Если завтра случится (СИ) - Джолос Анна

— Странно, она даже не позвонила мне.

Достаю телефон и растерянно проверяю входящие.

Там нет ни звонков, ни сообщений.

— Ещё летит.

— Какой аэропорт?

— Шереметьево.

— А что за повод? С чего вдруг она решила приехать вот так, без предупреждения.

— Мне откуда знать.

Амиран пожимает плечом, и дальше мы едем в полнейшей тишине. Неуютной и напряжённой.

И знаете… Волей не волей за этот час я не раз обращаю внимание на детали.

Вижу, как тесно сжаты его челюсти, отчего по лицу ходят желваки.

Как сильно стискивают руль крупные, длинные пальцы.

И как неотрывно он смотрит в лобовое стекло, явно не имея никакого желания со мной разговаривать.

Наверное, уже тогда стоило мне бить тревогу, но я, глупая, почему-то этого, к сожалению, не сделала.

— Какой номер рейса? — уточняю уже у табло, на котором бегают строчки.

— Сюда.

Широким шагом движется в определённом направлении. Я иду следом, и в какой-то момент вдруг осознаю: мы в терминале вылета, а не прилёта.

— Амиран…

Останавливаюсь, как вкопанная.

— Пошли.

— Куда мы? Мне кажется ты ошибся…

Он оборачивается. И именно сейчас в его взгляде отчётливо читается всё то, что он чувствует на самом деле.

Ненависть. Пренебрежение. Презрение. Злобу.

Холодная, липкая дрожь ползёт по телу.

Неужели он всё про меня знает…

— Отойдём? — довольно грубо цепляет меня за руку и тащит в сторону.

— Я не понимаю, что происходит?

Мне становится дико страшно. Особенно когда замечаю охранника Бориса, поджидающего нас неподалёку, у одной из регистрационных стоек.

— Не понимаешь, да? — больно стискивает мой локоть и тянет на себя.

— Что происходит? — повторяю испуганно, и сердце начинает неистово колотится о рёбра.

— Ты улетаешь, — сообщает ледяным тоном.

— Что?

— Ты сейчас проходишь регистрацию на рейс и улетаешь, — чеканит он по слогам.

— Куда? Я не хочу, — пытаюсь вырваться из его мёртвой хватки.

— Мне плевать, чего ты хочешь! Будешь делать то, что я сказал! — орёт он зло.

— Нет!

— Нет? — скалится, наклоняясь ко мне ближе. — Ну тогда имей ввиду, что уже сегодня Климова найдут в той самой квартире, где ты с ним трахалась. С пулей меж глаз.

Перестаю дышать в момент.

Горло сковывает всеобъемлющий страх за Даню.

— Амиран, прошу тебя…

Он бьёт меня по лицу.

Вот так прилюдно даёт тяжёлую пощёчину, вследствие чего я ударяюсь головой о стену.

— Дрянь конченая.

Щека горит огнём. По лицу катятся слёзы.

Проходящая мимо молодая пара косится на нас, но, увы… Никто не придёт мне здесь на помощь.

— Давай поговорим, — прижимая ладонь к скуле, шепчу я тихо.

— Доставай свой телефон, — цедит, испепеляя взглядом, полным лютого гнева.

Уверена, если бы мы находились не в аэропорту, на одной пощёчине он бы не остановился.

— Амиран…

Меня трясёт и накрывает волной неистовой паники.

— Пиши ему.

— Я не буду! — рыдая, мотыляю головой из стороны в сторону.

— Пиши, сука, — приказывает, резко схватив меня за шею. — Иначе, Богом клянусь, ты очень сильно пожалеешь…

Глава 40

Данила

— Ну ёлы-палы, чё так долго? — Черепанов обеспокоенно косится в сторону особняка, в окнах которого горит свет.

— Сигнала не было, значит всё нормально, — выглядываю на дорогу.

Из сторожевой башни охраны отлично просматривается местность. И пока ничего подозрительного я не вижу.

— Ну хэ зэ, до фига времени прошло, — Тоха снова вскидывает руку с часами.

— Встать дайте. Колени затекли, — жалуется охранник, отрывая склоненную голову от пола.

— Нет, — направляю на него пистолет. — Сиди смирно и не двигайся.

— Да. Иначе присоединишься к своему товарищу, — поддакивает Черепанов, расхаживающий туда-сюда взад-вперёд.

Вышеупомянутый товарищ, то бишь второй охранник, тянет руку, пристёгнутую наручниками к батарее, и что-то неразборчиво кряхтит, шмыгая при этом поломанным носом.

— О, очнулся твой напарничек.

— Успокоился?

Тихо матерится в ответ.

Отхватил он от меня крепко. А всё потому, что предпринял попытку нажать на кнопку. Хотя был предупреждён о том, что не стоит этого делать.

— Вот всё детство мне бабка говорила, что азартные игры — это зло, — Тоха поднимает разбросанные игральные карты с пола. — Кто ж так невнимательно дежурит, пацаны.

— Пошёл ты.

— Ну серьёзно. Даже мало-мальски смышлёная детвора к вам сюда легко залезет при желании, — бросает ещё один взгляд в направлении дома.

Нервничает, как всегда. Оно и понятно. Никогда ведь не предугадаешь, чем кончится наше очередное «дело».

— Не знаю, кто вы такие, но проблемы заимели себе большие.

— Дружище, — Черепанов усмехается, ловко перемешивая колоду. — Если мы здесь, значит, проблемы не у нас, а у вас. Сечёшь?

— Валид по пакетам вас разложит, — произносит тот угрожающим тоном.

— Ты так считаешь?

— Не сомневайся. Хозяин всех вас поставит раком.

— Ну-ну… Слышал, бро? — Антон толкает меня плечом.

— Вы понятия не имеете о том, на кого наехали. Землю жрать у хозяина будете…

— Что ты заладил «хозяин то, хозяин это». Ты ж не домовой эльф в самом деле. Уважал бы себя хоть немного.

— Валид в порошок вас сотрёт.

— Ага, обязательно. Только, думаю, начнёт он с вас, идиотов. Это ж по вашей милости он сейчас лежит там с крысой на пузе.

— Чё?

— Знаешь, что она начинает делать, когда ощущает приступ клаустрофобии?

— Не разговаривай с ним, — делаю замечание.

Порой Череп трещит без умолку, не затыкаясь.

— О, парни наши идут.

Слышу, как свистит Калаш и одним движением ноги вырубаю охранника.

— Погнали.

— Оружие их с собой берём?

— Естественно.

Выхожу на улицу и спускаюсь по ступенькам.

Черепанов несётся следом с автоматом на перевес.

— Сколько раз говорил, куда дуло должно быть направлено, — злится на него Дымницкий.

— Сорян. Чё вы так долго?

— Как получилось.

— Камеры из строя вывели? — интересуется Паровозов.

— Да. А с этим чё? — киваю на Динамита. Тот идёт впереди и беспричинно ржёт себе под нос.

— Этот придурок под кокосом, — недовольно объясняет Илья.

— На хрена?

— Дебил потому что.

— Вообще с ним надо завтра провести жёсткую беседу, — вмешивается в наш диалог Дымницкий.

— Что опять вытворил?

— Цацками карманы набил. К девчонке-домработнице полез. Благо, Илюха вовремя почуял неладное.

Ну что за конченый?

Теперь ясно, откуда у него фингал. Паровоз подобную дичь категорически не поддерживает.

Ныряем в лес и минут десять спустя выходим к тому месту, где оставили транспорт.

— Эээээ! — громко орёт Динамит. — Звери, вы где? Медведи, лоси, олени.

— Сделайте одолжение. Заткните его кто-нибудь.

Калашников кивает и выполняет Илюхину просьбу, насильно запихнув Диму в машину.

— Череп, езжай с ними. Мало ли что взбредёт этому вольтанутому в голову.

— Лучше я, — Дымницкий, явно пребывающий в дурном настроении, направляется к ним.

— Всё, по тачкам и погнали.

Сажусь за руль. Паровоз устраивается рядом, а Тоха по традиции прыгает назад.

— Как всё прошло, Илюх? Мы уже с Климом переживать начали.

— Не мы, а ты, паникёр, — поправляю его я.

Завожу мотор и ощущаю, как в кармане вибрирует телефон.

— Не, ну реально, вы сегодня чёт очень долго.

— Если б кое-кто не создавал мне дополнительных проблем…

— Чёт в последнее время припух ваш Динамит, — прямо выражаю своё мнение на этот счёт.

— Ещё одна подобная выходка и я с ним распрощаюсь.

— Это правильно. Я иной раз этого придурка прям побаиваюсь, — откровенно признаётся Черепанов.

— Неудивительно. С пулей в голове потому что.