Люди без имени - Леонид Золотарев

До штаба дошел слух, что Блинов питает симпатии к военнопленным. Его русская фамилия вызывала подозрение, и один неосторожный шаг ускорил отправку Блинова снова на фронт.

Привезли посылки Красного креста и раздали русским. Пустые коробки отнесли к санитару для обивки потолка. Блинов не пользовался услугами финского санитара Луйко, а приходил к русскому фельдшеру Жохову. Случайно Блинов увидел пустые коробки из-под посылок.

— Где десять коробок? — спросил он, подозревая воровство, о котором слышал. — Так и знал! — воскликнул он, когда услышал ответ, что их было девять, и распорядился позвать кладовщика.

— Снимай сапоги! — сказал начальник. В голосе слышались нотки угрозы. Чувствуя это, сержант козырнул и принялся снимать с Блинова сапоги. Блинов осмотрел внимательно снятый сапог и, убедившись, что он совершенно целый, ударил им сержанта по голове. — Воров не люблю! Лучше попроси! — Подставил вторую ногу и повторил тоже, что и первым сапогом.

— Постой, постой, а кто тебе сержантские нашивки повесил? С каких пор ты стал сержантом? — он рванул за погоны и сорвал их: — Самозванец!

Обиженный кладовщик написал рапорт в штаб северных лагерей.

Последний раз Блинов зашел в барак русских. Вид у него был унылый. Снова фронт — сражаться за чужую родину — нет желания. Он зашел не столько проститься, как выпросить у пленных денег.

— Хочу напиться пьяным, — и, как в первый раз, снял шапку и протянул руку.

За период своей работы, для военнопленных он сделал многое. Во-первых, дал понять охране, что русские не так-то плохи, как трубит радио, и они заслуживают человеческого обращения, и что рано или поздно придется держать ответ за свои зверства; во-вторых, упразднил разницу между военнопленными, поставив в одинаковое положение и старшин и переводчиков, и запретил им бить пленных; в-третьих, выгнал на работу Максимова и Илью-рябого и пополнил недостающую рабочую силу за счет лагерных «придурков», ютившихся под теплым крылышком старшины лагеря Гаврилова; пришла очередь и для Максимова испытать на своей шкуре всю тяжесть подневольного труда. В-четвертых, запретил охране вмешиваться в производственные дела, что намного облегчило труд военнопленных.

К сожалению, Блинов был недолго начальником лагеря. Он уехал, все пошло по старому.

Новый начальник — барон Пуронен — очень маленький и смешной. Очки сидят на самом кончике горбатого носа. Близорукими глазами осматривает лагерь. Видит все — каждую мелочь. На территории зоны навели порядок. Вынесли мусор. Барон требователен и придирчив. Подолгу стоит в лагере, заложив руки назад, и никто не смеет пройти мимо его, не спросив разрешения и не взяв под козырек — будь это пленный или солдат. Охрана ходит в столовую строем, несмотря на то, что до нее не более десяти метров от барака. Каждое воскресенье они занимаются строевыми занятиями под наблюдением начальника. Ходить в бараки или иметь какие-либо связи с русскими военнопленными категорически запрещено. Маленький и невзрачный на вид, спокойно, без всяких криков и суеты, он прибрал к рукам и охрану и пленных и вместе с ними мастеров и рабочих. Его боятся, как огня, ослушаться никто не смеет.

Лейтенант, барон Пуронен, впервые отменил официально телесные наказания для военнопленных и ввел новую меру наказания — ставить с мешком за плечами, в котором тридцать два килограмма песку, или по команде «смирно» с вытянутыми руками. От первого наказания не избавлена и охрана. Максимальное наказание — восемь часов с ежедневным отстаиванием по два часа после работы. Легче перенести плети, чем стоять два часа с тридцатью двумя килограммами песка за спиной. Самое мучительное наказание стоять с вытянутыми руками, держа полено навесу. Руки клонятся вниз. Наблюдающий подставляет финку под локти, чтобы пленный не опускал руки вниз. Когда получишь укол в локоть, невольно поднимаешь руки на уровне плеч.

Пронос хлеба в лагерь считается преступлением. Найденный кусок хлеба, изделие для продажи — неизбежно влекут за собой наказание — мешок.

В системе лагерей военнопленных барон Пуронен — лицо не новое. До Никеля работал в Выборге.

Прекратились подсобные работы и стройки в поселке. Завод заработал. Пленные работают в три смены. Бригады переформированы, и большинство пошло в шахту. Предусмотрительный начальник склонных к побегу, отобранных Гавриловым, направил в лес. Постепенное ослабление и потеря сил — неизбежная судьба лесных бригад. Когда ослабеет человек, его направляют в другую бригаду, уже несклонного в смысле побега.

Леонид, Громов, Гаврила Быков и Васькин составляли ядро бригады. Избавлен только Солдатов: он снова работает кузнецом при шахте.

В лесной бригаде не разживешься ни табаком, ни хлебом, и не продашь ничего. От работы не увильнешь и не простоишь, каждому дана определенная норма. Единственным утешением друзей было то, что попал с ними хороший охранник. Фронтовик, раненый в ногу, он и сейчас продолжает прихрамывать. Арва, так зовут солдата, но военнопленные обычно называют его «красными петлицами», по цвету петлиц на френче.

Арва не молод, ему свыше трех десятков лет. Чистое и симпатичное лицо, стройная фигура, гладко зачесанные набок светлые волосы, равнодушное выражение глаз, делают его молодым и изумительно красивым. К его красоте идет и его кроткая натура. Он делает вид, что не замечает, когда русские пилят не заклейменные деревья. После окончания нормы позволяет пленным прекрасно выспаться или заниматься своими делами.

Лесная бригада никогда не имеет табаку — Арва не курит, зато избавлены от обысков при входе в зону, побоев и ненужных оскорблений и унижений.

Леонид принялся за старое — менять хлеб на табак. Друзья удивлены его поведением. Он не может побороть дурной привычки, влияющей на его здоровье. Это видит Арва. Всегда чистоплотный и аккуратный, он не постеснялся пойти на немецкую свалку и насобирать окурков для русских. Не обращая внимания на насмешки фрицев, он стал делать так каждый день. Часто они предлагали ему закурить, он отказывался. Военнопленные с каждым днем проникались чувством уважения к своему конвоиру.

— Сколько плохих и хороших охранников пришлось видеть русским за все время, но таких, как Арва, не встречалось. В нем есть что-то отличительное от других, — заметил Леонид. — Не будучи в силах помочь материально русским, он водит их на свалку собирать отбросы.

Вежливое человеческое обращение у солдата не только к своей рабочей бригаде, но и ко всем пленным.

Каждый выходной день приезжают немцы на машинах за русскими, которых продает охрана за водку на день для уборки мусора и других работ.