Поручики по Адмиралтейству - Владимир Геннадьевич Поселягин

прожектор включить и ходовые огни, и встать к пирсу Дворцовой пристани, где и причалили. К счастью помимо проходил патруль матросов, коих я окликнул, беря под командование, те и помогли с швартовкой, ловя концы. На пристани уже ожидало двое журналистов из самых крупных ежедневных изданий Питера. Домашние адреса обоих средние близнецы уже заранее выведали, и вот пока я заводил эсминец в реку, те пробежались, передав записки обоим, отчего те наспех одетые рванули к набережной. Только один по пути за фотографом забежал. Средние следили за ними. А в записках была информация, что братья Баталовы захватили германский эсминец и сейчас трофей с наполовину спущенным флагом входил в Неву, и вскоре встанет у Дворцовой пристани. Это ли не сенсация? Вот те и отреагировали. А журналисты именитые, давно сделавшие себе имя. Правда, братья Баталовы в их среде нарицательны, многие до сих пор помнят, как пропадали их коллеги, что писали нелицеприятное о них, да и что там «пропадали», трое всего, либеральную прессу я не считаю, но проблем я не ждал. Ситуация не та.

Матросов я снял с патруля, те установили сходни, они на палубе лежали, и встали на пост по охране трофея. Прапорщик по Адмиралтейству, что ими командовал, взял всё на себя. Заодно посыльных разослал. Близнецы же общались при начинавшем подниматься солнышке, с журналистами, описав историю как они на личном дирижабле добрались до Штеттина, высадившись там, перегонная команда отвела воздушное судно в море. Братья же захватили турбинный эсминец, часть команды удалось нейтрализовать и вынести на пирс, но поднялась тревога и пришлось уходить, остальная команда сама попрыгала за борт, что дальше с ними было, братья не знают. Дошло до стрельбы по эсминцу при прорыве в открытое море, дальше нанятая перегонная команда из опытных контрабандистов приняла корабль, и довела эсминец до столицы, где его и приняли братья. Сами те успели в столицу раньше, с помощью дирижабля долетели, что снял их с борта эсминца, ну а воздушное судно после этого улетело в нейтральную страну, где и будет дожидаться окончания войны в эллинге. Журналисты уточнили не мой ли дирижабль пугал жителей столицы и Варшавы? И получив подтверждение, попросили сделать снимки. А что, близнецы в форме поручиков, всё как положено, вот на фоне корабля, чтобы флаг попал в кадр и сделали несколько снимков, на палубе матросы с винтовками и строгими лицами позировали. Раз уж повезло, в кадр попали.

Едва умчались журналисты, как появились дежурные группы моряков, похоже из Запасного Экипажа, с ними несколько старших офицеров. Чуть позже и адмиралы прибыли, погреться в лучах народной славы. Прапорщик сразу отправил посыльных, сообщить о трофее. Надо сказать, что ажиотаж был даже больше чем я думал. Над германским военно-морским флагом сразу же повесили наш Андреевский флаг, установили охрану и до обеда у этой пристани половина города успела побывать. Да и газеты экстренными выпусками вышли, с подробной информацией по захвату. Рапорты близнецы написали ещё дома, их забрал посыльный, что специально прибыл за ними к пристани, и вот история захвата серьёзно подняла авторитет Балтийского флота, за которым и числились близнецы. Реакция всё же была, братьев сопроводили во дворец, куда прибыл Император с семьёй, поездом из Петергофа. Тут же присутствовал вице-адмирал Бахирев, командующий Балтийским флотом. Тот принял его после того как прошлый командующий, адмирал Бубнов, ушёл на должность морского министра, после Витгефта занял. Здесь Николай Второй, мы впервые встретились с ним вот так, лицом к лицу, поинтересовался:

— Надеюсь вы, господа, в этот раз не откажитесь от награждения?

— Простите, Ваше Императорские Величество, но я не припомню чтобы мы отказывались от наград, тем более честно заработанных, — сразу отозвался Бета.

В кабинет нас было четверо, видимо решили пообещаться пока вот так, без посторонних. Мало ли чего ожидать от братьев Баталовых с их характером. Да, считалось, что те имели непростой характер. Это даже было общеизвестно.

— Вы сами отказались от офицерских чинов и дворянства, — напомнил Император.

— Я ещё раз прошу прощения, Ваше Императорское Величество, но мы с братом не могли отказаться от того, чего нет. Этих наград, за что мы с братом Вас благодарим, мы были лишены судом. Вернуть отобранное, извините, это уже моветон.

— Лишать дворянства никакой суд не может, это только моя привилегия.

— Не в этом случае. Все необходимые бумаги у судей имелись, и они были в своём праве.

— Ваше Императорское Величество, я был там и подтверждаю всё сказанное поручиком Баталовым, — подал голос адмирал. — Я лично свидетельствовал бумаги, и видел их своими глазами. Всё было законно. Разрешение было за вашей подписью и оформлено вашей канцелярией.

— Подделка, происки японской резидентуры, как мне сообщили, — спокойно ответил Николай, после чего с интересом посмотрел на близнецов, и сказал. — Что ж, тогда своей властью присваиваю вам обоим чины старших лейтенантов флота, и дворянство обоим, наследуемое. Теперь хоть награды некоторые сможете носить по праву, без правовых нюансов. Вот земли вам не дам, заслужите ратными подвигами. Парни вы лихие, как мне докладывали. Или сами купите.

— Легко, — подтвердил Бета. — Есть предложение устраивать ночные воздушные налёты на военно-морские базы противника, бомбить их боевые корабли.

— Бомбить?

— Сбрасывать авиационные бомбы, они переделаны из тяжёлых снарядов, на вражеские корабли. Конечно пустить дредноуты на дно вряд ли выйдет, хотя серьёзные повреждения нанести возможно, но корабли меньшего размера, броненосные, паротурбинные, без особых проблем. Для этого я готов пожертвовать своим личным дирижаблем, безвозмездно передав его на баланс флота, но с просьбой поставить меня командовать воздушным судном. Собственно, это и было причиной прятать его, поставили бы командиром какого-нибудь болва… малознающего офицера, тот бы и потерял моего любимца. Да и честно признаться, сейчас ещё особо не разработано тактик применения таких дирижаблей. Германцы тоже ещё не поняли и используют его едва наполовину от всех возможностей. У меня же она проста, использовать нашу с братом особенность, мы ночью как днём видим, и прицельно бомбить противника по ночам, к рассвету уходя на свою территорию или в глубину моря. У аэропланов нет такой дальности, а от германских дирижаблей мы просто убежим, скорость выше имеем. Ночью вражеские аэропланы и дирижабли не летают, даже если летают, бой вести считай невозможно с их стороны. С нашей, вполне. Вдумайтесь в тактику применения таких воздушных судов. Высадка и эвакуация диверсионных