Пси - Александр Горбов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отказать Андрей не смог. А потом всю ночь крутился с боку на бок, не зная, как поступить. И что хуже всего, не понимая, почему собирается отказать Тетте.
Утром, сидя на кухне, он смотрел на девушку. Ещё сонную, с отпечатком подушки на щеке. Такую беззащитную, почти родную. И отменил уже принятое решение.
— Я согласен. Поеду с тобой.
— Андрюшка!
Она неожиданно вскочила, повисла на шее. Поцеловала в щеку.
Мурашки побежали по спине психота. Такие, как бывают, когда влюбишься.
— Собираемся, пока ты не передумал. У меня машина стоит недалеко, пока пробок нет выберемся из города.
Андрею показалось, что за плечом ухмыляется судьба, снова перевернувшая карты незадачливому психоту.
Злой самаритянин. Часть 2
Сейчас
Андрей смотрел на старого друга и огорчённо качал головой. Петра так и не выпустили из ЛИМБа. За этот год он постарел сразу на пять. На висках пробивалась седина, скорбные морщины прорезали лоб, а в глазах поселилась безысходная тоска.
— Зря ты вернулся, — Пётр тяжело вздохнул.
— Да ладно тебе. Вы же тут обитаете и ничего.
— Я бы не дался. Лучше сдохнуть на свободе, чем загреметь на второй круг.
— Стало настолько плохо?
Психот неопределённо пожал плечами.
— Если сравнивать, то во времена Захарова был почти рай.
— И все молча терпят?
— Если хочешь жить, будешь сопеть в две дырочки.
— Понятно…
Встав, Андрей прошёлся из угла в угол.
— Переедешь ко мне?
— Не. Прости, я уже давно с ребятами живу. У нас своя компания сложилась. Держимся друг за друга. Извини, я бы тебя к нам позвал, но места и правда нет. Вот честное слово! Ты же знаешь, я всегда за тебя…
— Ерунда. Я и здесь хорошо устроюсь. В гости хоть позовёшь?
— Конечно! Вот прямо завтра!
С улыбкой Андрей хлопнул друга по плечу.
— Поздно уже. Идём, провожу тебя.
Они вышли на улицу. Вполголоса переговариваясь, прошли два «квартала» палаток.
— О, какие люди! Давно не виделись, Трава.
Проход перегородили три тёмных силуэта. Лиц не разглядеть, но Андрей и по голосу узнал одного. «Хозяин», с винным пятном на роже. Обещание «кончить на втором круге» вспомнилось тут же.
— Наше вам с кисточкой.
Андрей, преувеличенно радушно, помахал фигурам.
— Ты иди, Петь, я поболтаю с людьми.
— Трава, — психот шепнул почти в ухо, — это же…
— Я знаю. Иди, ничего страшного. Мы давно знакомы.
— Точно?
— Да, не волнуйся.
Затылком Андрей почувствовал, как Пётр облегчённо вздохнул и растворился в темноте. И тут же, знакомый «хозяин» шагнул ближе.
— Не боишься? А, птенчик?
— А что мне трястись? Я как трава — качаюсь себе на ветру. То туда, то сюда. Хоть на воле, хоть ЛИМБе. Мне без разницы, где. Веришь?
«Хозяин» отшатнулся от улыбки Андрея. Безумной и хищной. Что-то во взгляде оттолкнуло владыку лагеря.
— Поговорим ещё, Трава.
— Обязательно, дружище. Нам ведь есть что обсудить, правда? Тем накопилось — не сосчитать, ещё с прошлого круга.
Шаги троицы растаяли в темноте. Андрей улыбнулся сам себе и пошёл в свою палатку. События развивались так, как он и хотел.
Местная традиция ходить в гости за год совершенно не изменилась. Получив ужин, Андрей пошёл в палатку, где жил Пётр. Все пайки поставили на общий стол, чтобы создать видимость изобилия. Хитро подмигнув, Андрей вытащил пачку галет, которую ловко увёл от «хозяев». Психоты дружно выразили одобрение.
— Как там, снаружи? — первой не выдержала девушка по прозвищу Силка.
Лица вокруг стола болезненно скривились. В ЛИМБе такой вопрос молчаливо считали «плохим». Андрей, наплевав на традицию, улыбнулся.
— Да всё так же. Только «чёрные» обленились от безделья. Мышей не ловят совершенно, хоть перед носом у них фокусы вытворяй.
Кто-то хмыкнул. Старый психот с желчным лицом, упёрся в Андрея немигающим взглядом.
— А что же ты тогда попался, умный?
— Я сам сдался, — Андрей наклонился над тарелкой, зачёрпывая кашу и давая другим время на осмысления.
— Сам?
— Угу.
— Зачем? Ты дурак?
Андрей подмигнул старику.
— Дурак или нет, время покажет. Главное, что у меня есть план.
— Точно больной.
— Трава, — Пётр взял его за локоть, — о чём ты?
— Забыл совсем. Иван Захаров передаёт всем привет.
Повисло удивлённое молчание. Андрей, довольный произведённым эффектом, грыз печенье, словно не замечая выражений лиц психотов.
— Это он тебя прислал?
В ответ Андрей неопределённо пожал плечами.
— Что он хочет?
— Какой у тебя план?
— Зачем ты пришёл?
Андрей не спеша обвёл психотов взглядом.
— Завтра. Кто хочет ответов, приходите вечером. У меня есть о чём поговорить с теми, кто устал бояться.
Он встал и вышел на улицу. Семена брошены в пашню, остаётся дождаться всходов. Вернувшись к себе, Андрей растянулся на койке, наслаждаясь тишиной. Если он всё рассчитал верно, скоро здесь будет шумно и многолюдно.
На следующий день в обед, Андрею заметил, что его сторонятся. Он ловил на себе настороженные взгляды. Психоты опасливо старались уйти с его пути, чуть ли не шарахались, как от чумного. Он только посмеивался. Чего вы боитесь, глупые? Что вам терять на самом дне? Кроху скудного пайка? Место на нарах в смердящей палатке? Жизнь, превращённую в мучение?
— Скажи, — к Андрею подошёл мужчина с холодными серыми глазами, — Ты и правда от Захарова?
— Я от себя.
На лице психота мелькнуло разочарование.
— Но с его благословения. На такое дело не ходят от кого-то.
— Что ты имеешь в виду?
— Хочешь поговорить — приходи вечером. Сейчас не время и не место.
Уже стемнело, а в палатке у Андрея было пусто. Несколько раз кто-то прошёл возле входа, но так и не решился заглянуть. Психот не расстраивался, находясь в полной уверенности, что люди придут. И не ошибся.
— Трава, ты здесь? — знакомый голос раздался за брезентовой стеной.
— Где мне ещё быть?
— Я подумал… Лучше я сюда переселюсь. У ребят и так тесно, да и тебе веселее будет. Мы же весело жили тогда, помнишь?
— Заходи. Рад тебя видеть.
Пётр, пыхтя, занёс свои вещи, разложился на койке напротив Андрея.
— Ты про Ваню не обманывал?
— Это не повод для шуток. Я видел его за четыре дня до того, как сдался «чёрным».
— Честно?
— Думаешь, я стал бы тебя обманывать?
— Н-н-нет. Просто в голове не укладывается. Ты как сказал, я всё понять не могу — зачем.
— Нашёл из-за чего переживать. Всего лишь хочу увести вас отсюда, всех до единого.
— И этих, блатных?
— Обойдутся. Они же не считают себя психотами.
— Слава
