Золотой ключик для Насти - Анна Гаврилова

– Тебе жить хочется?! – взвизгнула я, после того, как сумрачный детина в лёгком кожаном доспехе, расшитом железными бляшками, в десятый раз повторил:

– Слушай, деревня неотёсанная. Господин Рогор не нуждается в разговорах с такими, как ты. У него дел по горло. Захочет – сам распорядится, а мы приведём. И получше, покрасивши.

Косарь стоял за моей спиной, держал под уздцы встревоженных лошадок и возмущённо сопел.

На землю уже спустилась ночь. Широкая равнина перед столицей Ремвида искрилась сотнями костров. Отовсюду слышался лязг железа, негромкие разговоры. Воздух был пронизан дымом, запахом пота и ароматами нехитрой мужской стряпни. Вдалеке белели шатры воинского начальства, отделённые от внешнего мира внушительным воинством. Даже муравей незамеченным не проберётся.

Мы планировали пойти в войско утром. Так бы и поступили, если бы место для ночёвки нашли. Увы, воины Горанга не только заполонили всю округу, они по – прежнему прибывали, шатались по окрестным лесам, рубили дрова для костров и брёвна для осадных лестниц. Топот стоял такой, что земля дрожала.

Спать с осознанием того, что в любой миг к убежищу может выйти какой‑нибудь горанец? На такое даже самоубийца не согласится!

– Чего? – брезгливо протянул воин, в ответ на мой вопль. Но самообладания дозорный не потерял. С прежним спокойствием, ухватил за плечо, развернул и пнул под зад. Если бы не Косарь, пропахала бы приличную борозду в земле.

Нет, ну что за люди в этом чёртовом мирке?! У них: если баба, то сразу дура. Если деревенская баба – дура вдвойне.

– Если у тебя и впрямь важные сведения, то говори. Я передам десятнику. – Эти слова тоже не в первый раз звучали.

Я тихонечко взвыла. Не хватало ещё посвятить в проблему всю горанскую армию! Дураки не поверят, а умные – перепугаются и сбегут. А Рогор мне за такое уши оторвёт!

– Это секретная информация.

Дозорный тяжко вздохнул и закатил глаза. Он тоже устал слышать от меня одни и те же фразы.

– Уйди по – хорошему, а?

Чёрт. Была бы на моём месте Мария Петровна, она бы тебе сказала, она бы тебя подвинула. Эта даже памятник допечь может, а я… Расплакаться что ли?

– Иди, – устало повторил дозорный, скривился.

– А вот и уйду. Возьму, и уйду. А вы оставайтесь. Подыхайте.

– Слышь! – возмутился воин. – Ты варежку‑то прикрой! Кликуша!

Косарь, не проронивший до этого момента ни звука, вступился. Правда, не за меня…

– Пойдём. Видишь – не нашего ума дело, без нас разберутся.

Дозорный глянул на верзилу с благодарностью.

А может действительно послать всё к чертям собачьим? Ну превратят горанцев в фарш и что? Я им кто? Ангел – хранитель? Нет.

С совестью своей договорюсь как‑нибудь. Зато потом, когда всё закончится, спокойно пойду в столицу, поклонюсь королю. Он мне дверку покажет, а Косарю мешок золота насыплет. И будем мы жить долго и счастливо, каждый в своём мире.

То, что после этого сражения Ремвид вооружится до зубов и пойдёт крушить соседей – меня тоже не касается. Пусть хоть боевую авиацию осваивает, хоть ядерное оружие. Одним миром больше, одним меньше – какая разница?

– Настя? – Косарь привычно выдернул из раздумий.

– Да, ты прав. Не наше дело. Пусть сами разбираются.

Я перехватила повод вороной, поставила ногу в стремя, когда дозорный заорал:

– Настя?!

Я даже вздрогнула от неожиданности.

Мой недавний собеседник стоял с отвисшей челюстью и часто моргал.

– Та самая Настя?! – выпалил он.

Вау! А я, оказывается, знаменита.

Косарю такая реакция не понравилась: вешенец побледнел и стиснул кулаки.

– Да пошли вы… – тихо пробормотала я, запрыгивая в седло.

– Погоди!

Дозорный подскочил, ухватил лошадь под уздцы и продолжил таращиться на меня. Глаза воина были по – прежнему круглыми, в них прожектором светилось любопытство. Я припала к гривастой шее и прошипела:

– Руки от лошади убери.

– Постой, Настя! – взмолился дозорный. – Что ж ты сразу не сказала? Погоди! Сейчас десятника позову, он к господину Рогору проводит!

Я стиснула зубы и прикусила язык. Отчаянно хотелось послать дозорного куда подальше и самой убраться в аналогичном направлении. Судя по лицу Косаря, его желанья в точности совпадали с моими.

– Хорошо, – прорычала я. – Подожду.

Но ждать не пришлось. Вопль дозорного переполошил людей у ближайшего костра и десятник прискакал сам. Почему‑то поклонился. Пока воин наблюдал, как я спешиваюсь, прибежал ещё один вояка. Этот был одет гораздо лучше: вместо кожаного доспеха – металлический панцирь, не такой красивый, как у Рогора, но всё‑таки; на плечах добротный коричневый плащ с золотой оторочкой; у пояса расшитые золотом ножны; сапоги начищены до блеска, будто не сраженье на носу, а бал.

– А ну тихо, – шикнул третий. Причём обращался не ко мне. – Скажите своим, чтоб языками не трепали! Чтоб ни одна живая душа!

Десятник и дозорный одновременно согнулись в полупоклоне, после чего дозорный побежал к костру. Следующие слова были обращены уже ко мне:

– Значит, Настя? Что ж… – придирчивый взгляд прошелся по платьишку не первой свежести и чистоты, стоптанным сапогам, обветренному лицу и всклокоченной гриве потускневших каштановых волос.

Хотелось сказать: не я такая, мир такой! Ни помыться, ни причесаться толком. Про крема и прочие полезные косметические штучки вообще молчу. В таких условиях даже топ – модель в замухрышку превратится.

– Ну пойдём, Настя, – усмехнулся воин. Я, наконец, распознала в нём сотника. Косарь дёрнулся следом, но тут же напоролся на повеленье: – Здесь жди, деревенщина.

Мы с вешенцем переглянулись и решили – спорить не будем. В конце концов, в предстоящем разговоре Косарь не помощник.

– Я постараюсь вернуться как можно быстрей, – сказала и последовала за провожатым.

Мы не шли, а крались по самым тёмным «закоулкам», далеко обходя костры и бегом минуя промежуточные дозоры. Будто не говорить с Рогором идём, а грабить и убивать. Когда сотник вдруг остановился, стянул плащ и укутал меня на манер Гюльчатай – не выдержала, спросила.

Воин тихонечко выругался, больно ухватил за локоть и зашипел в ухо:

– А чего ты хотела? Чтобы я вёл тебя под фанфары?

Слова, мягко говоря, удивили. Почестей от горанцев совсем не ждала, но и повода скрываться не видела. Я ведь не преступница.

Заметив мой шок, сотник вконец обозлился:

– По – твоему, недостаточно господина Рогора опозорила? Добавить хочешь?

– Я? Чёрт! Когда успела?

– Когда?! Ну ты… ну и зараза же ты! Думаешь, каждый день лучшая сотня во главе с первым военачальником, наплевав на войну, носится по следам какой‑то бабы?