Рождение легиона - Gedzerath

– «Аааа, так вот чьих копыто это дело?!» – оскалившись, я завелась буквально с полоборота. Опутывавшие меня веревками подсвинки костлявого пони замешкались, не успевая среагировать на рванувшееся вперед тело, и в длинном прыжке, мне как-то удалось дотянуться до двинувшегося вперед единорога уже поднятой для удара ногой…

Темнота.

Шум веток.

Вновь темнота.

Шаги множества пони.

– «Сурово вы ее, соратник!» – мои задние ноги волочились по песку, быстро сменившемуся гравием. Нет, травой. Опять песок… Голова болела, словно что-то, или кто-то… – «Впервые вижу, чтобы кто-то был настолько быстр! Хорошо у вас учат, в Эквестрии!».

– «О нет, мой дорогой – это всего лишь годы тренировок, начиная от юношеских драк в подворотнях, и заканчивая организацией подпольных боев без правил. Эта дура не представляет для меня никакой угрозы… И мальчик мой, называй меня «босс», если ты и вправду хочешь работать на меня».

– «Конечно, со… Босс. Мы не подведем!» – тащивший меня пони подтверждающе угукнул. Кажется, его рот был занят веревками, опутывающими мое тело, болтающееся в них, словно в авоське – «Все мы хотим уже что-то делать, кроме работы и развлечений! В скаутах скучно и кругом одна дисциплина, а в городе не развернешься – мигом за ухо возьмут и отправят на «исправительные работы». А у вас там, похоже, творятся веселые дела!».

Подняв голову, я попыталась осмотреться. Кажется, подсвинки костлявого «босса» волокли мою, потерявшую сознание тушку, через какой-то парк, то идя по дорожкам, то вновь углубляясь в кусты. Окружающие нас ели стояли безмолвно и лишь их горький, тягучий запах смолы приятно щекотал мои ноздри. В голове медленно прояснилось, но вместе с ясностью, приходил и вопрос, что же именно смогло меня так быстро и качественно вырубить? Веревки на мне болтались как попало, накрученные не слишком умелыми копытами, и я могла бы освободиться, приложив совсем немного усилий, но… Получить еще раз по голове не очень-то и хотелось, поэтому я решила подождать, заодно и узнав, где же именно скрывается эта местная шайка. Вот уж не знала, что в славном Сталлионграде есть еще такие вот пережитки прошлого…

– «Быстрее! Быстрее!» – поторопил моих пленителей голос Боунза – «Поезд ждать не будет! Ну, в чем там еще у вас дело?».

Процессия остановилась. Затихли звуки шагов и шорох травы под копытами, и во внезапно опустившейся на нас тишине, я услышала негромкое фырканье, раздавшееся где-то впереди.

– «Ну, что вы там застыли?».

– «Аааа…» – кажется, у шедшей справа от меня, высокой кобылы вдруг перехватило горло – «Эээ…».

Подняв голову, я, в недоумении, уставилась вперед, в темноту летней ночи. Луна еще только начинала вскарабкиваться на небосвод, и в ее рассеянном свете, я разглядела три темные фигуры, неподвижно стоящие под нависавшей над ними, разлапистой елью. Две огромные тени стояли неподвижно, лишь изредка пошевеливая громко шуршащими хвостами, в то время как третья фигура, ростом бывшая едва ли выше меня, смолила тихонько потрескивавшую сигарету, чей ароматный дымок донесся до наших ноздрей.

Хотя нет, не сигарету. Трубку.

– «Разбэритесь» – постояв, гортанно приказала фигура в центре. Тащившие меня пони невольно попятились, уронив мою, возмущенно фыркнувшую тушку, в сырую траву, когда два массивных тяжеловоза, недобро поблескивая маленькими глазами, спрятавшимися под массивными надбровными дугами, вышли из-под ели, сверкая сталью грубых, тяжелых доспехов, ощетинившихся десятками коротких, трехгранных шипов. Я не видела у них на боках какого-либо оружия, но думаю, они обошлись бы и тяжелыми, шипастыми накопытниками, в каждый из которых легко вошла бы моя голова. Гулко фыркнув, они угрожающе подались вперед, и спустя мгновение, вокруг меня было уже пусто – молодые жеребцы и кобылы, до этого момента, с таким воодушевлением тащившие меня через парк и столь рьяно высказывавшие желание служить заезжему единорогу, теперь улепетывали, судя по звукам, падая и натыкаясь друг на друга. Заворочавшись, я принялась лихорадочно выпутываться из веревок, попутно вертя головой в поисках черноглазого единорога, но… Увы, обладавший отменным чутьем «босс» испарился, и сколько бы я ни бегала среди близлежащих елей, избавясь от веревок, найти его я так и не смогла.

– «Нэ горячитес, соратница» – буркнул земнопони, покидая свое место в тени. Серый, неприметный, он почти терялся во мгле, скрадывавшей очертания его френча[284], и лишь пряный запах табака, все гуще окутывавший эту полянку, давал мне понять, что все произошедшее не было бредом получившей по голове, беременной кобылы.

– «Спасибо. Не знаю, кто вы – но спасибо!» – от всей души поблагодарила я неизвестного, вновь запыхтевшего своей массивной, короткой трубкой. Запах табака вновь накатил на меня, словно пряное облако, и я с удивлением ощутила в его горечи кисловато-сладкие, фруктовые нотки – «Эти твари едва не увезли меня из города. Вот уж не знала, что тут еще есть такие вот типы».

– «И ви запятнали себя позором, сдавшись в плэн?» – недобро прищурился на меня незнакомец.

– «Я? Сдачей?!» – теперь пришла очередь возмущаться уже мне, что я не замедлила сделать, сердито тряхнув головой – «Да там, внизу, десяток пони валяется, раскиданных мной лично! Я убежала из вражеской темницы, пробралась в стан врага и выяснила, что пока местные хлопали ушами и делили власть, враги не дремали, и спелись кое с кем из внутренних врагов! Так что теперь мне нужно придумать, как пробраться на заседание или съезд – не знаю, что там происходит точно…».

– «Плэнум».

– «Да-да, спасибо. На пленум» – закивала я головой, радуясь тому, что мне попался такой понятливый и осведомленный собеседник, но быстро поняла, что это была не самая лучшая моя идея. Сосны поплыли куда-то в сторону, промеж ушей зашумело, и мне пришлось опереться на спинку удачно подвернувшейся на дороге скамейки, чтобы не навернуться на глазах спасших меня земнопони, неслышно скользивших рядом со мной – «И мы должны предотвратить что-то нехорошее, что задумали эти негодяи. Вы знаете, я тупая кобыла, но мне почему-то показалось, что все происходящее крайне напоминает уже случившееся однажды событие, и мне кажется, что новый генеральный секретарь собрался продать город с потрохами, затеяв новую Перестройку. Я вообще не понимаю, чего ему не хватало-то? Никаким кризисом экономики не пахнет, пони добры и веселы, целеустремленно шагая в будущее… Чего вот таким вот ниспровергателям все неймется? Откуда это желание переделать все лишь для того, чтобы добиться хоть каких-нибудь перемен?!».

– «Оппортунисты. Нэгодяи. Эти деклассированные элементы стрэмятся просочиться в наши ряды, и применяют все более и более сложные способы мимикрии, выдавая сэбя то за рабочих, то за крэстьян, а иногда – даже и за ответствэнных члэнов партии и правитэльства» – почмокав трубкой, заявил неизвестный. Этот пони не спешил представляться, а мне, в общем-то, было как-то не до того, ведь в эту минуту, я лихорадочно пыталась справиться с взбунтовавшимся желудком, справедливо полагая, что моих спасителей вряд ли вдохновит созерцание исторгнутого мной завтрака – «И наша задача состоит в том, что би всэми силами бороться и с правым, и с лэвым уклоном в наших рядах, сообразуяс с трэбованиями политического момэнта. И дэлать это должен каждый из нас, будь он рабочим, врачом, крэстьянином или гэнэралиссимусом!».