Очерки теории искусства - Герман Александрович Недошивин

вопроса. Всякий крупный художник с большей или меньшей страстностью утверждает свои взгляды, но не в этом заключается идейность реалистического произведения. Тенденциозность реализма заключена в раскрытии сущности исторических тенденций развития, в том, что он наглядно обнаруживает внутренний смысл каждого явления. Эта тенденциозность может выражаться в создании образцовых, идеальных образов, как в античной пластике, в торжествующе ярком утверждении жизни и права на наслаждение, как в искусстве Возрождения, она может выразиться в решительной и последовательной критике существующего общественного уклада и прославлении борцов за демократическое переустройство жизни, как в искусстве XIX век. Но во всех случаях правдивость художника, его способность глубоко видеть мир позволяют ему обнаруживать с большей или меньшей полнотой сущность данного социального явления. Это — историческая мудрость, которой обладает реалистическое искусство, способное в той или иной мере выполнить свою историческую миссию — революционизировать сознание людей. Вот почему проблема типического, как указывал Г. М. Маленков, есть всегда проблема политическая. Толстой мечтал, чтобы искусство стало учителем жизни, чтобы оно указывало пути движения вперед. Эту роль способно выполнить только реалистическое искусство, искусство, раскрывающее типические характеры в типических обстоятельствах.

Правда, эта сторона реалистического метода могла реализоваться в прошлом лишь противоречиво. Толстой как раз в своем морализировании очень далек от реализма и дает глубоко реакционную программу, но он учит правильно разбираться в жизни тогда, когда срывает все и всяческие маски, когда со всей мощью своего реалистического гения обнажает противоречия социального строя и воплощает в своем творчестве созревающий в массах крестьянства гневный протест.

Нередко, особенно в условиях буржуазного общества, революционная сторона реализма, его боевая тенденциозность выражается с помощью смелой, прямой критики капиталистического строя. Но напрасно было бы думать, что в этой форме реализма его сила заключается в беспристрастной объективности, позволяющей мастеру «без гнева и со вниманием» просто показывать то, что существует.

Уже из изложенного выше ясно, что умение найти и показать типическое в каждом явлении само несет с собой партийное суждение об этом явлении.

Показ истинной сущности буржуазного строя сам по себе является его осуждением, объективно ведущим художника на путь борьбы с ним, разоблачения его внутренних пороков, противопоставления «героям» капиталистической наживы подлинно народных героев, борцов за человеческое достоинство, за свободу и счастье людей. Реализм по существу своему — революционный метод искусства, и недаром буржуазия, как только она пришла к господству, бросила знамя реализма и борется с ним по сей день.

Так мы вплотную подходим к важнейшему вопросу о социальном значении реализма. Если мы для примера возьмем историю русского искусства XIX века, то найдем здесь рядом с убежденными художниками-демократами таких мастеров, которые, будучи реалистами, в своих политических взглядах были достаточно далеки от демократизма, тем более от демократизма революционного. И все же эти художники были большими реалистами. Вспомним хотя бы Гончарова и Тургенева в области литературы. Вспомним, что в шестидесятых годах борьбу за реализм вели не только такие идеологически передовые художники, как Перов, но и такие умеренные люди, как Якоби. Можно ли сделать отсюда вывод о том, что реалистическое искусство в России середины прошлого века было разным по своей глубине и качеству, что был, допустим, «революционно-демократический реализм» Н. Успенского и «либеральный реализм» Тургенева? Такая схематизация на деле приводит к вульгарно-социологическому извращению историко-художественного процесса. Конечно, демократические идеи получали свое наиболее отчетливое выражение в творчестве тех художников, которые были политическими сторонниками революционно-демократических методов борьбы. Но сложность решения вопроса от этого не меняется.

Думается, уяснить эту проблему можно, задавшись вопросом о том, какую роль в идейной жизни и борьбе той эпохи играло реалистическое по своему методу искусство? Кому было оно «выгодно», каким социальным силам помогало? Революционизирующая сила реализма ясно обнаруживается как раз в этом пункте. Критико-публицистическая деятельность Чернышевского и Добролюбова была направлена всегда на то, чтобы осветить значение любого разбираемого художественного произведения для демократического движения. И они блестяще умели показать, что самое реалистическое изображение жизни, нередко вопреки политическим взглядам художника, именно потому, что художник-реалист умел обнажить сущность данного социального явления, способствует пробуждению народного сознания, помогает освободительной борьбе. Так, Островский не был, конечно, человеком «партии Чернышевского», но Добролюбов в своих гениальных статьях показал, для какой общественной силы в России был выгоден беспощадный показ «темного царства».

В этом плане можно сказать, что по самой своей глубокой сущности, по исторической тенденции реализм в России XIX века носил демократический характер. Он был демократическим потому, что правдивое отражение жизни было выгодно в первую очередь делу демократии, потому, что реалистическое искусство «работало» на демократическое освободительное движение, ему помогало, воспитывало людей в надлежащем направлении. В этом плане можно объяснить прогрессивный характер творчества того или иного художника, субъективно стоявшего на консервативных идейных позициях. Если эти позиции не подрывали основ реалистического метода, то сам этот метод, помимо, быть может, воли художника, получал значение революционного, демократического метода воспроизведения и оценки жизни. В. Васнецов, как известно, не отличался во второй половине жизни передовыми общественно-политическими взглядами. Именно поэтому в его творчестве мы не найдем, например, прославления революционера, как у Репина, но поскольку реалист Васнецов смог создать «Трех богатырей», поэму о силе и мощи народа, его картина служила и продолжает служить делу народа.

Иными словами, самое реалистическое изображение несет в себе (ибо оно правдиво и в меру этой правдивости) передовую тенденциозность.

Таким образом, можно было бы сказать, что реализм в искусстве всегда способствует прогрессу, является в тенденции демократическим, народным. Недаром подлинно реалистическое искусство всегда просто и доступно, понятно самым широким массам. Самая художественная форма в реалистическом произведении демократична.

Так, в самой сущности реализма как метода, в его содержании и в его форме заложена его близость интересам народа, делу прогресса. Именно поэтому тенденциозность реалистического воспроизведения действительности никогда не бывает навязанной ему извне, она коренится в правде жизни, причем само раскрытие этой правды, то есть смысла вещей, заключает и справедливый о ней приговор. Тенденция в реалистическом произведении заключена в самой его ткани, в типическом образе, и как таковая она является действенной стороной объективного показа действительности в ее исторической перспективе, в исторической тенденции ее прогрессивного развития.

VI.

Но здесь мы соприкасаемся с очень любопытным и очень важным кругом явлений реалистического искусства.

Для раскрытия сущности данного социального явления реалист вправе прибегать к преувеличению, заострению образа. Это — один из важнейших и интереснейших аспектов теории реалистического искусства. Мы знаем практически, из истории искусств, как часто корифеи реализма нарушали внешнее соответствие облика явления в произведении его «натуральному виду» во имя более