего паззла, некоей общей картины, которую он пока что не видел даже в контурной черновой прорисовке. Именно поэтому он автоматом зафиксировал, что госномера у «лексуса» обычные, не спецслужбистские. И еще отметил, что панель этого джипа включает в себя несколько приборов, — вроде похожего на навигатор GPS — которые отсутствовали в салоне служебного BMW-X5.

Первый объект, который они посетили, находится всего метрах в трехстах от базы. Это то самое «офицерское общежитие», — красивое трехэтажное строение, смахивающее на небольшую гостиницу — в которое определили после зачисления в штат Спецотдела старшего лейтенанта госбезопасности Валерия Сотника.

«Лексус», миновав пост охраны, остановился у входа. Полковник, коснувшись плеча сидящего впереди молодого сотрудника, задал вопрос, который тому показался весьма странным:

— Сотник, ты здесь разместился, в этом служебном общежитии?

— Да… то есть… А почему вы спрашиваете, товарищ полковник? — Сотник обернулся и с удивлением посмотрел на начальника. — Можно подумать, что вы не в курсе?!

— Отвечай на вопрос!

— Да, я разместился в этом самом общежитии.

— Номер жилого блока?

— Номер комнаты?

— Да.

— Двадцать семь! Но я не понимаю…

Теперь уже начальник хлопнул по плечу своего водителя.

— Сходишь вместе с Сотником. Убедись, что там все чисто.

— Там, между прочим, мои вещи…

Сотник, не дождавшись разъяснений от начальника, выбрался вслед за водителем из машины. Они поднялись на второй этаж; остановились в коридоре напротив двери с табличкой 27.

Валерий достал из кармана портмоне. Карты с чипом, которую ему выдали при вселении в эту спецслужбистскую гостиницу, — а именно, «смарткарты», при помощи которой можно было открыть цифровой замок выделенного ему жилого блока — в не нем не обнаружилось.

— Я не могу открыть дверь, — сказал он сопровождающему.

— Почему? В чем проблема?

— Нет карты! Не знаю, куда она подевалась.

— Вы никому ее не передавали? Вспомните хорошенько!

— Это исключено. Карта все время была в портмоне; я ее никому не то, что не передавал, но и не показывал. — Сотник задумчиво пригладил короткий ежик волос. — Пойду, схожу вниз. Спрошу у коменданта запасной «ключ».

— Нет необходимости, — в руке водителя Левашова, словно материализовавшись из воздуха, появилась пластиковая карта. — У меня при себе «вездеход»…

Он вставил карту в прорезь считывающего устройства. Раздался тихий щелчок; водитель открыл дверь и кивком пригласил Сотника первым пройти вовнутрь.

Валерий вошел, огляделся. Номер был убран; постель идеально заправлена — похоже, поменяли даже белье. Он открыл дверцу шкафы…тот был пуст! Заглянул в тумбочку; она тоже пустовала. Сотник открыл дверь туалетной комнаты. На держалках висят новые полотенца; стаканчик для зубной пасты и щетки пуст, исчезли станок для бритья, пенка, лосьон и надорванная упаковка лезвий…

— Ничего не понимаю, — пробормотал под нос Сотник. — А где же мои вещи? Куда они подевались?

— Что-то не так, коллега? — спросил водитель Левашова.

— Кто-то унес мои вещи!.. Все же надо переговорить с комендантом или дежурным по общежитию. Они наверняка в курсе.

— Не надо с ними говорить, — сказал водитель, запирая номер «вездеходом». — Не имеет смысла. Они о вас ничего не слышали; вас они даже не узнают. Вы здесь никогда не проживали. Мы пришли сюда как раз за тем, чтобы воочию в этом убедиться.

Он жестом показал Сотнику, чтобы тот следовал за ним — к лестнице и далее на выход. Но Валерий решил поступить по-своему…

Сотник постучался костяшками пальцев в дверь номера напротив. Человек Левашова, остановившись чуть дальше по коридору, повернулся к нему лицом и стал спокойно наблюдать за дальнейшим развитием событий.

Послышались шаги… Дверь распахнулась; на пороге стоял напарник Сотника по дежурствам на Третьем посту. За спиной у Зимина на полу — между столом и постелью — лежит раскрытая дорожная сумка. На кровати видны аккуратно упакованные, разложенные по пакетам личные вещи.

— Я вижу, ты не тратишь времени даром, Евгений? — Сотник кивнул на раскрытую сумку. — Что, уже сегодня отправляешься в пансионат?

— Эмм… я не понял?! — Зимин уставился на него немигающим взглядом. — А вы, собственно, кто такой?

— Валерий Сотник.

— А мы что, знакомы? — удивленно, и в то же время с настороженными нотками спросил Зимин. — В первый раз слышу эту фамилию… Не напомнишь, где мы встречались прежде? И когда?

— Всего час назад. В кабинете у начальника.

— Ты обознался, приятель, — сказал Зимин. — Ты меня явно с кем-то перепутал, — угрюмо добавил он, после чего захлопнул дверь своего номера.

Когда Сотник и сопровождавший его сотрудник вернулись в «лексус», Левашов поинтересовался:

— Ну как там?

— Чисто, — сказал водитель. — Никаких следов.

— А к Зимину он стучался?

— Да.

— Сам додумался?

— Так точно, — сказал водитель. — Но Зимин его не признал.

— Не признал, говоришь, — пробасил Левашов. — Прекрасно! Ну, а теперь едем в центр!

— Минутку… — Сотник повернулся к начальнику Спецотдела. — Как это все прикажете понимать, товарищи полковник? Где мои вещи? И почему это вдруг мой напарник перестал меня узнавать?

— Всему свое время, Сотник, — уклончиво заметил полковник. — Время спрашивать, и время получать ответы.

Спустя примерно около получаса «лексус» свернул с Большой Дмитровки в Петровский переулок.

— Уверен, что именно сюда свернула редакционная машина? — спросил у Сотника начальник.

— Уверен.

— Куда именно они повернули? У какого здания останавливались?

— Надо чуть дальше проехать, — негромко сказал Сотник. — Я покажу.

Джип с тонированными стеклами, не позволяющими разглядеть извне тех, кто находится в салоне, медленно катил вдоль Петровского. Сотник не повторил той ошибки, которую он сделал в ходе предыдущего проверочного выезда. Он на это раз не перепутал стороны; он придерживался вывода, к которому пришел ранее — наблюдаемое в некоем зеленовато-сером континииуме, если речь об очертаниях городских кварталов и конкретной локации, имеет в реальности зеркальное отображение. Проще говоря, то, что казалось ему в том своеобразном призрачном мире левой стороной улицы, на самом деле является ее правой стороной, и наоборот.