Золотой ключик для Насти - Анна Гаврилова

– Я? Чёрт! Когда успела?

– Когда?! Ну ты… ну и зараза же ты! Думаешь, каждый день лучшая сотня во главе с первым военачальником, наплевав на войну, носится по следам какой‑то бабы?

– Чего? – я едва не потеряла челюсть.

– Того! И мало, что отряд гонял, так ещё с пустыми руками вернулся! Над Рогором теперь половина армии потешается. Каково, по – твоему, идти в бой за таким главнокомандующим, а? А ему самому, думаешь, легко?

– Ой.

Слова сотника достигли разума только через пятнадцать минут, когда до шатров оставалось всего ничего. Я закусила губу, чтобы не завизжать от счастья. Чёрт! Я ему небезразлична! Я ему нравлюсь!!! Да за такую новость я готова расцеловать всех окрестных жаб и архиепископа Ремвида в придачу!

– Здесь подождёшь, – буркнул сотник, заталкивая меня в один из шатров.

– А как же…

– Что?

– Я думала мы сразу к Рогору…

– Вот баба! – зло сплюнул воин. – Мало опозорила? Теперь ещё на военный совет заявиться хочешь? Чтобы он при всём командовании на твою красоту посмотрел?

– Ой, я ведь не знала…

– Не знала она, – передразнил сотник. – Что ты вообще знаешь, Настя? Задурила голову мужику, а теперь ещё ойкает. Сиди тихо, поняла? Я окончания совета дождусь, доложу о тебе.

Я послала сотнику самую искреннюю улыбку.

Да, я буду сидеть тише воды, ниже травы и… молиться, чтобы этот дурацкий совет кончился как можно быстрее. Вот только…

– А можно ещё один вопрос?

Воин замер и воздел глаза к небу. Наверно, решил возблагодарить богов за ниспосланное ему счастье.

– Ну?

– Креатин, ма… мальчишка, который путешествовал с нами, жив?

– Жив, – выдавил сотник. И лицо его стало в стократ недовольней прежнего.

Я вовремя сообразила: если хочу дожить до встречи с Рогором и Креатином, прыгать, хлопать в ладоши и вопить – нельзя! И всё‑таки, когда полог шатра закрылся, не удержалась: подпрыгнула и тихонечко пропищала:

– Yes!!!

Хозяин шатра страдал нездоровым аскетизмом – здесь не было ничего, кроме двух напольных светильников и широкой деревянной лавки, прикрытой волчьей шкурой. Я сиротливо уселась на краешек и уставилась в огонь.

Светильники были коваными – глубокие чаши на длинных, витых ножках, загнанных прямо в землю. В чашах, судя по запаху, расплавленный жир. На кончиках погруженных в него фитилей, задорно плясали огоньки. Вместе с огоньками плясали тени, они казались зловещими. Я и не заметила, как начала мандражировать…

Вот придёт Рогор, скажет: «Здравствуй, Настя». А я? Что скажу я? «Привет, Рогор?». И что дальше? Чёрт! Что бы ни сказала – наверняка буду выглядеть дурой!

Мама дорогая, ну почему всё так сложно? Не любит – плохо, любит – ещё хуже!

Стоп! А с чего я взяла, что Рогор меня любит?

Чёрт! Может ногти погрызть? Может полегчает?

Я попыталась дышать ровно и глубоко, прикрыла глаза, пытаясь вспомнить то волшебное слово для медитации. Слово затравленно пряталось в глубинах памяти и сдаваться не собиралось. Я настаивала. И вот, когда уже почти ухватила его за хвост, рядом прозвучало насмешливое «Кхе, кхе».

Давешний сотник вернулся в компании пары воинов. Судя по одежде и доспеху – тоже не рядовых. Один был лыс, как коленка, второй ещё гордился густой тёмной шевелюрой, но тоже уже лысел. Под радиационное излучение попали что ли…

– Вот. – Сказал сотник, указывая на меня. – Это Настя.

С тем же успехом можно было сказать: «Вот. Это „славянский шкаф“. Вещь известная, но ничем не примечательная. Любуйтесь.»

Хотелось протянуть руку и ответить: «Царь. Очень приятно.» Но лица воинов к веселью не располагали, к истеричным заявлениям тоже. Будто подтверждая мои мысли, лысый протянул недвусмысленное:

– Мда…

Повисла неудобная тишина. Я сообразила подняться с лавки и вежливо кивнуть.

В памяти опять вспыхнуло неуместное: «Так вот ты какой… северный олень.»

– Настя… – повторил лысый. – Ладно, давай посмотрим, что Железный Рогор в тебе нашел…

Прежде чем успела сообразить, в чём дело, сотник подлетел, схватил за шею и зажал рот.

– На лавку клади, – скомандовал лысый.

Я рванулась из лап сотника, но силы были несопоставимы. Лавка больно врезалась в спину, сотник по – прежнему душил и зажимал рот. Лысый рывком задрал подол, с силой раздвинул ноги. Я завыла, дёрнулась. Попытка припечатать обидчика ногой закончилась тем, что щиколотки оказались в тисках – в дело вступил третий.

Мои запястья перехватил лысый, сгрёб одной ручищей, сам навис сверху. От накатившей паники, забыла как дышать.

– Ого! – голос лысого прозвучал глухо. Будто говоривший был на другом конце галактики. – Что это?

Судя по всему, вопрос касался моего белья.

– Не важно. Режь, – зло отозвался сотник.

– Не терпится? – усмехнулся третий и сжал щиколотки так, что ступни онемели. Сотник заржал.

Кожи коснулась ледяная полоса, в глазах потемнело от ужаса.

– Ух ты! Какая девочка!

– Ну не томи уже! Начинай! Или уступи другим! – рыкнул третий.

– Ага, не дождёшься! – усмехнулся лысый и потянулся к ремню.

«Нет! – мысленно заорала я. – Рогор! Рогор, спаси меня!»

С тем же успехом можно было позвать начальника Российского МЧС или Господа Бога.

Чёрт!

Догадка была как блеск молнии. Креатин! Я ведь слышала его мысли! Может получится?

Сознание освободилось мгновенно, в голове стало пусто, как в полуночном трамвае. Перед мысленным взором возникло лицо Креатина, меня накрыла волна немого изумления.

«Креатин! Помоги!»

«Настя?!» – отозвался он.

«Спаси!!!» – что было сил, завопила я, и послала магу все свои эмоции и картинку, которая стояла перед глазами, в придачу.

Тем временем, лысый спустил портки. Боже… Видимо правду говорят: если душа человека уродлива, то всё остальное – тоже.

Я отчаянно дёрнулась, за что получила лёгкий шлепок по заду и глумливое:

– Потерпи, потерпи… Сейчас всё будет.

«Умри!» – крикнула я, вперив ненавидящий взгляд в лысого.

…И он умер.

Вернее, не он… Всё‑таки я смотрела не на человека, а на конкретную часть его тела… Это кривоватое уродство резко сдулось и опало.

Соратники уставились на «хозяйство» лысого с тем же недоумением, с каким минуту назад изучали моё бельё. Воин покраснел.

– Я не это, – выдохнул он. – Вы не подумайте. Просто…

– Меняемся, – простонал сотник.

Он лишь чуточку ослабил хватку, но этого было достаточно – я дёрнулась в сторону и тут же вцепилась зубами в палец. Сотник взвыл, сдавил горло так, что сознание помутилось, я начала проваливаться в чёрную бездну.