Семейные тайны - Кристин Сэлингер

— А почему она согласилась написать заявление, Сибилл? — спросил Филипп.

— Я убедила ее, что так будет лучше для всех.

— Нет. — Он взял ее за подбородок, приподнял лицо, заставив посмотреть ему в глаза. — Уверен, ты что-то скрываешь.

— Я пообещала, что ее имя и подробности ее жизни не будут преданы широкой огласке. — Сибилл нервно дернулась и вздохнула. — И пригрозила, что напишу книгу, в которой изложу все события, если она откажется помочь.

— Ты ее шантажировала? — изумился Филипп.

— Я поставила ее перед выбором. И она его сделала.

— Для тебя это был трудный шаг.

— Но необходимый.

Теперь он обеими руками нежно сжимал ее лицо.

— Тебе пришлось нелегко, но ты совершила мужественный поступок.

— Разумный, — поправила его Сибилл, закрывая глаза. — Да, мне было тяжело. Мама с папой очень рассердились. Возможно, они не простят меня. Они умеют не прощать.

— Они не достойны тебя.

— Зато Сет достоин вас, и поэтому…

Филипп заглушил ее дальнейшие слова поцелуем.

— Ладно, освободи место. — Кэм локтем отпихнул Филиппа в сторону и взял Сибилл за плечи. — Ты умница, — сказал он и крепко поцеловал ее в губы.

— О, — только и смогла вымолвить она, заморгав от неожиданности.

— Теперь твоя очередь. — Кэм ласково подтолкнул ее к Этану.

— Мои родители гордились бы тобой. — Этан тоже поцеловал ее и, заметив, что ее глаза наполнились слезами, ободряюще потрепал по плечу.

— О нет, останови ее, — мгновенно среагировал Кэм, отправляя Сибилл назад к Филиппу. — Здесь нельзя плакать. В мастерской слезы лить запрещено.

— Кэм не выносит женских слез.

— Я вовсе не плачу.

— Все так говорят, — пробурчал Кэм, — а на самом деле… За дверь. Живо. Если кому-то захотелось поплакать, пусть плачет на улице. Таково новое правило.

Филипп усмехнулся и потянул Сибилл к выходу.

— Пойдем. Я хочу побыть с тобой наедине.

— Я не плачу. Просто я никак не ожидала, что твои братья… я не привыкла… — Она остановила себя. — Очень приятно, когда тебя ценят, выражают симпатию.

— Я тебя очень ценю. — Он привлек ее к себе. — И ты мне нравишься.

— И это очень приятно. — Ее радовало и то и другое. — Я уже разговаривала с твоим адвокатом и с Анной. Я не хочу посылать эти документы по факсу из гостиницы, поскольку пообещала не предавать широкой огласке их содержание. И адвокат, и Анна уверены, что заявление мамы ускорит решение всех проблем. Анна считает, что твое ходатайство о предоставлении постоянной опеки будет рассмотрено и удовлетворено уже на следующей неделе.

— Неужели?

— А препятствий никаких нет. Ты и твои братья — законные сыновья профессора Куинна. Сет — его внук. Его мать дала согласие в письменной форме на передачу права опеки. Дело может затянуться только в том случае, если она откажется от своего первоначального решения, но в конечном счете от этого вряд ли что изменится. Сету одиннадцать лет, а желание ребенка такого возраста обязательно учитывается. Анна намерена устроить слушание в начале следующей недели.

— Как странно. Все решается сразу одним махом. Все сразу.

— Да. — Сибилл подняла голову, наблюдая за стаей гусей в небе. Скоро грянут холода, подумала она. — Я, наверное, пройдусь до школы. Мне бы хотелось поговорить с ним, самой сообщить ему приятные новости.

— Прекрасная идея. И по времени ты все рассчитала точно.

— Я умею планировать время.

— Может, включишь в свой сегодняшний распорядок ужин с семьей Куиннов? Отпразднуем радостное событие.

— Хорошо. Я приведу его сюда.

— Великолепно. Подожди-ка. — Филипп вернулся в мастерскую, откуда уже через минуту вывел на красном поводке вертлявого Глупыша. — Ему тоже не мешает прогуляться.

— О… я…

— Он знает дорогу. Ты только держи его за поводок. — Филипп сунул ей в руку поводок и весело улыбнулся, увидев, как она выпучила глаза, когда Глупыш рывком потянул ее за собой. Сибилл затрусила за псом. — Скомандуй «К ноге!», — крикнул ей вдогонку Филипп. — Он не послушается, но поймет, что ты знаешь свое дело.

— Это не смешно, — буркнула Сибилл, неловко семеня за Глупышом. — Не спеши. К ноге! О Господи.

Глупыш не только убавил прыть, но и вовсе остановился, зарывшись носом в живую изгородь с такой решимостью, что Сибилл испугалась, как бы он не помчался сквозь кусты и ей не пришлось нестись за ним. Но пес, довольный собой, всего лишь задрал ногу.

По ее подсчетам он это делал восемь раз, пока они шли до школы.

— Что у тебя за мочевой пузырь? — недоумевала Сибилл.

Наконец они завернули за угол, и она увидела автобусы. Глупыш рвался с поводка к толпе детей, высыпавших из здания. Сибилл, с трудом сдерживая его, выискивала глазами Сета.

— Нет. Сидеть. Место. Еще, не дай Бог, укусишь кого-нибудь.

Глупыш искоса бросил на нее недоверчивый взгляд, как бы говоря: «Пожалуйста, не болтай глупостей». Тем не менее он сел и ритмично завилял хвостом, обметая ее туфли.

— Сет сейчас придет, — начала Сибилл и вскрикнула от неожиданности, потому что Глупыш, первым заметивший любимого друга, вскочил с земли и пулей помчался вперед.

— Не смей. Стой, стой, — напрасно увещевала пса Сибилл, задыхаясь от быстрого бега. Сет тоже заметил их и, издав радостный клич, кинулся навстречу своему питомцу, словно не виделся с ним сто лет.

— Эй! Привет! — Глупыш в прыжке лизнул его в лицо. Мальчик рассмеялся. — Как дела, парень? Хороший пес. Умница. — Сет наконец взглянул на Сибилл. — Привет.

— Привет. Держи. — Она сунула ему в руку поводок. — Правда, ему все равно, есть поводок или нет.

— Да, с поводком у нас проблемы.

— Не то слово. — Она выдавила улыбку, обращенную также к Дэнни и Уиллу, подбежавшим к ним вслед за Сетом. — Я думала проводить тебя до мастерской. Хотела поговорить с тобой.

— Конечно. Классно.

Не желая, чтобы Глупыш путался под ногами, Сибилл сошла с тротуара и тут же заскочила обратно, теперь уже уворачиваясь от ярко-красной спортивной машины, с визгом затормозившей у обочины. Она собралась было рявкнуть на водителя и указать ему, что он находится в школьной зоне, но тут увидела на пассажирском сиденье Глорию и, повинуясь инстинкту, быстро отвела Сета за спину.

— Так-так, — протянула Глория, глядя на них из окна машины.

— Беги за братьями, — приказала Сету Сибилл. — Немедленно.

Но он словно прирос к земле. Стоял на месте и смотрел, чувствуя, как в животе жгучими льдинками оседает страх.

— Я не поеду с ней. Не поеду. Не поеду.

— Конечно нет. — Она твердо взяла его ладонь в свою. — Дэнни, Уилл, бегите в мастерскую. Скажите Куиннам, чтобы пришли сюда как можно скорее. Быстро. Никуда не сворачивайте.

Она услышала за спиной топот удаляющихся кроссовок, но не обернулась. Ее взгляд был прикован к сестре. Та выбралась из машины.

— Привет, малыш. Соскучился по мне?

— Что тебе нужно, Глория?

— Все, что я могу получить. — Одетая в джинсы цвета красной губной помады, она подбоченилась и подмигнула сыну. — Не желаешь прокатиться, малыш? Наверстаем упущенное за время разлуки.

— Никуда я с тобой не поеду. — Ну почему он не может сдвинуться с места и убежать? В лесу он знает одно укромное местечко. Там его никто не найдет. Но до леса далеко. Потом он ощутил тепло руки Сибилл, уверенно сжимавшей его ладонь. — Я к тебе не вернусь.

— Ты сделаешь так, как я говорю. — Глаза Глории вспыхнули яростью. Она шагнула вперед. Впервые в жизни Глупыш оскалился и угрожающе зарычал. — Убери свою вонючую собаку.

— И не подумаю, — спокойно ответила Сибилл, чувствуя в себе прилив любви к Глупышу. — На твоем месте я поостереглась бы приближаться, Глория. Он может укусить. — Она взглянула на автомобиль. За рулем сидел мужчина в кожаной куртке. Он барабанил пальцами по приборной доске в такт бешеному ритму громкой музыки, звучавшей по радио. — Похоже, ты нашла свое счастье?

— Да, Пит нормальный парень. Мы едем в Калифорнию. У него там связи. А мне нужны деньги.

— Ты обратилась не по адресу.

Глория вытащила сигарету и, злобно улыбаясь сестре, закурила.

— Послушай, пацан мне не нужен, но я заберу его, чтобы получить бабки. Куинны заплатят, чтобы вернуть его. Все счастливы и довольны. Если ты попытаешься помешать мне, я позову Пита.

Глупыш зарычал громче, обнажив острые клыки. Сибилл вскинула брови.

— Что ж, зови.

— Я хочу получить то, что мне положено, черт бы тебя побрал!

— Ты всю жизнь имела больше чем достаточно.

— Черта с два! Это у тебя было все. Идеальная доченька. Дерьмо. Как же я тебя ненавижу! С детства не выношу! — Она схватила Сибилл за лацканы пиджака, приблизив к ней дышащее злобой лицо. — Хоть бы ты сдохла поскорее!

— Мне известны твои чувства. А теперь убери руки.