Архитектура Петербурга середины XIX века - Андрей Пунин

Невский проспект

Невский проспект, запечатленный на известной панораме, исполненной В. С. Садовниковым в начале 1830-х годов, в середине XIX века изменился еще сравнительно мало. Однако новые штрихи в нем все же появились: жизнь ставила перед архитектурой новые задачи, и это не могло не отразиться в облике проспекта. Вблизи него, у начала Думской улицы, появилось новое здание Городской думы с неоренессансным фасадом, на противоположной стороне проспекта — здание Пассажа (см. с. 181–183).

Дома на Невском проспекте в большинстве своем в середине XIX века еще продолжали сохранять прежние классицистические фасады, зафиксированные В. С. Садовниковым. Но многочисленные рекламы все сильнее закрывали их, а в первых этажах все чаще пробивались широкие витрины.

Невский проспект в те годы был «всеобщей коммуникацией» Петербурга, его главной улицей. Движение на проспекте становилось все более оживленным. Старый Аничков мост с его гранитными башнями разводного пролета, возведенный еще в 1780-х годах, стал тесен: он был намного уже Невского проспекта, и на нем постоянно возникали заторы. В 1841 году мост был капитально перестроен. Новый трехпролетный каменный мост, спроектированный инженером И. Ф. Бутацем, был возведен всего за шесть месяцев — пример поистине скоростного строительства. На мосту были установлены перила с изображениями морских коньков, русалок и дельфинов, повторяющие рисунок перил Дворцового моста в Берлине, построенного в 1822–1824 годах по проекту К. Шинкеля. Устои Аничкова моста украсили скульптурами «Укротители коней», изваянными скульптором П. К. Клодтом. Две группы (на западных устоях — на съезде со стороны Адмиралтейства) были установлены в 1841 году, две другие — в 1850 году (раньше здесь стояли повторения скульптур, установленных на противоположной стороне моста)[282]. Скульптурная сюита, созданная Клодтом, языком аллегории раскрыла тему борьбы человека со стихийными силами природы и победы над ними. Аничков мост с его прославленным ансамблем скульптур явился одним из последних примеров тех высоких традиций синтеза искусств, которые были свойственны русской архитектуре эпохи классицизма.

Существенный штрих в облик главной улицы Петербурга внес архитектор А. И. Штакеншнейдер, построивший в 1846–1848 годах на углу Фонтанки, у Аничкова моста, дворец князей Белосельских-Белозерских — первое в Петербурге тех лет здание с фасадами «во вкусе Растрелли» (см. с. 215–218).

На участке от Фонтанки до Литовского канала Невский проспект был застроен к середине XIX века домами в два — четыре этажа, стоящими, как правило, вплотную друг к другу. Отделка их фасадов была скромной и довольно однообразной: многие из них представляли собой типичные примеры того позднего, «николаевского» классицизма, когда соображения экономии сводили декор фасадов к минимуму и они приобретали почти казарменный облик.

А. Ф. Кони в своих «Воспоминаниях старожила» так описывает эту часть Невского проспекта, лежащую между Фонтанкой и Литовским каналом:

«Дома на Невском в значительной степени имеют однообразный, совершенно бесцветный характер, постепенно по направлению к Аничкову мосту увеличиваясь в объеме и высоте. С правой стороны (т. е. по четной стороне проспекта. — А. П.) — ряд домов, в которых помещаются экипажные заведения до угла Шестилавочной, ныне Надеждинской, с выставкою за стеклами широких окон обширных помещений карет, колясок и дрожек. Чередуясь с ними, идут в нижних этажах глубокие темноватые помещения, в которых часто находятся театры марионеток, случайные выставки и кабинеты восковых фигур…

Левая сторона Невского проспекта представляет необычный для настоящего времени вид. Там, где теперь начинается Пушкинская улица, названная первоначально Новой, тянется длинный забор, а за ним огороды»[283].

Пушкинская улица была проложена в 1870-х годах и быстро обстроилась большими доходными домами[284]. В конце XIX-начале XX века сформировалась и ныне существующая застройка Невского проспекта к юго-востоку от Фонтанки.

Литовский канал в середине XIX века еще не был заключен в подземную трубу — это была, по словам Кони, «узенькая речка», по берегам которой росла трава; вода в ней была «мутна и грязна», Невский проспект пересекал Литовский канал широким мостом. На углу (на том месте, где теперь находится надземный павильон станции метро «Площадь Восстания») стояла Знаменская церковь, построенная на рубеже XVIII и XIX веков и давшая название возникшей около нее площади.

Облик Знаменской площади (ныне площадь Восстания) стал быстро меняться в середине XIX века, когда она стала привокзальной площадью, от которой начиналась первая в России магистральная железная дорога. В 1844–1851 годах по проекту К. А. Тона был сооружен Московский (Николаевский) вокзал.

Строительство железной дороги волновало жителей столицы. Здание вокзала, выраставшее на Знаменской площади, привлекало внимание многих. Ф. М. Достоевский вспоминал о том, как он однажды встретил на площади В. Г. Белинского, который последние месяцы жизни провел в небольшом деревянном доме Галченковых на Лиговке и любил прогуливаться в сторону Знаменской площади. Белинский сказал Достоевскому: «Я сюда часто захожу взглянуть, как идет постройка (вокзала Николаевской железной дороги, тогда еще строившегося). Хоть тем сердце отведу, что постою и посмотрю на работу: наконец-то и у нас будет хоть одна железная дорога. Вы не поверите, как эта мысль облегчает мне иногда сердце»[285].

В 1840-х годах было задумано на Знаменской площади создать целостный ансамбль: площади придали форму трапеции и началось проектирование зданий в соответствии с указанием Николая 1 о том, «чтобы сторона, противоположная станции С.-Петербурго-Московской железной дороги, в здешней столице была застроена приличными сооружениями»[286]. В соответствии с проектом перепланировки площади, разработанным Н. Е. Ефимовым, на северо-восточной стороне площади, на месте, занимаемом теперь гостиницей «Октябрьская», в 1840-х годах архитектор А. П. Гемилиан возвел здание гостиницы — его неоренессансный фасад перекликался со зданием вокзала[287]. Частные доходные дома, расположенные между вокзалом и гостиницей и фланкирующие продолжение Невского проспекта, появились в конце 1860-х годов, и не в соответствии с первоначальным архитектурным замыслом: стихия частновладельческой застройки не позволила осуществить широко задуманный проект ансамбля привокзальной площади.

Периферийные районы левобережья невской дельты

В Московской части, простиравшейся от Невского до Царскосельского проспекта (ныне Московский проспект) между Фонтанкой и Обводным каналом и ограниченной с востока путями Николаевской железной дороги, количество каменных домов тоже все время увеличивалось. Но в целом застройка ее в середине XIX века была еще очень неравномерной и пестрой. Вдоль главных магистралей — Невского, Владимирского и Загородного проспектов, вдоль Гороховой улицы, по берегу Фонтанки — появились каменные дома в два — четыре этажа. Некоторые имели импозантные фасады «в новейшем вкусе» — в духе «второго барокко» (например, дома № 11 и № 14 на Николаевской улице, ныне улица Марата), неоренессанса либо «стиля Людовика XVI» (улица Марата, 13). Иначе выглядели глубинные кварталы Московской части, расположенные в отдалении от главных улиц. Об этом наглядно свидетельствует заметка петербургского обозревателя, относящаяся к 1848 году: «Бывали ли вы когда-нибудь в Чернышевой переулке, между Пятью углами и Чернышевым мостом? От коммерческого училища (оно находилось около Фонтанки. — А. П.) до другого угла — деревянный забор, а за ним чисто русская деревня с деревянными избами, с огородами, с непролазной грязью»[288].

Низкими деревянными домиками были застроены тогда кварталы, примыкающие к Литовскому каналу и Ямской слободе, где находились многочисленные извозчицкие дворы. В конце 1850-х годов слобода выгорела во время большого пожара, но о ней долго напоминало название Ямской улицы (ныне улица Достоевского).

В 1854 году запрещение строить деревянные дома было распространено на всю территорию левобережной части города вплоть до Обводного канала. Деревянные постройки в этих районах стали вытесняться каменными. Если в 1833 году в Московской части насчитывалось 846 домов (из них 339 каменных), то спустя тридцать лет — уже 1840 домов (из них каменных — 1091). В отдаленных кварталах Московской части малоэтажная застройка сохранялась вплоть до 1870-х годов, но ближе к Фонтанке кварталы быстро застраивались многоэтажными доходными домами, рассчитанными на «средние классы» и на малоимущих жильцов (в одном из таких домов Достоевский поселил героев своего романа «Бедные люди»). Район этот, как и окрестности Екатерининского канала, стал уже в середине XIX века приобретать черты трущобной застройки, типичной для капиталистических городов.