Побег (Фонтан желаний) - Джуд Деверо

— Пожалуй, я и сама могу обойтись. А чем занят Уэс? Он что, большую часть времени проводит дома?

— Он хороший парень. Правда, бывает упрям, иногда мне приходится одергивать его, но вообще-то он мне помогает.

Риган сдержала улыбку.

— По-видимому, он отваживается высказывать свое мнение и если с тобой не соглашается, ты…

, ты его поучаешь кулаками?

— Видишь? — Тревис стал защищаться и показал на крохотный шрам на своем подбородке. — Это сделал мой братец, так что не думай, будто он — пострадавшая сторона.

— А на меня ты поднимешь кулак, когда я осмелюсь возразить тебе? — поддразнила она его.

— Да что бы я ни говорил, ты всегда не соглашалась, а я до сих пор пальцем тебя не тронул. Ты будешь и дальше рожать таких детей, как Дженнифер, и всегда меня радовать. А теперь пора возвращаться. Мне нужно выспаться.

— Тебя интересуют только дети, которых я буду тебе рожать? — спросила она серьезным тоном.

В ответ Тревис застонал — то ли от подобного вопроса, то ли от боли в мышцах.

— Оставь все здесь, — попросил он, когда Риган хотела убрать еду. — Придет человек и все уберет.

И он подтолкнул ее к коляске.

— Скольких ты нанял за последние несколько дней и как ты забрался в мой сейф?

Он бесцеремонно поднял ее и посадил на сиденье повозки.

— У мужчины должны быть свои тайны. Я тебе это скажу в пятидесятую годовщину нашей свадьбы. Мы соберем всех наших двенадцать детей и расскажем им о самом смелом, изобретательном и романтичном ухаживании в истории земли.

«А мы им расскажем про слоновий навоз?» — подумала Риган, но по пути в город больше не сказала ни слова.

Глава 20

Остановившись у двери в комнату Риган, Тревис шумно зевнул, потом, как бы по зрелому размышлению, поцеловал ей руку, пересек спальню, прошел через дверь, которая вела во внутреннюю часть гостиницы и стал подниматься по черной лестнице, очевидно, в свой номер. Изумленная, удивленная, потрясенная, Риган остановилась у своей кровати и посмотрела на закрытую дверь.

После всех испытаний, через которые он заставил ее пройти, после всех предложений стать его женой Тревис приглашает ее на пикник при луне, ни разу не заикнувшись о свадьбе, разглагольствует главным образом про слоновий навоз, а потом бросает в спальне, даже не поцеловав на ночь. За весь вечер он ни разу не прикоснулся к ней, даже, кажется, не сознавал, что она так близко к нему и так жаждет его. Разумеется, она умело скрывала свои чувства — Риган прекрасно понимала это — но ведь он, несомненно, должен был испытывать страсть. Или ему оказалось достаточным заниматься с ней любовью один раз за четыре года? В конце концов, Тревис старел; ему сейчас уже около тридцати восьми. А что, если в этом возрасте мужчина…

Мысли Риган затуманились, она стала раздеваться. Одеваясь сегодня утром, она в глубине души мечтала о том, как Тревис снимет с нее одежду. Может быть, ему не нужна жена-призрак, подумалось ей. Да! Дело именно в этом. Он всегда считал, что они женаты, а теперь, когда оказалось иначе… Нет, во время путешествия на корабле они женаты не были.

Опустившись на кровать, Риган сняла туфли и чулки. Все дело в том, что Тревис устал — он же сам сказал. И у него не осталось сил задыхаться в ее объятиях.

Она надела белый халат из бумажной ткани, пошла посмотреть на спящую дочь и улеглась в просторную, холодную и пустую кровать. Час спустя она все еще лежала без сна, понимая, что уснуть так и не сможет, пока они с Тревисом спят в разных постелях.

— Чтоб ему пусто было с его усталостью! — вслух произнесла она и отбросила легкое одеяло. В платяном шкафу висел подарок Бренди, который она еще ни разу не надела — белый шелковый пеньюар из мягкой, полупрозрачной ткани и с таким глубоким вырезом, что почти не скрывал тело. Корсаж выше белой атласной ленты был совсем крохотным, и два дюйма его ткани туго обтягивали тело, приподнимая грудь.

— Пусть он и устал, но зато не умер, — с улыбкой прошептала она, глядя в зеркало. Закутавшись в плащ, она по лестнице направилась в комнату Тревиса.

Улыбаясь своим мыслям, Тревис стоял в центре комнаты, держа в руке бокал портвейна, когда в комнату ворвалась взбешенная Марго. Его улыбка сразу исчезла.

— Уходи, — резко сказал он. — В любую минуту может прийти Риган.

— Эта потаскуха! — прошипела Марго. — Мне тошно смотреть на тебя, Тревис! Знаешь, на кого ты был похож последнее время? Весь город смеется над тобой. Им в жизни не приходилось видеть, чтобы мужчина выставлял себя круглым идиотом.

— Ты свое сказала, а теперь убирайся, — холодно ответил он.

— Я не сказала тебе и половины того, что нужно. Все эти дни я немало порасспрашивала здесь. Как я понимаю, ты даже не знаешь, кто она. Зачем ей выходить замуж за тебя, здоровенного, глупого и грубого американца? Ты так гордишься своей плантацией. А знаешь ли ты, что твоя малютка Риган может купить ее не моргнув глазом?

Она ждала ответа, пытаясь понять, как Тревис воспримет эту новость.

Он не шелохнулся, а только недовольно смотрел на нее.

— Она стоит миллионы, — выдохнула Марго. — И на следующей неделе эти деньги перейдут к ней. Она может заполучить любого, кого захочет; так с какой стати ей нужен фермер-американец?

Тревис по-прежнему хранил молчание.

— А может, ты и знал, — продолжала Марго. — Может, тебе было известно с самого начала, и потому ты так охотно выставил себя в дураках, чтобы добиться ее. Мужчина способен на многое ради таких денег.

Не успела Марго ничего добавить, как Тревис схватил ее за волосы и потянул голову назад.

— Убирайся, — глухим голосом приказал он. — И что б я больше никогда тебя не видел. — Он с силой толкнул ее к двери.

Она мгновенно пришла в себя.

— Тревис, — вскрикнула она и, бросившись к нему, обняла его. — Ты же знаешь, как я люблю тебя. Я любила тебя с самого детства. Ты всегда был моим. С тех пор, как ты привез ее домой и назвал своей женой, я медленно умираю. А теперь ты творишь из-за нее всякие глупости, понять не могу — почему. Ведь она тебя не любила. Она покинула тебя, но я-то всегда была рядом, поблизости, когда ты во мне нуждался. Я не могу соперничать с ее богатством, но если ты позволишь, я могу дать тебе любовь. Раскрой глаза, Тревис, посмотри на меня. Посмотри, как крепко я тебя люблю.

Оторвав ее руки от своего тела, Тревис удерживал Марго на расстоянии.

— Ты никогда не любила меня. Ты всегда хотела заполучить только мою плантацию. Мне известно, что ты уже много лет в долгах. Я часто помогал тебе, но не стану тебе помогать до такой степени, что женюсь на тебе. — Голос его звучал спокойно, даже мягко, и было видно, что ему не нравится то, как она унижается.