Необыкновенные приключения капитана Шпарина. - Александр Карпов

— Защита, — огорчилась Недотрога. — Тут Мегадроты расстарались, а вот с мозгами…

— В атаку! — крикнул сержант Ветер.

Хлауминимордики бросились вперед и облепили трёхметрового Лихундира.

— Бесполезно, — прокомментировал колдун. — Он их передавит, как котят.

Монстр расшвырял хлауминимордиков и наступил на одного огромной лапой. Раздался хруст костей.

— А вот вам — построиться. А вот вам — полез обратно, — Лихундер попрыгал на мертвом хлауминимордике. — Я вас всех выпотрошу.

— Моя очередь, — сказал Шпарин, разворачивая полотенце. — Как командира и борца за справедливость.

— Не приближайся, — предупредил Лихундир. — Раздавлю.

— Ты где глаз потерял? Больно было? — пряча пистолет за спину, ласково спросил Шпарин и махнул полотенцем. — Переговоры!

— На войне, — недоуменно ответил монстр, заворожено смотря на полотенце с петухами. — Тебе какое дело? Пошел ты…

— На войне с домашними животными? — как можно ласковее спросил Шпарин, подкрадываясь поближе. — Сейчас лишишься второго.

Шпарин поднял пистолет. Пули отлетали от монстра, как от горох от стенки. Одна попала в поросячий нос. Лихундир завопил, схватился за морду и покатился, суча лапами, по траве.

— Никакая защита не поможет, ежели точно прицелиться. Получайте супостата.

— Одисс-еей! — восхитился Маралов. — Потомок… У тебя в роду греков не было? Завалил циклопа. Греческого звали Полифем, а этого орионского — Лихундир. Вот, как мы можем!

— Ты бы ещё о Гильгамеше и Энкиду вспомнил, — гордясь собой, сказал Шпарин.

— Хозяин! — воскликнул сержант Ветер. — Посмотрите, он встает!

Лихундир, с залитой кровью мордой, поднялся и, шатаясь, расставив лапы, закружил по поляне.

— Я тебя чую, я вас всех чую, не уйдете…

— Миша, пора сваливать, пусть дальше сами разбираются.

— Не имеем права, новая Родина не простит, — пятясь, сказал Шпарин. — Должно же быть у него слабое место.

— По яйцам бабахни, — посоветовал Маралов, бросаясь к кромке леса.

— Тебе конец, Лихундир! — сказала Недотрога за спиной Шпарина. — Сам напросился. Тебя, как настоящего «мурзелла» просили. По-хорошему. Отойди в сторону, Мишаа.

— О, ё!.. У-у-е… — послышались стоны Маралова. — Ё-ё-ю…

Шпарин обернулся.

Экстрасенс, подвывая, лежал на земле и держался за лоб.

Недотрога держала в руках чёрный ящичек.

— Раз, два, три! — сказала Недотрога.

Из ящичка вылетел неяркий сноп света и обволок Лихундира.

В мгновение ока Лихундир сник, скукожился и превратился из большого монстра в маленького. Сноп, вместе с монстриком, вернулся в чёрный ящичек.

— «Шлупенгольд»! — сказала Недотрога. — Хорошая штука.

— Несомненно, — согласился Шпарин. — Наглядно и доходчиво. Ему там не тесно, я имею в виду Лихундира?..

— А и пусть… — сказал Недотрога, прислушиваясь, и потрясла ящичек. — Плачет. Заслужил.

— О! — сказал Шпарин. — Справедливо.

— Прощай, брат, — сказали Мурилуп и Тилитоп.

— Командиров надо слушаться! — сказал сержант Ветер. — Поняли, засранцы?

Мурзеллы дружно закивали.

— Подарите коробочку, — попросил Шпарин. — В хозяйстве пригодится.

— Какая коробочка?.. — Маралов пытался встать, упираясь в землю лбом и руками. — Ё-ё-ю… Я же говорю: она нас дурит! Иди сюда, пощупай! Со всего размаху головой вдарился.

— Лоб пощупать? Я и отсюда вижу, что тебе больно. Предупреждал ведь: поспешай не торопясь. Нечего так быстро бегать.

— Какой лоб? Тут что-то есть… — Маралов, наконец, встал и опёрся руками о воздух.

— Царевна! — воскликнул Шпарин, направляясь к колдуну — Что вы сделали с моим другом? Что там у вас в воздушном пространстве припрятано?

— Как мне стыдно, Господин! — Недотрога, зажав черный ящичек под мышкой, бросилась за ним.

Шпарин стал рядом с колдуном. Упираясь во что-то и, перебирая руками, он сделал приличный круг по поляне.

— Понятно! «Леталка»! Вот же мы два дурачка, уши развесили. Господин-хозяин!.. Нехорошо. Давайте, Недотрога, полечите моего друга, полижите ему лоб. Обман надо искупить.

— Не буду, — уперлась Недотрога. — Лизать только Господина.

— Уходим, мой подбитый друг.

— Пора признаваться, — произнес хлауминимордик с лицом индейца по имени Ветер. — Тебя раскрыли, Франтана!

— Что ты сказал?

— Франтана он сказал. Ещё одна змея, Миша! Золотистая змеища. Прилетела из космоса, — негодующе сказал Маралов. — В добавку к чёрным и удавов уродских с собой притащила.

— Это имя я уже слышал. Мне его называли. Опять сестры, опять обман. Окончательно перестаю верить женщинам. Любым… Окончательно. Пойдем, волшебник, к дому, — грустно высказался Шпарин.

— Это не я волшебник, — Маралов потрогал ссадину. — Это она. Только не волшебница, а другое слово. Идем, друг! Не кручинься. Я тебя утешу… или не я. Есть и другие волшебницы.

— Да, — согласился Шпарин. — Есть. В достаточном количестве. Утешают так, что потом жить не хочется. А без веры, как жить? Идем… Дорогу помнишь?

— Подожди, Мишаа! — остановила его «золотистая змеища». — Ну, приврала немного. Хотела тебя к себе расположить. Подожди.

— Ну, располагайте, — сказал Шпарин. — Минута на расположение и я ухожу. Интересно будет вас послушать, многоликая боевая машина UTELETT, Недотрога, и, в конце концов Франтана, сестра Франты.

— Минута — мало! Потребуется больше. Гораздо больше… Иди за мной… Давай же, пошли.

— Не ходи, Миша! — встревожился колдун. — Знаю, зачем «за мной». Она тебя так расположит, так расположит, что ещё одна малышка появится. Она же тебя «резвиться» зовет. Не понял? Чего ты к нему пристала?

— Да, — сказал Шпарин. — Почему и отчего?

— Мишаа веселый, умный, смелый. С ним интересно. Не такой, как наши парни! У него много достоинств… Он добрый и красивый.

— А какие ваши парни? — смягчился Шпарин. — На кого похожи? На мурзеллов? На серых ушастиков?

— Не на мурзеллов и не на ушастиков, — Недотрога замялась и поковыряла сверкающим сапожком траву. — Ну… не такие, как ты… другие…

— Страшные? Вот почему Франта нам так и не предъявила жениха, — догадался Шпарин. — Постеснялась.

— Разбавляют кровь. Подправляют гены для улучшения породы, — гневно сказал Маралов.

— И это тоже, — Недотрога потупилась. — Но не главное.

— Я вам, что, бычара семенной? — разозлился Шпарин. — Нашли производителя. А что главное?

— Вот тут, главное, — Недотрога показала на грудь. — И законы Вселенной. Неизвестные…

— И вон там, — показал Маралов. — В большом достоинстве.